– О чем я вообще думал, идиот? – поразился Яр. – На такой высоте поцелуй мог стать последним, если бы я напугал Соню, и она внезапно отпрянула…
Он совершенно забыл о своей безмолвной слушательнице – Эмме, даже отвернулся от нее. Поэтому не поверил ушам, когда за спиной прошелестел тихий девичий голос:
– Дурак! Тебе надо было ее поцеловать тогда…
Яр резко обернулся к Эмме:
– Что ты сказала?
– Ты должен был ее поцеловать, – донесся до него затихающий голос, как будто его обладательница стремительно уносилась прочь.
Сама же Эмма оставалась совершенно неподвижной, и ее губы не шелохнулись.
– Должно быть, я схожу с ума, – растерянно пробормотал Яр, пятясь к своей кровати.
Плюхнувшись на постель, он уставился в потолок. Только не это. Если он сойдет с ума, то не сможет спасти Соню.
– Похоже, здесь поработал эвакуатор, – протянул Лис, глядя на пустое место у обочины, где они оставили розовый мини-купер.
– Мать меня убьет, – простонал Марк.
– Ну так звони и узнавай, куда машину увезли, – посоветовала Глафира.
– Самая умная, блондиночка? – раздраженно процедил Марк. – У меня документов на машину нет, кто мне ее отдаст?
– Тогда как мы доберемся обратно? – растерялась Глафира.
– Хорошо, я ноут с собой захватил, – Лис похлопал по наплечной сумке.
– На ноуте мы далеко не уедем, – понуро отозвалась Глафира.
– Такси вызову, – буркнул Марк, вынимая айфон.
– Только давай не до самого поселка, – предостерег Лис. – Чтобы не отследили.
– Ты в курсе, что у тебя паранойя? – фыркнул Марк. Но все-таки послушался и назвал диспетчеру такси ближайшую к поселку станцию.
До коттеджа, где их дожидались Лера, Вика и Муромец, добрались уже в сумерках, когда на небе замерцала тусклая луна.
– Что так долго? – Лера выбежала им навстречу, удивленно взглянула на злющую Глафиру, которая несла в руке босоножку с отвалившимся каблуком. – А вы чего пешком?
Соня объяснила сестре, как они остались без машины. От станции до поселка пришлось шагать три километра, а каблук у Глафиры сломался почти сразу, как они вышли из такси.
– Пойду утопну в джакузи! – нервно заявила блогерша, стаскивая белокурый парик, и прошагала в дом.
Соня свой парик сняла еще раньше и несла в руках.
– Зови потереть спинку! – крикнул ей вслед Марк.
– Мечтай! – Глафира яростно метнула в него босоножкой и скрылась в доме.
Босоножка бы прилетела в лоб, но выручила реакция лунатика – Марк поймал ее.
– Вообще-то ты ей нравишься, – Соня укоризненно взглянула на него. Марк весь день задирал Глафиру, совершенно не заботясь о ее чувствах.
– Вообще-то я много кому нравлюсь, – самоуверенно заметил Марк, поднимаясь на крыльцо и бросив босоножку у двери. – Такой уж я неотразимый. Вон и сестричка твоя, – он приподнял уголок губ, глядя на Леру, – на меня запала.
– Мечтай! – фыркнула Лера и отвернулась к Соне и Лису. – Как съездили? Удалось что-то разузнать?
Хлопнула дверь за Марком, он вошел внутрь.
– Пойдемте в дом, – Соня поежилась, взбежала на крыльцо и оглянулась на ворота. На миг ей почудилось, что за ними кто-то наблюдает.
– Что, Соня? – насторожился Лис.
– Ничего.
Улица за забором была пуста. Только луна, сощурив желтый глаз, с любопытством следила за ними, пока они не скрылись в доме.
– Зачем Шахову похищать лунатиков? – спросила Вика, когда через час все собрались за чаем.
Не хватало только Глафиры – она еще пузырилась в джакузи. А все остальные успели освежиться под душем и переоделись в свое. Соня с наслаждением избавилась от парика и шелкового комбинезона, словно сбросила чужую личину. И теперь, с мокрой после душа головой, в удобной футболке и джинсах, чувствовала себя гораздо комфортнее. Лис тоже переоделся в свои вещи, вымыл волосы от геля, и стал похож на себя, а не на клона Марка. Он взял на себя роль рассказчика и поведал обо всем, что с ними случилось за день. О необъяснимой амнезии доктора. О подслушанном в ресторане разговоре и упавшей с небоскреба Эмме. О ее отце, который, вероятно, руководит секретным центром. О пропавшем парне с группового селфи лунатиков. О Тарасове, не явившемся на встречу.
И теперь Вика недоумевала, зачем это Шахову. У Леры и Муромца, внимательно слушавших рассказ об их поездке, такого вопроса не возникло. Они, как и Лис, были пленниками в лаборатории Полозова, изучавшего суперсилу лунатиков.
– Затем же, зачем и Полозову, – мрачно ответил Лис.
Ему досталось больше всех – отец Марка и Яра проводил на нем самые жестокие эксперименты, пытаясь выяснить причины сверхспособностей.
– Лунатики ему нужны для исследований, а Яра он похитил из-за дочери, – подала голос Соня. – Яр тоже упал с крыши, но выжил и быстро оправился. Шахову нужен его секрет, чтобы поднять дочь на ноги.
– И в чем секрет Яра? – поинтересовалась Глафира, входя на кухню в банном халате.
– Я думаю, в лунном камне, – задумчиво сказала Соня. – Врачи «Скорой» уже зафиксировали смерть. А когда я вложила адуляр в руку Яра, он ожил.
– Сказки какие-то рассказываешь, – не поверила блогерша.
– Все так и было, – подтвердил Лис, который видел все своими глазами. – Шахову не Яр нужен, а лунный камень.
– Только он пропал, – вздохнула Соня.
– Может, есть другой такой камень? – предположила Лера.
– Если бы я только знала, – воскликнула Соня.
– То что бы? – Марк пристально взглянул на нее. – Украла бы его?
– Откуда угодно, – горячо пообещала Соня. – Лишь бы спасти Яра.
На миг ей показалось, что Марк о чем-то умалчивает.
– Ты что-то знаешь? – Она в упор взглянула на него.
– Откуда? – Марк отвернулся к окну и засунул руки в карманы джинсов.
Стало видно татуировку-полумесяц на его шее. Глафира внезапно скользнула к нему, коснулась кончиками пальцев татушки, обводя ее по контуру. Этот жест был таким интимным и полным ласки, что Соня неловко отвела глаза, как будто подсмотрела за любовниками в замочную скважину.
– Ты чего? – Марк резко перехватил Глафиру за руку.
– Классная татушка, – промурлыкала та, с обожанием глядя ему в глаза. – Давно хотела спросить, что она означает?
– Эк тебя в джакузи разморило, синеглазка, – усмехнувшись, Марк отпустил ее руку.
Только сейчас Соня заметила, что глаза Глафиры сияют синевой. Похоже, что девушка заснула в ванной и проснулась лунатиком… Обычно новенькие лунатики не осознают себя во сне и могут не вспомнить друзей, но Глафира вела себя точно так же, как всегда, разве что более раскованно и открыто демонстрировала свои чувства, не боясь показаться смешной.
