Для того, чтобы заметить такие метаморфозы не нужен был никакой эмпатический дар, хватило простого языка жестов.
— Нормально, - брат грубо отпихнул руку девочки (Вот лакшак бесчувственный!), и посмотрел на меня: - Я же сказал: жди на входе!
У-у-у!!!
Взгляд Фелисы метнулся следом, и тут же стал настороженным. Я не знала, что она чувствует, но могла предположить, что босс мне совсем не рада.
— Чтобы ты туда приполз?!
Я не собиралась щадить чувства Ната, тем более что мы договаривались совершенно о другом. Просила же всего лишь найти Фелису, а не тащить ее к выходу! Хотя в глубине души я разрывалась между желанием добавить братцу за неудачную импровизацию и одновременно поколотить чемпиона за то, что поднял руку на моего брата. Поэтому я помогла Натану подняться и, даже не рассматривая кровоподтек, обратилась к девчонке:
— Ему нужно в больницу. Вы с нами?
С одной стороны, я сильно рисковала, предоставляя ей выбор. Но интуиция, простая женская интуиция подсказывала мне, что Фелиса не откажется. Потому что ей каким-то необъяснимым образом понравился мой брат.
Она колебалась всего мгновение, а потом кивнула.
— Фели! - позвал киронец. - Куда ты?
— Домой, Кир, - отмахнулась она, и мы втроем направились к выходу.
Можно было воспользоваться медицинским трейлером, но я хотела как можно скорее покинуть это место. Поэтому Натана мы сдали медикам в больнице в трех кварталах от причала, предварительно захватив с собой Эрса.
Оказалось, что ничего страшного с Натом не случилось: всего лишь лопнула кожа на щеке, ему наложили пару швов и заживляющий пластырь. Но по пути брат вздрагивал, шипел от боли и выражал столько недовольства, будто ему по меньшей мере пришлось сражаться с Марпичем на арене в жестоком бою.
Фелиса все время сидела рядом с ним. Не разговаривала, но всякий раз вздрагивала от очередного ругательства брата. Хотя я подозревала, что ругается он из вредности и исключительно для нее.
— Босс, мы можем поговорить наедине? - спросила я, предоставив Ната медикам.
Ее лицо приобрело то самое упрямое выражение, которое обычно ничего хорошего не предвещало, но девочка неожиданно устало поинтересовалась:
— У меня же нет выбора?
— Выбор есть всегда, - философски заметила я.
— Угу. У Летиции он тоже вроде как был, но вряд ли она сомневалась.
Она бросила взгляд на Эрса, который все это время лишний раз не отсвечивал, махнула рукой и направилась к кофейному автомату. Бросила в него монетку и выбрала на панели «Горячий шоколад».
— Самое время сказать: «Я говорила».
Я приподняла бровь.
— Почему я должна так говорить?
— Ну как же? - пожала плечами девчонка. - Ты раньше почувствовала, что она… Ну что она меня ненавидит.
Она гипнотизировала булькающий автомат так, будто от этого зависела ее жизнь. И я поняла, что Фелиса едва сдерживает слезы. Просто смотрит на этот лакшачий дисплей чтобы не разреветься.
От осознания этого у меня самой к горлу подкатил ком.
— Ненависть - это немного не то, что я успела почувствовать, - осторожно ответила я. - Вот досаду и зависть, да. Летиция сильно вам завидовала. Но вы правильно заметили на показе, что она никогда не была совершенством.
Автомат забулькал и выдал в бумажный стакан коричневую жижу, которую Фелиса не спешила забирать. Она сжимала кулаки, не двигаясь с места.
— Это всего лишь эмоции, - продолжила я. - Все иногда злятся или завидуют. У вас, наверняка, было такое хоть раз в жизни.
— Ты хочешь сказать, что она поступила правильно? - она посмотрела на меня расширившимися глазами.
— Нет! - поспешно покачала я головой. - Считаю, что она поступила как дрянь последняя! Уж простите. Но я имела ввиду совсем другое: эмоции не всегда перетекают в действие. К сожалению, я не могла даже предположить, что подруга украдет вашу коллекцию. Никто не мог.
— Я бы тебе не поверила, даже если бы ты предположила, - заявила Фелиса, яростно вытирая выступившие на глаза слезы.
— Ее вы знаете больше, чем меня.
— А толку? - всхлипнула девочка. - Оказалось, что я вообще ее не знаю.
Она выглядела такой потерянной, давилась плачем, желая его прекратить, что я подалась порыву, шагнула вперед и обняла Фелису. Это было нарушением всех правил, пересечением линии «начальство-подчиненный», но учитывая, сколько я правил нарушила с семейкой Берговицев, то… Плевать!
Девчонка на миг замерла, а потом обняла меня в ответ: так порывисто и отчаянно, что у меня перехватило дыхание. Слезами она смывала горечь предательства, всю боль, ярость и гнев. Сейчас мне даже не нужен был дар, чтобы почувствовать, что с каждой минутой напряжение отпускает, и ей становится легче.
Когда плечи Фелисы перестали подрагивать, а моя блузка окончательно промокла, я отодвинулась. Девчонка шмыгнула носом, сверкнула фирменным взглядом Берговиц (таким же темным, как у отца) и решительно заявила:
— Я хочу отомстить.
Ого! Кажется не в правилах Фелисы Берговиц было убиваться по чему-либо слишком долго.
— Уверены?
— Да, - кивнула девочка.
— Вы можете попросить отца нанять для нее киллера.
Настал ее черед удивляться. Босс даже икнула от неожиданности и подозрительно посмотрела на меня.
— Надеюсь, ты не серьезно?
— Вы же сказали, что хотите отомстить.
— Но не так же. Я хочу сама.
— Лучше доверить это дело профессионалу.
Фелиса снова затряслась, но на этот раз она давилась смехом.
— Ты плохо знаешь моего отца, - фыркнула она. - На киллера он не согласится.
— Он вас очень любит, - заявила я.
— Да, но для этого он слишком принципиальный.
С этим уже я не могла согласиться. Где были принципы Берговица, когда он целовал меня в ресторане? Но не рассказывать же об этом его дочери?
— Я не хочу ее убивать, - вздохнула Фелиса, - но и спускать ей этого не хочу. Это будет означать, что я слабая.
Понятно.
Я действительно ее понимала.
— Хочу, чтобы Летицию выгнали из академии! - яростно пожелала босс.
Наконец-то вспомнив про свой шоколад, вытащила его из автомата и плюхнулась на скамейку, стоявшую поблизости.
— Ее и так выгонят, - заметила я, присаживаясь рядом. - Если будет так учиться.
