И не то чтобы раскоканный салатник был символом прошлого, которое нельзя вернуть, как невозможно склеить осколки, дабы получить новую вещь, – остается только подмести их да выбросить. Нет, это было бы слишком банально.
Просто, видимо, нужно было совершить что-то, требовалось действие – пускай необдуманное, спонтанное, нерациональное, зато отрезвляющее, решительное, чтобы некий механизм внутри Магды, остановившийся, как сломанные часы, снова оказался запущен.
– Полегчало? – все с тем же непроницаемым видом проговорил Юрий и вдруг улыбнулся, но тут же спохватился: – Простите, я не имел в виду… Это вовсе не смешно. Мне жаль, что у вас с мужем так вышло.
– Бросьте. – Магда махнула рукой и улыбнулась в ответ. – Все пройдет, пройдет и это.
Сказала – и поняла, что действительно так думает. Неизвестно почему, но в присутствии Юрия ей было легко.
– Лера тоже вечно вазами швырялась. И я теперь, кажется, понимаю, почему вы обе иногда ведете себя одинаково.
– В каком смысле? – спросила Магда, переступая через осколки и садясь на стул возле Юрия.
– Я, собственно, потому и пришел. Хотел поговорить с вами.
– С тобой, – поправила Магда. – Глупо, мне кажется, выкать друг другу после того, что я тут отчебучила.
Они рассмеялись уже одновременно и почувствовали, что это сблизило их. Все знают, что смех и слезы сближают, как выпитое на брудершафт.
– Так вот, мне нужно поговорить с тобой.
Юрий взял стакан, повертел его в руках и снова поставил на стол.
– Когда я увидел тебя в парке, мне поначалу показалось, что мы знакомы. Знаешь, бывает иногда такое: встречаешь человека и понимаешь, что раньше уже видел его.
Магда кивнула.
– Но почти сразу я понял, что дело не в этом. А в том, что ты напомнила мне Леру.
Она недоверчиво улыбнулась. Это что – дешевый подкат? Но Юрий вроде не из тех, кто станет выкидывать такие номера.
– Внешне вы совершенно разные, никакого сходства, кроме разве что цвета волос, – продолжал Юрий, не замечая ее реакции. – Но какая-то… повадка, что ли. Жесты, манеры, то, как вы обе приподнимаете брови или проглатываете последние слоги от волнения, даже некоторые обороты речи… В общем, это сложно объяснить, но сходство было поразительное.
Магда слушала внимательно, все еще не понимая, к чему он клонит.
– А потом ты сказала, что тебя зовут Магдой. Имя тоже казалось знакомым, но сначала я не сообразил…
Он умолк, и она поторопила:
– Не сообразил – чего?
– Только когда мы с тобой уже расстались, я вспомнил. Мать Леры звали Магданой. Лера не очень-то любила вспоминать о своем прошлом, о детстве, но однажды рассказала, что мать погибла, когда она была совсем маленькой. Ее вырастила тетка, Нана.
– А отец? – деревянным голосом спросила Магда, стараясь заглушить в себе понимание того, о чем собирался поведать ей Юрий.
Потому что это была неправда. Не могло быть правдой!
– Отца она никогда не знала. Он не растил ее, но в последнее время Лера хотела найти его. Мы почти не говорили об этом, только однажды она обмолвилась, что у него есть семья. Есть взрослая дочь по имени Магдана.
Магда смотрела на него, чувствуя, как пламенеют щеки.
– Имя довольно редкое, и я подумал, что вряд ли это совпадение.
– Я тоже не думаю, что это случайность, – проговорила она.
– Но мне подумалось, что лучше проверить.
– Каким образом?
– Я пошел к Нане – тете Леры. Хорошая женщина, ко мне всегда по-доброму относилась. Попросил ключи от Лериной квартиры. Нана и сама раньше предлагала: там остались кое-какие мои вещи – куртка, гитара, книги, еще что-то. Я так и не забрал их после ссоры. Но мне было тяжело, я отказался. – Он отпил немного из стакана. – Короче, я пошел туда и нашел… Думаю, тебе лучше взглянуть самой.
– Взглянуть на что? – с некоторым вызовом спросила Магда.
– Прости, я даже не представляю, каково это – узнать, что у тебя есть… была сводная сестра. Если ты решишь оставить как есть, сделать вид, что ничего не было, я пойму.
Магда встала, отошла к окну, скрестила на груди руки.
Юрий тоже поднялся, постоял в нерешительности.
– Я пойду, наверное. Прости, что побеспокоил.
– Где она жила?
Он назвал улицу в районе, который казанцы называют Первыми Горками. Магда кивнула и прошла мимо него в прихожую.
– Решила поехать?
– Кто бы на моем месте не поехал? – вопросом на вопрос ответила она, застегивая молнию на сапоге.
Но в действительности ей не просто хотелось больше узнать о девушке, которая была ее сестрой. Сам факт их родства требовал осмысления – принять и поверить в него пока не получалось. Магда шла за Юрием, потому что оставаться здесь, в опустевшей квартире, было невыносимо. Ей требовалось хотя бы ненадолго отвлечься, переключиться, забыться другими мыслями.
Уже сидя в машине она вспомнила, что обещала отцу перезвонить, рассказать, как пройдет разговор с Максимом. Вспомнила – и подумала, что пока не станет этого делать. Во-первых, не было желания вновь муссировать, поднимать больной вопрос. А во-вторых, в ближайшее время у них, скорее всего, появятся и другие темы для беседы.
Лера жила в обычной блочной пятиэтажке. Такие дома и дворы похожи друг на друга: серые здания, узенькие тротуары и дорожки, заставленные автомобилями, убогого вида горки и качели для детей.
Дом Леры стоял напротив двухэтажного строения из белого кирпича, на боковой стене которого была выложена красными кирпичиками большая бабочка. Вид бабочки показался Магде знакомым.
– Это детсад, – пояснил Юрий, проследив за ее взглядом. – Идем?
Магда кивнула, и они вошли в темный, похожий на узкий лаз подъезд, как две капли воды напоминающий Ларисин.
– Какой этаж? – спросила Магда.
– Третий, – ответил он, и в ее мозгу что-то тоненько, предостерегающе пискнуло.
Юрий открыл дверь, обитую дешевым дерматином коричневого цвета, и они вошли в маленькую прихожую. Обстановка в квартире была самая простая – по всей видимости, хозяйка не очень-то утруждала себя наведением уюта. Никаких милых сердцу мелочей, ламп, картин или вышитых салфеток – только голые стены, оклеенные обоями невыразительной расцветки, и типовая безликая мебель.
Магде показалось, что и обстановка, и расположение комнат ей тоже знакомы. Впрочем, причина, наверное, все та же – общее сходство подобных квартир. Из-за малого метража жильцы стараются как можно рациональнее разместить мебель, и получается у всех примерно одинаково.
Они с Юрием разулись и прошли в единственную комнату. За окном, прикрытым прозрачной тюлевой занавеской, росло дерево. Рядом с ним торчал фонарь.
