— Лежите, - коротко приказал ящер.
— Вы только что сами заявили, что не мой босс! - рыкнула я. - Перестаньте мне приказывать.
— Но я по-прежнему вам плачу.
— Не за то, чтобы я валялась в вашей постели.
У Берговица, кажется, дернулся глаз.
— Захоти я по-настоящему, чтобы вы оказались в моей постели, вам бы некогда было валяться.
От его неожиданной откровенности во мне кончились слова, а от воспоминаний-фантазий по телу прокатилась жаркая волна, поэтому я предпочла откинуться на подушки. Правда, обидно стало вдвойне. Теперь по-женски обидно. Что значит, захоти он по-настоящему? Я, между прочим, не из тех, кто бросается на первого попавшегося мужчину!
— Так что? - прервал ход моих мыслей Берговиц.
— Что?!
— Царапина, - напомнил он.
— Я зацепилась за что-то в саду, - бросила раздраженно. - Шэмы меня не кусали, если вы об этом.
— Знаю, что не кусали, - снизошел до объяснения Берговиц. - Иначе мы бы с вами сейчас не разговаривали. Но они охотники и у них есть одна интересная особенность. Когда шэмы не успевают догнать жертву, они стараются ее пометить.
Вот теперь жар сменился холодком, а ладони вспотели от нехорошего предчувствия. Я вспомнила довольное рычание нагоняющих нас монстров и посмотрела на ящера во все глаза.
— Поцарапать?
— Не просто поцарапать. - Он протянул мне нечто напоминающее кусочек загнутого лезвия, тонкого и… в красных разводах! - Лучше оставить частичку ядовитого когтя. Из-за особого медленнодействующего токсина рана очень быстро закроется и заживет, а шэма сможет выследить вас по собственному запаху, который при подобном раскладе ничем не смыть.
Никогда не боялась вида крови, но тут меня замутило: к горлу подступил ком, с которым я едва справилась. Значит, температура была вовсе не от вируса, а от дряни с когтей шэм.
И он так спокойно об этом говорит?!
— Насколько это опасно?
— У большинства рас, в том числе ящеров, есть иммунитет к яду шэм. А вот для людей подобное может закончиться не очень хорошо.
— Насколько не очень?
— Вы могли умереть.
Умереть?!
Вот теперь мне даже не поплохело, нет, от ужаса зашевелились волосы на голове. От осознания того, что мне грозит. То есть грозило! Кажется, сработал мой хваленный оптимизм, потому что я ухватилась за прошедшее время и усилием воли пресекла накатившую панику.
Так, Лили, спокойно!
Спокойно. Спокойно. Спокойно.
— Расскажи вы мне об этом в понедельник, - продолжил морально добивать меня ящер, - можно было просто удалить часть когтя и обработать рану. Но вы ничего не сказали, поэтому яд начал проникать в кровь и отравлять организм. Высокая температура и ваш обморок тому доказательство. Это была последняя стадия, и без моей помощи вы бы вряд ли очнулись.
Капрова жесть! Как же, останешься тут с ним спокойной.
Дыши глубже, Лил. Сейчас тебе ничего не грозит… Ведь правда? Хотя подрагивающие ноздри Берговица говорили о том, что расслабляться еще рано.
Яд проник в кровь. Отравлял мой организм. Но сейчас я жива, и даже эмпатические щиты восстановила инстинктивно, когда пришла в себя. Поэтому осторожненько так приподнялась на локте и взглянула на свою ногу. Если честно, воображение уже рисовало море крови и разодранную плоть. Вместо этого лодыжку обвивал чистый белоснежный бинт, под которым на месте царапины виднелся толстый кровеостанавливающий пластырь. Но что самое интересное, боли я не чувствовала. И онемения не чувствовала тоже.
— Что вы сделали? - спросила севшим от волнения голосом.
— Спас вас.
— Это я поняла. Но как?
Если бы все было так серьезно, как говорит Берговиц, мне бы как минимум понадобилась профессиональная медицинская помощь.
— Ввел антидот.
Меня такой ответ совсем не удовлетворил.
— Но вы же сказали, что для ящеров яд шэм не опасен. Тогда откуда он у вас в аптечке?
— Вы совсем ничего не помните?
Стоило ему спросить, как в голову тут же вновь полезли мои фантазии во время горячки. Его пальцы, скользящие по ноге, резкая, невыносимая боль, когда, судя по всему, Берговиц вытаскивал застрявший в моей лодыжке коготь, а потом… Потом его губы, язык скользящий по ранке, и то нереальное удовольствие, что я испытала.
Только не красней, Лили! Только не красней. Поздно. Кажется, моей крови было все равно, и она прилила к щекам.
Так, стоп.
Вряд ли Берговиц намекает на то, что от яда шэм спасают эротические глюки…
Озарение пришло мгновенно и видимо отразилось на моем лице, потому что мужчина удовлетворенно кивнул:
— Слюна ящеров способна нейтрализовать любой даже самый сильнейший токсин.
Слюна.
Вот как именно обработал мою рану Берговиц.
Просто обработал рану, ничего более, но мне снова стало жарко. И душно. Это была медицинская помощь, а меня перетрясло так, словно это был самый эротичный массаж в моей жизни. Все это было ну слишком интимно.
А вот Берговиц уже принял свой обычный хладнокровный вид.
— Я вызвал медиков. Они скоро прибудут и осмотрят вас, чтобы я мог убедиться, что все в порядке. А пока лежите здесь. Позже водитель отвезет вас домой.
— Но…
— Я даю вам три выходных, - перебил меня ящер, поднимаясь и тем самым показывая мне, что разговор подходит к концу. - До вторника набирайтесь сил, но на большее не рассчитывайте. Весь последующий испытательный срок вам придется работать без выходных. Вы должны везде сопровождать мою дочь.
Даже не сомневалась в этом!
— Кстати, о дочери, - напомнила я, когда Берговиц был уже на половине пути к двери. - Мой обморок помешал нам закончить разговор.
— Вы можете выбрать любое здание в городе, лисс Рокуш, и сделать такой праздник, какой пожелает Фелиса. Но об особняке Камрин в пригороде и думать забудьте.
По его тону я поняла, что это вопрос решенный, и решение обжалованию не подлежит. Что меня совсем не устраивало, но интуиция подсказывала - сейчас не время и не место, чтобы спорить. Да и нужно было подумать.
О многом.
— И еще, - мужчина обернулся в дверях. - Однорукие девушки меня не привлекают.
Однорукие?
Я уставилась на него во все глаза, но ящер уже вышел за дверь.
Он что, только что пошутил?
