В самом неприметном углу находилось два склепа. Скромных, но очень аккуратных, будто это было единственным местом, где по неведомой мне причине сохранились и чистота, и какое-то необъяснимое ощущение покоя. Склепы совсем рядом, перед ними давно высохший фонтан и расположенные полукругом резные скамьи. Вероятно, когда-то здесь были навесы, укрывающие от солнца и ветра, но теперь от них ничего не осталось.
Возле входа в каждый из них стояли вырезанные из белого камня статуи.
Такие должны были быть и у моих родственников, да только нет больше имения Глёмтов. Да и последний из них не совсем живой.
Та статуя, что была ближе ко мне, оказалась высоким широкоплечим мужчиной в одежде моряка. Одной рукой он держал меч, другую протянул в сторону. Если судить по телосложению, в его венах текла кровь исключительно северных людей. Черты лица прямые, грубоватые, но при этом наделены какой-то диковатой красотой. Стянутые за спиной в хвост волосы, борода, как принято носить у северных моряков. Нахмуренные брови, сжатые губы, а взгляд… всего лишь статуя, а ощущение, что пытается вывернуть душу наизнанку. Я взглянул на вторую статую и понял, что рука мужчины на самом деле протянута к ней, а не просто отставлена в сторону. Но эта вторая…
Я подошёл ближе, но прикоснуться не решился, будто передо мной творение бога. Кто создал тебя, прекрасная? Высокая женщина в длинном просторном платье с накидкой на плечах. Вырезавший её мастер даже сумел повторить узор-оберег на рукавах – ванханенский вытянутый ромб, чередующийся с зигзагами. Не хрупкая, как хульдеэльфе из детских снов, а настоящая богиня из огня и снега. Жаль, что каменная. Лицо – изумительно правильный овал, черты лица крупные, но ни капли её не портят. Высокий лоб, широкая лента опять же с узором-оберегом придерживает заплетённые в косу волосы. Высокие скулы и аккуратный подбородок. На губах можно даже заметить едва наметившуюся улыбку. Взгляд… взгляд такой же, как у статуи рядом, но чувствуется в нём что-то ещё. Будто может она видеть не только внешнее, но и внутреннее. Вот уж загадка, настолько талантлив был скульптор, или же та, что покоится в этом склепе, была столь необычной женщиной? Одну руку она уверенно протягивала к мужчине, вторая лежала на загривке большого волка.
Я замер. Волк был не из камня. Живой зверь внимательно смотрел на меня. Но двигаться и не пытался. Зверь, на которого не действуют чары? Или хранитель этого места? Час от часу не легче…
Мой взгляд скользнул по двери за спиной статуи: ванханенская рунная вязь. Символы сливались в имя – Сигрид. Волк тихо, но настойчиво зарычал. Я сделал шаг назад.
– Не переживай, не трону твою хозяйку.
Зверь замолчал, словно поняв сказанное, и посмотрел на статую. Холодные недвижимые губы будто ответили ему улыбкой. У меня вдруг появилась смутная догадка.
Скрёмты, спасибо всем богам, не умеют принимать облик животных или чей-либо еще, кроме того, что был у них перед смертью. Поэтому я смело направился к склепу мужчины. Так и есть – на двери было написано второе имя – Сирген.
Ещё раз посмотрев на них обоих, я понял, что похожи они не только взглядами. Телосложение, черты и выражения лиц… Родственники? Ладно, это можно легко выяснить. Я уверенно шагнул вперёд, поднимая руку, чтобы призвать разрушительные силы.
– Стой! – хриплый знакомый голос.
Не обратив на него внимания, я уже направил руку на дверь, чувствуя, как воздух резко стал гуще прежнего, а дверь начала обволакивать смолянистая тьма.
– Стой! – на этот раз в крике уже не было приказа. Почти просьба, рожденная ненавистью и безысходностью. И снова тот же взгляд в спину, словно выжигающий безумным огнём.
Я молчал, внутри тьмы уже как живые начали вспыхивать пурпурные и серебристые искорки.
– Дух, ставший скрёмтом, клянёшься ли ты бессмертником и камнями севера, что не причинишь мне вреда? Если я получу клятву, твоя телесная оболочка останется целой.
Поклясться бессмертником – уберечь после смерти собственный покой и покой близких людей. Камни севера – то, на чём все ванханенцы дают нерушимые клятвы. Считается, что они были принесены морским владыкой Гунфридром в древние времена.
В ответ – тишина. Он не знает, можно ли мне доверять. Но пока я не услышу клятвы, не обернусь и не отзову чары назад.
– Что тебе моя клятва?
Прозвучало устало, хотя можно было расслышать клокочущую в голосе ненависть.
– Это моё дело.
Тьма на мгновение замерла, но по моему велению снова принялась уничтожать дверь.
За спиной прошелестел вздох – испуганный и безнадёжный. Если исчезнет тело, то скрёмт не сумеет никогда обрести покой.
– Клянусь, – голос неожиданно стал уверенным и спокойным. – Клянусь бессмертником и камнями севера, что не трону тебя, Оларс Глёмт. Теперь за тобой слово Посредника.
Однако он прекрасно понимает, с кем имеет дело. И знает, что честью ни один Посредник разбрасываться не будет. Слишком многие за это поплатились собственной головой.
– Твоё тело останется целым. Я его не трону.
Тьма начала таять, пока вовсе не исчезла.
– Слово Посредника.
На мгновение повисла напряжённая тишина. Я начал медленно оборачиваться. Но тут же был сбит с ног оглушающим ударом.
Глава 5. Сирген и Сигрид
– Уло! Нет! – тут же раздался хрипловатый крик.
Спустя миг я понял, что лежу на земле, придавленный весом огромного волка. Ещё недавно он сидел возле воплощённой в камне Сигрид.
– Уло, оставь его, – уже спокойно, но твёрдо повторил скрёмт.
Жёлтые глаза внимательно изучали меня, оскал совсем не походил на дружелюбную улыбку. Шевелиться не стоило, я молча смотрел на волка. Страх и паника исчезли, хранитель рода не станет причинять вред без веской причины. Будто почувствовав, что я не боюсь, волк недовольно заворчал, отпустил меня и отошёл в сторону.
Я сел на земле, глядя на приблизившегося скрёмта. Очень похож на статую. Точнее, статуя на него. Только лицо будто скрыто серой тенью.
Он протянул мне руку:
– Уло не любит чужаков.
Я размышлял лишь миг, отказываться от помощи не стоит. Клятву нарушать он не станет, а хранитель рода меня не тронет. В том, что волк не простой зверь, сомнений уже не было. Предательство всегда оборачивается против нарушившего данное слово.
Рука скрёмта оказалась на удивление крепкой.
– Уло – хранитель рода?
Лишнее уточнение не помешает.
– Да.
Серые глаза неотрывно смотрели, изучали моё лицо. Было видно – пытается понять, какие я преследую цели. Тишина начинала затягиваться, но, если взял паузу, – держи. Масса вопросов, которые нужно задать отступила на второй план. Спрошу позже. Разглядывая его, я отметил несколько странных особенностей. На скрёмте была та же одежда моряка, что и на статуе, но только сейчас cтало ясно, что такую давно не носят.Накидки предпочитают поярче, пряжки на поясах повычурнее, а винтовой браслет воина и вовсе не надевают.
