Как и следовало ожидать, «разоблачения» Стида вызвали бурную реакцию в Европе. Германские послы в Лондоне и Париже растерянно хранили молчание. В мае 1940 г. Стид был внесен Вальтером Шелленбергом, начальником отдела АМТ IY-E РСХА (отвечавшим за контршпионаж), в «Специальный розыскной список по Великобритании». В списке указаны фамилии еще 2819 человек как англичан, так и беженцев из Европы, которых следовало арестовать или взять под надзор в случае успеха германского вторжения в Великобританию (рис. 1.14).
Американским специалистам в области биологических вооружений, Т. Розбери и Э. Кабату, также был понятен сомнительный характер «разоблачений» Стида. В 1942 г. в секретном докладе Национальному исследовательскому совету они называют их «неубедительными по своим подробностям» (доклад был рассекречен и опубликован в американской печати в 1947 г., переведен на русский язык и опубликован в СССР отдельной книгой в 1955 г.). Сотрудник Института Пастера (Франция) F. Frischknecht (2003) признал, что вся эта история, выдуманная Стидом, нужна была британскому правительству для расширения собственных военно-биологических исследований.
Что касается автора приведенных «разоблачений», то он спокойно отнесся к критике в свой адрес в журнале «Correspondance diplomatique et politique», видимо, считая журналистику «второй древнейшей профессией». При интервьюировании его крупными парижскими газетами Стид сделал следующее заявление: «Германскому правительству никогда не удастся опровергнуть факт, что его агенты производили и продолжают производить многочисленные опыты, касающиеся средств истребления неприятельского населения, давая в руки своим авиаторам столь ужасное оружие, как микробы и яды». Информационный повод для интенсификации исследований в области бактериологических вооружений был получен. Теперь у «демократий» Европы был враг, готовившийся переступить через Женевский протокол 1925 г., следовательно, и самим уже не было необходимости его соблюдать. Именно в эти годы идея создания БО нашла своего яркого приверженца в Японии в лице генерала Сиро Исии.
А нам осталось найти тот мутный источник, из которого сам Стид наполнился верой в способность бактерий летать на дальние расстояния, подобно птицам.
Рис. 1.14. «Специальный розыскной список по Великобритании», составленный в 1940 г. Вальтером Шелленбергом (Шелленберг В., 2005). Стид под № 12 (список алфавитный и разделен на несколько разделов, поэтому положение в списке не означает важность человека для РСХА). Против каждой фамилии стоит номер отдела РСХА, в документах которого этот человек числился. Стид «проходил» по пяти отделам сразу, его судьбу в Третьем Рейхе не трудно представить
Ошибки профессора Триллья (A. Trillat). В начале 1930-х гг. среди эпидемиологов и клиницистов господствовала концепция контактной инфекции. На ее основе были разработаны рациональные способы борьбы с инфекционными болезнями и асептическая хирургия. Возможность переноса инфекции по воздуху ассоциировалась со средневековыми миазмами и окуриваниями. Становление военной аэробиологии началось даже раньше, чем начала развиваться эпидемиология аэрогенных инфекций.
В ноябре 1931 г. профессор А. Триллья представил в Медицинскую академию Французской Республики записку, в которой обобщил результаты своих исследований «заразительности вирулентной эмульсии 24-часовой культуры куриной холеры».
Триллья сообщил, что в насыщенном влажностью воздухе, смешанном с небольшим количеством выдыхаемых газов или таких питательных веществ, как бульон, смертность кур поднимается до 100 % при вдыхании продолжительностью менее двух минут. Следовательно, этот воздух способен вызвать смерть животных путем простого вдыхания его настолько же безотказно, как если бы применялась техника прививки вирулентной культуры путем непосредственной инъекции. Для объяснения таких явлений Триллья допустил несколько предположений, которые почти полтора десятилетия принимались многими разработчиками БО за истину:
микроскопические капли способны мгновенно проникать в легочные альвеолы; бактерии повышают свою вирулентность в результате действия самого воздуха; воздух способен содействовать активному размножению микробов, т. е. «появлению молодых и очень активных микробов».
С 1920 по 1939 г. Триллья с сотрудниками (Mallein, Kaneko и др.) опубликовали десять работ, посвященных экспериментальному изучению так называемого «микробного аэрозоля» или «микробных облаков». Суть этих работ может быть резюмирована в следующих положениях:
бактериологическая война возможна только посредством заражения людей через легкие;
возбудители болезней, не способные вызвать поражения людей путем передачи через воздух, могут использоваться исключительно для проведения мелких диверсий;
бактериологическая война может произвести эффект, почти аналогичный эпидемии; например, легочная чума может распространиться у применившего бактерии агрессора с такой же силой, как и у его противника (здесь он почему-то сослался на пандемию «испанского гриппа», распространившегося по всей Европе, игнорируя границы между государствами).
В 1936 г. итальянский ученый de Alessi, подтвердил результаты, полученные группой Триллья. В частности, он привел данные, указывающие на проходимость воздухоносных путей для возбудителей таких инфекций, как брюшной тиф, паратифы, бруцеллез и др. Попутно им было установлено, что предварительное вдыхание раздражающих, прижигающих и наркотизирующих веществ значительно увеличивает опасность заражения возбудителями инфекционных болезней. Здоровые легкие и воздухоносные пути с ненарушенными покровами обладают надежными элементами локальной защиты против инфекции.
В те же годы разными авторами для возбудителей многих инфекций в лабораторных условиях была установлена радующая разработчиков БО закономерность — инфицирующие дозы при ингаляционном введении в организм экспериментального животного были значительно меньшими, чем при введении того же микроорганизма подкожно или энтерально (иногда на несколько порядков). Причем, даже очень короткое пребывание в «микробном облаке» оказывалось достаточным для инфицирования животных. Теоретические расчеты, данные практических наблюдений показывали, что разбрызганные или распыленные бактерии могут находиться в воздухе до нескольких часов. Перенос же микробов по воздуху зависел от степени дисперсности микробных капелек.
Опыты Триллья, его учеников и последователей были выполнены в статических, строго контролируемых условиях небольших аэрозольных камер и не только не моделировали условия применения бактериального агента БО по реальной цели на театре военных действия, но даже по технике выполнения значительно уступали опытам русского ученого Госа (1907). Неудивительно, что уже в средине 1930-х гг. нашлись скептики, которые усомнились в возможности столь широкой интерпретации результатов опытов Триллья. Например, Koenigeru и Hutshison с удивлением обнаружили, что разбрызганные возбудители большей частью в течение первого получаса оседают на пол. Muller утверждал, что еще меньшие шансы на длительную возможность инфицирования имеются у «бактериального тумана» на открытом воздухе. Flugge указал, что мелкие инфицированные капельки, а также зараженные бактериями пылинки, «вследствие быстрой смены воздуха, сильно разрежаются, и вдыхание возбудителей или соприкосновение с ними представляют собой редкое исключение, лишенное значения». Даже сам Триллья заметил, что «количество колоний, выросших из сухого воздуха, было близко к нулю» (по Дробинскому И. Р., 1940).
