Вот, блин, бывает же такое…
Хвостовое оперение вместе с задней частью фюзеляжа «Дугласа» оторвалось и теперь лежало метрах в двадцати позади самолёта. Ящики и наши вещи в беспорядке лежали на полу бывшей грузовой кабины. Похоже, фюзеляж изрядно полетавшей на своём веку «Дакоты» был сильно перетяжелён закреплённым в нём «Виллисом» и при столь жёсткой посадке просто не выдержал подобного издевательства. Покойный Антуан был храбрее, чем казался…
Джип, из-за которого всё это и случилось, стоял на песке, аккурат между оторванным хвостом и фюзеляжем самолёта, вместе со сколоченной из досок платформой, на которой и был закреплён. На первый взгляд, никаких видимых повреждений он не имел. Правый мотор и крыло С-47 продолжали гореть и чадить, но как-то лениво. Взрывом этот пожар нам уже явно не грозил…
Называется мягко сели, высылайте запчастя…
– Вообще-то сзади у нас полный абзац, – сообщил я Клаве. – А если точнее, хвост оторвало напрочь. Но есть и положительный момент – закреплённый в салоне джип, кажется, уцелел…
– Быстро за мной! – скомандовала Клаудия, отряхивая с себя пыль и песок. Затем она рванула ручку передней двери кабины и с нечеловеческим проворством сиганула из самолёта.
Я последовал за ней.
И прежде чем мне удалось что-либо понять, в руках Клавы неведомо откуда появился здоровенный нож, живо напоминающий то ли стропорез, то ли мачете. Весьма ловко орудуя им, она перерезала верёвки, которыми «Виллис» был пришвартован к деревянной платформе. Вслед за этим она прыгнула за баранку джипа, завела мотор и подъехала вплотную к фюзеляжу С-47.
– Что стоишь? – спросила Клаудия укоризненно. – Быстро грузи имущество и вывози!
Отметив про себя, что за последние минуты моя спутница произносит волшебное слово «быстро» слишком уж часто, я перекидал в кузов «Виллиса» все пять ящиков и наши вещи, включая Клавин пробковый шлем.
Н-да, таскать тяжести самому, без грузчиков, было не слишком весело. Одна радость – выступивший на моей физиономии обильный пот смыл с неё всю пыль и песок…
Закончив погрузку, я вернулся в самолёт и один за другим снял с турелей оба пулемёта.
Как я уже успел обратить внимание, наш «Виллис» был предварительно оборудован и оснащён подобно джипам британских «дальних пустынных разведпатрулей» времён прославленной, явно непропорционально своему значению, североафриканской кампании, или более поздним машинам десантников из SAS.
На его лишённом ветрового стекла капоте и на корме было закреплено десяток канистр с водой и бензином, а перед радиатором стоял дополнительный бачок для воды. Кроме того, на этом джипе были оборудованы и две турели для оружия.
И пока я переводил дух, Клава ловко закрепила на передней вертлюге, рядом с водителем, один из притащенных мной «Браунингов» и вставила в него свежую ленту.
– Быстро садись! – велела она всё тем же командным тоном. Я запрыгнул в джип, и мы отъехали метров на двести от С-47, левое крыло которого всё ещё продолжало гореть.
Потом Клава неожиданно притормозила и вылезла из-за баранки. Я, не вполне понимая, что происходит, с удивлением смотрел, как она расстилает на песке брезентовое полотнище (то, в которое был завёрнут мой бронежилет) и ставит на него свой чемодан, а затем вынимает из наваренных на капоте джипа зажимов тяжёлую канистру.
Поставив канистру на песок, она сняла с шеи косынку и потянула платье через голову. Через минуту она стояла передо мной в трусах и лифчике.
– Иди сюда, – потребовала она, скидывая туфли. – Польёшь! А то не могу я путешествовать дальше в таком виде! Только смотри, воды у нас не особо много!
Скажи на милость – «путешествовать», слог-то какой… Экая эстетка, но что тут скажешь – просвещённая Европа.
Пока я скручивал пробку с канистры, Клаудия избавилась от трусов и лифчика и, вооружившись расчёской, энергично вытряхивала песок из волос, оставшись передо мной в полном неглиже.
– Лей! – скомандовала она, сходя босыми ногами с брезента на песок и нагибаясь. – Только аккуратнее!
Поливая водой её голову, спину, плечи и руки, я как-то лениво думал о том, что будет, если этот чёртов «Вампир» вдруг возьмёт да и вернётся.
А он в этом случае либо пальнул бы по нам из всех точек, либо, если его пилот рассмотрел бы, чем мы здесь занимаемся, и в особенности эту «русалку», неизбежно впечатался бы в землю, потеряв управление. Другой вариант: если из-за барханов вдруг выскочит отряд каких-нибудь местных всадников с винтовками. Тогда мне точно хана, а вот Клаву повяжут, хотя бы с целью получения выкупа…
Увы, я понимал, что как-то среагировать мы в любом из этих случаев не успеем.
Хотя чувство опасности у меня заметно притупилось. Лично я после встряски организма во время этой вынужденной посадки был словно деревянный солдат Урфина Джуса и соображал довольно туго. Но дуракам, как известно, везёт, и никто не прервал походно-полевые туалетные процедуры моей спутницы.
Закончив умывание, Клава перепрыгнула на брезент, расчесала волосы, вытерлась извлечённым из чемодана полотенцем, после чего натянула свежее бельишко (опять же из чемодана – несмотря на его скромные размеры, там у неё чего только не было) и туфельки, а потом настал черёд чистого платья, на сей раз бледно-жёлтого цвета. Собрав и заколов волосы и осмотрев своё личико в зеркало заднего вида «Виллиса», она, кажется, осталась вполне довольна собой, поскольку, наконец, милостиво предложила умыться и мне.
Я не стал возражать и, разоблачившись до пояса, сполоснул покрытые пылью и копотью лицо, руки и торс. Вода в канистре была тепловатая и отдающая железом, но всё равно это было приятно. Кончив скупо поливать меня, Клаудия опустила канистру и завинтила пробку.
– А ты не зря, с риском для жизни, всю эту помывку устраивала? – спросил я у неё, одеваясь. – Ведь когда мы дальше поедем, на тебя из-под колёс опять пыль с песком полетит!
– Грязнее, чем была, я уже не буду, – ответила она, доставая из пристёгнутой к спинке водительского сиденья «Виллиса» брезентовой сумки армейский планшет с крупномасштабной картой местности. – А если будет нужно, я всегда могу умыться.
Я не нашёлся, что на это ответить. Хотя хозяин-барин, и ей виднее, для чего лучше использовать весьма ограниченный запас воды посреди пустыни – для питья или стихийного наведения красоты…
– Может, посмотреть, что вообще вокруг происходит? – предложил я, закончив одевание.
– Давай посмотри, – согласилась Клава.
Я достал из своего рюкзака бинокль и, пока она вставляла канистру на место, убирала туалетные принадлежности и раскладывала на капоте карту из планшета, влез на гребень ближайшей дюны и осмотрел горизонт на все четыре стороны.
Жаркий пузырь солнца поднимался в ярко-голубое пустынное небо всё выше, и дюны тянулись по сторонам от нас без конца и края. Вкрапления зелени, вроде островков саксаула или каких-то подобных растений, были крайне редки. И на наше счастье, вокруг не было ни единой живой души (хотя какие-нибудь змеи и пауки поблизости от нас сейчас точно должны были быть), ни тем более людей, ни машин. Голубизну небо пачкала копоть от всё ещё горящего С-47. А ещё очень далеко на юго-западе к небу поднимался второй, довольно жидкий столб дыма. Как раз где-то там должен был упасть сбитый нами «Спитфайр»…
