– Вот же сука этот Эд! – сказала Клава раздражённо, незаметно переходя на язык родных, по крайней мере для меня, осин и берёз.
– И ведь каждый урод всё время норовит изображать из себя некоронованного короля и играть в собственные игры, не делясь ни с кем ни деньгами, ни информацией!! – добавила она. – Эх, если бы знать заранее, что он тоже…
Что «тоже», она не потрудилась пояснить. Но чувствовалось, что этот пресловутый Эд Нтуле как минимум её деловой партнёр. И сегодняшнее упоминание его имени всуе означало, что обгадился этот товарищ крепко.
– И какой нам был прок с этого родезийца? – продолжала Клава, теперь явно отвечая на мой вопрос по поводу только что убитого ею лётчика. – Тем более что про их ближайший аэродром и прочее он нам вполне подробно рассказал, дурашка. Зачем его было после этого таскать за собой, учитывая, что до ближайшего полицейского участка мы можем добраться не скоро?
– И что теперь? – поинтересовался я, уже понимая, что этого покойника мы хоронить, скорее всего, тоже не будем. Видимо, в прериях было категорически не принято это делать. Чтобы не нарушать пищевую цепочку…
– Поедем к этому самому аэродрому? – уточнил я. – Сами? Вдвоём? Что это даст?
– Как минимум отомстим за Антуана, а может, и что полезное узнаем…
– Ну, положим, за Антуана ты уже вполне себе сквиталась. Счёт один – один. Или ты всерьёз рассчитываешь провернуть это вдвоём, на фу-фу? Во так вот взять да и напасть на аэродром, где как минимум несколько десятков вооружённых мужиков, да ещё и взять при этом «языка»?!
– Это как раз необязательно. Сейчас я свяжусь с моими мальчиками, и будем потихоньку выдвигаться в сторону этого самого аэродрома. Когда обнаружим его – я сообщу им, где нас искать. А мы остановимся на расстоянии прямой видимости от аэродрома и для начала просто понаблюдаем за ними. А там уже решим, по обстановке. Может даже, вообще нет смысла особый шум поднимать. Ведь должны же они ездить куда-нибудь, хоть, к примеру, за водой…
– То есть дождёмся какой-нибудь машины, идущей с аэродрома, и тормознём её на предмет взятия «языка»?
– Да.
– В принципе, конечно, толково. Но во всё этом есть один жирный минус – до аэродрома ещё надо добраться. И их там либо может оказаться слишком много, либо они вообще могли уже свернуть лагерь на хрен и передислоцироваться куда-нибудь ещё…
– Возможно. Но других вариантов всё равно нет. И пока что это единственная ниточка к человеку, который тебя интересует, поскольку иных способов добраться до «экспедиции» я лично пока не вижу…
Вот с этим было сложно поспорить.
Далее Клава сняла с головы платок и пробковый шлем и опять полезла к рации. С небольшими вариациями повторился давешний короткий сеанс связи. Моя спутница сообщила по радио, что идёт (ну или мы идём – я таких нюансов французского языка не различаю) на поиск «экспедиции», и приказным тоном предложила кому-то на том конце радиоволны выдвигаться навстречу, сообщив примерный квадрат.
– Вот чоо, – сказал я, когда она наконец закончила, зачехлила радиостанцию и опять водрузила на голову шлем и прочее. – А ведь я, похоже, знаю, что именно они здесь ищут.
– Да ну? И что же, интересно знать?
– Задолго до нашего отлёта сюда я слышал, как твои информаторы во время бесед с тобой сообщали о том, что в разговорах этих фальшивых «археологов» или «геологов» постоянно упоминался некий Дэви Крокет…
– И кто же это, если не секрет?
– А ты не знаешь? Вообще-то в американской истории был такой, невыразимо крутой мэн. Уроженец штата Теннесси, легенда Дикого Запада, то есть, надо полагать, просто бандит с большой дороги, как и большинство их национальных героев. Он ещё погиб в 1836 году при обороне техасцами форта Аламо. Во время дурацкой тамошней войны с Мексикой…
– Да пошли эти американцы на хрен, вместе с их «историческими личностями»! И зачем ты мне это вообще рассказываешь?
Н-да, похоже, европейцу, как, впрочем, и русскому, ни за что не понять всех этих американских псевдоисторических заморочек. Да и что с них взять, если у них вся страна сильно моложе, чем наш Большой театр?..
– А затем, что в честь этого Дэви Крокета американцы относительно недавно назвали «атомный гранатомёт»…
– Это как? – удивилась Клаудия.
– Точнее сказать, это не вполне гранатомёт, а надкалиберный ядерный заряд массой 35 килограмм, калибром 280-мм и мощностью примерно в четверть килотонны, для стрельбы из американских безоткатных пушек. Этакая атомная мини-бомба для стрельбы прямой наводкой. Уж не знаю, как насчёт её реальной эффективности, но в нынешних обстоятельствах такая игрушка может быть более чем дорогой и ценной.
– А ты-то откуда про всё это знаешь?
– Ну, вообще-то я не вчера с пальмы слез, как некоторые здешние коренные жители. Нас инструктировали насчёт того, какое сейчас вообще бывает ядерное оружие. В том числе и относительно миниатюрное…
После этих слов на лице Клавы появилась печать нешуточных раздумий.
– Понятно. Если то, что ты говоришь, верно, это объясняет их жгучий интерес к этим местам, а также размах поисков. Товар действительно более чем ценный, особенно если у них там этих атомных снарядов целый склад…
– А ты уже всерьёз прикидываешь, не удастся ли в общей суматохе прихватить пару-тройку таких бомбочек для личного использования?
– Допустим. Кстати, лично мне они вообще не нужны. Но я знаю людей, которые выложат за такое золотом по весу. Хоть в монетах, хоть в слитках. А что в этом плохого?
– Да ничего. Проблема лишь в том, что они и сами эту базу пока не нашли. А нам сначала надо поймать и расколоть кого-нибудь из этих родезийских авиаторов, а уж потом искать выходы непосредственно на «экспедицию». И эти поиски могут продолжаться вплоть до морковкина заговения. Тем более что мы не представляем, кто ещё может знать про эту американскую базу с атомными зарядами. По-моему, здесь вполне может возникнуть серьёзная конкуренция. Да и с родезийцами всё не так просто. Вдруг у них вокруг аэродрома секреты с пулемётами расставлены или, к примеру, минные заграждения? Либо дополнительная сотня нанятых за деньги местных «носильщиков» с магазинными винтовками? Ведь мы из двух стволов ни за что не отобьёмся от этакой шоблы…
– А вот на месте и проверим. Ладно, давай садись. Раз ставки растут, надо поторапливаться.
Я сдвинул кепарь на затылок, сел на переднее пассажирское сиденье и глянул по сторонам. Лёгкий ветерок гнал с окрестных дюн песок, оседавший на теле убитого пилота и колёсах нашего «Виллиса». Для порядка можно было, конечно, обыскать покойника, но что-то подсказывало мне, что мы при этом ничего путного не найдём.
Между тем Клава завела мотор. Джип газанул, и мы поехали, быстро оставив позади так и непогребённого флайт-офицера Стюарта.
Клава гнала машину, петляя между барханов и время от времени сверяясь с картой.
