Тиссен внимательно посмотрел на эскиз.
– Хорошо, герр Воронов, – произнес он задумчиво, – до такого у нас пока никто не додумался. Но есть два вопроса. Первый – насколько производительна эта ваша установка?
– В зависимости от масштаба, – ответил Воронов, – производительность одной установки может быть от тысячи до двадцати тысяч кубометров чистого кислорода в час.
– Двадцать тысяч кубометров чистого кислорода – это очень хорошо, – одобрительно закивал Тиссен. – А какая машина должна приводить в движение вашу сжижительную установку? Расширительная турбина одна не сможет вращать все эти ваши многоступенчатые компрессоры, ибо перпетуум-мобиле в принципе невозможен, а мощности существующих на данный момент паровых машин, как мне кажется, будет недостаточно.
– Вы правильно так считаете, герр Тиссен, – ответил Воронов, – турбодетандер всего лишь помогает утилизировать часть энергии, затраченной на сжатие воздуха. Основным приводом турбодетандера является высокооборотная многоступенчатая активно-реактивная паровая турбина с КПД около тридцати-сорока процентов, против восьми-десяти процентов у существующих паровых машин. Это еще один патент, который мы собираемся вложить в общее дело. Такие турбины можно использовать не только для привода установки по сжижению воздуха, но и для доменного дутья, производства электроэнергии, а также в качестве мощных и компактных судовых машин. Тем более что у нас имеются рабочие образцы как самих турбин, так и безопасных, высокопроизводительных и экономичных паровых котлов к ним.
На лице Тиссена появилось хищное выражение типа: «беру, заверните два, а лучше – сразу три».
– Герр Воронов, – сказал он, – о ваших паровых турбинных машинах давайте поговорим попозже, тем более, как вы говорите, у вас есть уже рабочие образцы. Я сегодня же телеграммой вызову из Мюльхайма своих инженеров. Пусть они перед принятием окончательного решения дадут мне свое заключение. Но в любом случае этот вопрос уже сейчас кажется мне довольно многообещающим. Кстати, насколько я понимаю, у вас там паровые турбины давно и полностью вытеснили из оборота паровые машины?
– Да, герр Тиссен, – ответил Воронов, – у турбин перед поршневыми машинами есть два преимущества. Их мощность не теряется при переводе кривошипно-шатунным механизмом возвратно-поступательного движения поршней во вращение коленвала. И их предельная мощность лимитируется не сечением перепускных клапанов, а общим рабочим сечением турбины.
– Понятно, герр Воронов, – задумчиво произнес Тиссен, – скажите, вы можете предложить мне еще что-нибудь, кроме этих ваших паровых турбин и установки по разделению воздуха?
– Герр Тиссен, – сказал Воронов, – что касается металлургии, то мы можем предложить вам конструкцию установки по предварительному производству агломерационных окатышей для доменного процесса. При этом руда размалывается в шаровых мельницах, отделяется на сепараторах от пустой породы, перемешивается с молотым известняком и обжигается в специальной печи при температуре около тысячи градусов. При этом обжиге используется низкосортное топливо, а расход дорогостоящего металлургического кокса в доменной печи снижается примерно на пятнадцать процентов.
Кроме того, окатыш механически значительно прочнее сырой руды, что позволит строить более крупные и производительные доменные печи с оптимальным профилем, что позволит вашим предприятиям производить в несколько раз больше чугуна, причем почти без увеличения производственного штата. Помимо этого, у нас имеется конструкция усовершенствованного конвертера именно под кислородное дутье, и конструкция установки по непрерывному розливу и прокату стали. Кроме того, скажите, герр Тиссен, а что вы делаете с доменными шлаками?
– Вываливаю в отвалы, герр Воронов, – недоуменно ответил Тиссен, – только при чем тут, собственно, доменные шлаки?
– Герр Тиссен, – сказал Воронов, – если сразу после выпуска из домны их очень быстро охладить, с тысячи семисот до ста градусов, то они становятся сырьем для производства пусть плохонького, но цемента.
– Что ж, – покачал головой Тиссен, – получается, что все у вас находит применение. Но давайте поговорим о другом. Допустим, что используя все ваши секреты, мы в несколько раз увеличим производство высококачественной стали, при этом значительно снизив ее себестоимость. Конечно, это очень хорошо. Но куда девать такое количество продукции, особенно если учесть, что обстановка для деловой активности в Европе сейчас не совсем подходящая.
– А вот это, герр Тиссен, – усмехнулся Воронов, – и будет второй частью нашего предложения. Большое количество качественной и дешевой стали позволит строить из нее крупные океанские корабли, мосты и даже дома. Да-да, я не оговорился, именно дома. Земля в центре городов стоит очень дорого, а этажность построек из кирпича ограничена его большой массой, и уже восьмиэтажный дом больше по форме похож на пирамиду Хеопса, чем на нормальное строение. Высотные дома на каркасе из стальных балок не имеют таких ограничений и могут подниматься на пятнадцать, двадцать, тридцать этажей.
– Герр Воронов, – с уважением сказал Тиссен, – вы прирожденный предприниматель. Я не удивлюсь, если в скором времени ваше имя будет среди самых известных владельцев машиностроительных и металлургических концернов. Я уже чувствую, что ржаветь нам с вами будет просто некогда.
– Все может быть, герр Тиссен, – снова улыбнулся Воронов. – Кстати, о ржавчине, а как вам нравится рецепт нержавеющей стали? Из нее можно изготовлять хирургические инструменты, столовую посуду, механизмы, работающие в агрессивных средах, и прочие тому подобные вещи.
– Я не зря сюда приехал! – в восторге воскликнул Тиссен. – Господа, можете считать, что вы меня уже убедили! Герр Тамбовцев, на каких условиях вы предлагаете свое участие в нашем совместном предприятии?
– Наша совместная деятельность, – сказал Тамбовцев, – должна осуществляться в рамках акционерного общества закрытого типа. Тридцать процентов – ваши, герр Тиссен, сорок процентов – правительства Югороссии, и тридцать процентов – императора России Александра Третьего. Вы вкладываете деньги и квалифицированные кадры, мы – свои патенты, а российский император – права на разработку железных, никелевых марганцевых руд и высококачественного коксующегося каменного угля на юге России в Донецко-Криворожском бассейне. Предприятия по новым проектам строятся во всех трех государствах: Германии, Югороссии и Российской империи. При этом вы, герр Тиссен, получаете лицензию на все включенные в уставной пакет совместного предприятия патенты, и будете иметь возможность модернизировать свои заводы в Германии. Всем остальным вашим конкурентам за эти новшества придется заплатить немалые деньги. Вас устраивают такие условия?
– В общих чертах да, герр Тамбовцев, – кивнул Тиссен, – думаю, что детали мы сможем уточнить и обсудить позднее, когда мои специалисты проведут оценку ваших технических проектов и предложенных русским императором месторождений. В любом случае ясно, что речь идет о единовременном вложении в дело не одного десятка миллионов марок, и о создании объединения металлургических и машиностроительных предприятий, которые могут стать крупнейшими и успешнейшими в мире. Герр Тамбовцев, позвольте мне откланяться. Я должен немедленно связаться со своими людьми, чтобы придать им должное ускорение. Отдыхать будет некогда. Надо работать, работать и еще раз работать. Только так можно достичь успеха.
