– А военные? – спросила Клаудия.
– А что военные? Думаю, что пока они поймут и разберутся, что к чему, наши клиенты вполне успеют улететь…
– Да, дорогостоящее удовольствие они устроили, но это их дело, – сказала Клава, оценивающе разглядывая разворачивающийся в небе самолёт, и отдала своим стоявшим поодаль ребятишкам какие-то распоряжения на французском, из которых я мало что понял. Кажется, она ещё раз объяснила им про то, где находятся интересующие нас личности и что брать их желательно живыми. На физиономиях её бойцов при этом обозначилась некоторая боеготовность…
– Ты бы всё-таки предупредила жандармов и прочие спецслужбы, – посоветовал я Клаудии.
– Им надо по телефону звонить, – сказала она, привычным движением дослав патрон в ствол. – А здесь его, как видишь, нет. Надо до ближайшей деревни или бензоколонки ехать. У нас нет на это времени, да и не стоит впутывать в это полицию…
В глазах Клавы в этот момент появилось какое-то нехорошее и, я бы даже сказал, пугающее выражение. Этакий охотничий азарт. Неужто наша дорогая бандерша хочет не только нужного человечка скрутить, но ещё и самолёт захватить, с пленными в придачу? Ну-ну, мечтать не вредно…
– Дорогуша, – сказал я ей на всякий случай. – Ты всё-таки хорошо подумай, ведь в этот самолёт полсотни хорошо вооружённых рыл точно влезет. А против взвода автоматчиков вы будете иметь весьма бледный вид…
– Справимся, – отмахнулась она, проигнорировав «дорогушу», эпитет, при произнесении которого мной обычно ругалась последними словами. – Да, а ты останься на месте с Пьером и жди развязки. И раньше времени не высовывайся…
– Ребята, за мной! – скомандовала Клава без паузы, уже по-французски.
– Стой! – тормознул я её наступательный порыв. – Багажник-то открой!
Она открыла, ухмыльнулась и, держа пистолет в опущенной руке, пошла вслед за своими пятью парнишками, которые в этот момент двинулись цепочкой в сторону ангаров. Зрелище было прямо-таки в стиле то ли гангстерских фильмов, то ли спагетти-вестернов. Только вооружённая женщина в приталенном красновато-коричневом костюмчике и короткой юбке была явно лишней на фоне рослых жлобов в костюмах и надвинутых на глаза шляпах.
При этом было видно, что разгуливать на каблуках по траве Клаве было не особо-то комфортно. Но тем не менее смотрелась она очень эффектно, даже со спины. Женщины с оружием – это вообще сильный фетиш…
По-моему, с кружившего над нашими головами самолёта их движение вполне могли рассмотреть, но наши клиенты то ли были к этому готовы, то ли уже вообще ни хрена не боялись.
– Моего человечка живым, остальных можете валить, они меня не волнуют! – крикнул я ей вслед, в порядке напоминания.
– Хорошо! – ответила Клаудия, обернувшись и обворожительно улыбнувшись.
А самолёт шёл уже практически на бреющем. На следующем круге пилот выпустил шасси и закрылки и начал заходить на посадку. Справа налево, прямо перед нами.
Через пару минут аппарат уже катился по здешней, сильно заросшей травой ВПП, поднимая винтами тучи пыли.
Вроде бы перед нами был четырёхмоторный DC-4, один из стандартных западных самолётов такого класса 1950-х годов. Однако, присмотревшись чуть внимательнее, я понял – нет, грузовая фюзеляжная дверь широкая, всё-таки это был С-54, военно-транспортный вариант. Аппарат имел типичную для гражданского самолёта серебристо-белую окраску. На фюзеляже ясно просматривалась маркировка авиакомпании «ТАР Portugal» – крупные красные буквы «ТАР» перед килем и красные полосы. А вот никаких номеров или регистрационных кодов на нём не было. Конспираторы хреновы…
И что-то мне во всём этом категорически не нравилось…
А С-54 резво бежал по траве в сторону ангаров. Все его моторы работали, видно было, что пилоты прибирают обороты. Дорулив до ангаров, самолёт остановился, но моторы экипаж не выключил.
Я опустил бинокль и оглянулся на оставшегося со мной давешнего радиста Пьера. Он стоял рядом со мной, без пиджака и головного убора, в тёмных брюках и голубой рубашке с расстёгнутой верхней пуговицей и ослабленным узлом галстука. Всё его оружие составлял револьвер в подмышечной кобуре.
Понимая, что времени у меня, похоже, нет, я скинул куртку, отправив её в багажник. Потом натянул бронежилет и повесил на шею бинокль. Затем вынул из багажника «дегтярь» и примкнул к нему похожий то ли на слегка сплющенную банку из-под селёдки пряного посола, то ли на очень толстую виниловую пластинку диск. Ага, у нас тут как раз намечается дискотека, где крутит свои диски пулемётчик Ганс. Ну и весь вечер на манеже в роли Ганса Ярослав Немрава, он же в девичестве Андрей Черников…
Потом я перекинул Пьеру извлечённый из багажника «Астон-Мартина» ППШ и подсумок с рожками для него.
Автомат и патроны радист поймал, но при этом вопросительно уставился на меня.
– Что смотришь? – спросил я его. – Пошли со мной, Аника-воин…
Сказал я это по-русски, но он почему-то меня понял. Или мне показалось, что понял?
Я повесил через плечо тяжеленную сумку с тремя дисками и запасным стволом для пулемёта, потом взгромоздил пулемёт на плечо, и мы с Пьером быстро пошли в сторону ангаров. Как в той песне, по высокой-высокой траве…
Временами я переходил на бег, но с такой изрядной ношей особо не разбегаешься.
Помнится, старшина Васков в известной книге Бориса Васильева, оставшись фактически с голой попой против почти что взвода немецких автоматчиков, как раз страстно мечтал о «дегтяре» с полным диском.
Мечты мечтами, но реально эта «радость» в снаряжённом состоянии весила десять кило, и нести его на плече было тем ещё «удовольствием», особенно учитывая изрядную дополнительную тяжесть брезентовой сумки со снаряжёнными запасными дисками. Тут даже профессиональному портовому грузчику было бы нелегко, а уж я тем более с каждым следующим шагом всё больше покрывался холодным, цыганским потом.
Пьер, которому было несравненно легче, забежал немного вперёд меня, и, так или иначе, мы достаточно быстро одолели больше половины расстояния до ангаров, за которыми продолжал тарахтеть моторами на холостых оборотах С-54. Кажется, в его фюзеляже начала открываться дверь.
На душе у меня становилось всё более неспокойно. Однако пока что всё было тихо. Может, эти ребята из французской ОПГ действительно оправдают ожидания и сработают вполне себе чисто?
Но нет, не сработали… Увы, не прошёл я и двадцати шагов, как впереди бухнул глухой одиночный выстрел, потом ещё несколько, а потом сразу, словно обвалилось, пошла суматошная автоматическая пальба, в которой совершенно потонули редкие одиночные выстрелы. Темп стрельбы нарастал с каждой секундой, и били из десятка стволов, не меньше.
Вокруг меня весело засвистели пули.
– Стой! – заорал я радисту.
Пьер опять меня понял и присел на одно колено, грамотно выставив перед собой ствол ППШ.
