– Я не хотел бы поднимать шум… – стал оправдываться Холден.
– Так и не будем поднимать, – отозвался Амос, возвращаясь к проводке. Он извлек из кармана плоскогубцы, зажал провод и принялся выдирать, как мясо краба из скорлупы. Выглядело это довольно рискованно. – Я буду умницей. Крест даю.
– Ну и ладно, – сказал Холден. – Отлично. Рад, что мы поговорили.
– Всегда пожалуйста, – отозвался Амос.
Холден помялся немного, развернулся и ушел. Бобби не ошиблась. Он не знал, что на душе у механика, но что- то там было. Хороший вариант не приходил в голову. А если Амос в конце концов съехал с катушек, Холден представления не имел, от чего и как это поправить.
Глава 29
Бобби
Представители вольтеровцев входили в помещение так, словно ожидали нападения. Бобби на их месте тоже бы ожидала. Трое в первом ряду держали руки незанятыми, трое сзади заинтересованно и опасливо поглядывали по сторонам, будто туристы, впервые попавшие в казино, а Катриа Мендес оказалась посередине. Непроницаемая, как игрок за покерным столом. Из тех, что никогда не уходят без выигрыша. От одного ее вида у Бобби забилась боль в скуле. Психосоматика, но все равно больно. Бобби отметила это ощущение, но не позволила себе отвлечься.
Саба выступил вперед, Холден сделал шаг за ним, и оба приветствовали вошедших улыбками и астерским салютом. Саба проявил любезность, первым позволив обыскать себя на предмет оружия, и Холден последовал его примеру. В памяти Бобби всплыла старая поговорка: «Есть АВП и АВП». И теперь кое-что осталось как тогда. Ее немножко пугало, как легко люди Союза перевозчиков вернулись к криминалу. И как легко вписалась в эту перемену команда «Роси».
Амос разминал шею и плечи.
– Понимаю, – обратилась к нему Бобби. – Мне тоже не нравится.
– Того носатого не узнаю. – Амос кивнул на телохранителя Катриа. – Со вторым мы точно поплясали.
Бобби вглядывалась в лица. Тот, о ком говорил Амос, держался позади, точно за спиной Катриа. С оливковой кожей, коротко остриженными волосами и носом, хранившим следы пары плохо залеченных переломов. Белый шрам на ноздре выглядел так, словно ее когда-то вспороли. Если бы они сталкивались раньше, Бобби бы его наверняка запомнила. Насчет других она была не так уверена. Катриа, само собой, и двоих из первого ряда она узнала.
– Может, случится познакомиться, – заметила Бобби.
– Подлизываешься, Бабец. Сулишь хорошую свалку, а ведь все здесь собрались просто поговорить.
– Ну да, – признала Бобби, – но помечтать-то можно?
Они болтали как ни в чем не бывало, но до конца Бобби не успокоилась. Рано успокаиваться. Впрочем, пока она охотно подыгрывала Амосу. Катриа, поймав ее взгляд, кивнула. Бобби улыбнулась в ответ, натянув свежий шрам. Их приветствие могло обозначать уважение к равному или рукопожатие перед началом драки. Что именно, Бобби рассчитывала вскоре выяснить.
Встречались в незнакомом ей помещении. Длинная узкая комната так недавно входила в систему регенерации воды, что до сих пор пахла водорослями и канализацией. В длину вдвое больше, чем в ширину, она позволяла свободно разместиться команде «Роси», Сабе и полудюжине его самых доверенных людей. Тем, кто уже знал о новом плане. Местечко не из приятных, однако границы подполья все чаще и чаще сдвигались. Лаконцы отыскивали дыры в своей системе слежения, лишали подпольщиков доступа в коридоры и комнаты, которые те считали своими. Враг все больше и больше времени уделял мониторингу общественных пространств. В результате на Медине оставалось все меньше мест, где можно было свободно поговорить.
По всей станции на каждом шагу попадались солдаты и полицейские дроны. Бобби они не беспокоили, как и люди с загнанными взглядами, ступающие так, словно палуба грозила провалиться под их весом. Этих она понимала. Другие, те, кто смеялся, болтал и слушал музыку на такой громкости, что до нее доносились басы, тревожили ее больше. Они делали вид, словно публичная тюрьма и десантники, прослушивание связи и комендантский час – в порядке вещей. Из-за них все это становилось нормой.
Вскоре лаконцы должны были открыть движение через медленную зону. Может, тогда команду снова допустят на «Роси», но вот что корабль оставят без наблюдения, Бобби не верилось. Наоми с Клариссой придется не один день, а то и неделю вычищать жучков, пока «Роси» снова станет принадлежать только им.
А к тому времени будет поздно. С каждым днем, с каждым часом приближался «Тайфун». Как только он минует лаконские врата, справиться с оккупационными войсками будет на порядок труднее. Эта оптимистическая формулировка заменяла для нее слово «невозможно». Бобби ощущала уходящее время так, словно видела закрывающуюся дверь, оставляющую ее не на той стороне. Если бы сроки не поджимали, она не поддержала бы предложение Сабы связаться с вольтеровцами. Во всяком случае, не так скоро после того, как они с Амосом надрали им задницы.
Одно хорошо: Катриа и ее людям было не легче, чем Сабе, Бобби и Холдену, и по тем же причинам.
– Так-так, – начала Катриа, покончив со взаимным обнюхиванием. – Удивляюсь столь вежливому приему. Невольно думается, уж не понадобилось ли вам от меня что-то такое, с чем сами не справляетесь?
Саба улыбнулся, но при этом пару раз резко взмахнул рукой.
– Слишком много ушей, са? Как насчет посидеть со мной и моими, выпить и поговорить, о чем надо?
Катриа скрестила руки.
– Не о вас речь, – вмешался Холден. – Просто чем меньше народу будет знать, тем меньше шансов у безопасников что-то проведать. Чего не знаешь, о том не проговоришься, верно?
Катриа Мендес перевела взгляд с Сабы на Холдена, потом па сидящую позади команду «Роси». Отметила не только Бобби с Амосом, но и Наоми, Алекса, Клариссу.
– Значит, моих никого, а их все?
– «Их все» уже в курсе, – объяснил Саба. – Они-то больше всего и хотели с вами поговорить.
– Странный способ они выбрали это показать, – заметила Катриа.
– Это мой дом, – сказал Саба. – Моя соль, да? Переговоры. Не выйдет, значит, не выйдет. Но нас прижали одним пальцем, тебя и меня. Никто никого не просит полюбить. Только выслушать.
Минуту Катриа колебалась. Оскалилась так, что кожа обтянула скулы. Бобби на миг показалось, что сейчас вся группа Вольтера развернется и уйдет, не дав ей даже пискнуть, и поймала себя на том, что ждет такого исхода с облегчением.
– Эса эс фигня, – сплюнул носатый. – Они просто ловят тебя на твоем же. Чтобы тебя здесь не было, и все тут. Либо все, либо никого.
– Тут я решаю, Джордао, – огрызнулась Катриа. – Не ты.
Носатый – видимо, Джордао – насупившись, отступил назад. Холден улыбался, как продавец покупателю, словно надеялся подогреть атмосферу сиянием своей улыбки. Выглядел он при этом довольно смешно, однако Катриа уделила ему долгий взгляд и прицокнула языком.
