— Он сильный эмпат, но все равно не смог найти работу и покинул страну. Знаешь ли, не так много рабочих мест даже для эмпатов.
— И ты не отправилась за ним?
Она обхватила себя руками:
— Он поехал первым, чтобы найти квартиру и устроиться, - видно было, что каждое слово дается ей с трудом. - Но нам не приходилось выбирать, если ты понимаешь, о чем я. Мы смотрели квартиру в районе победнее, потому что нужно было время на поиски работы, не факт, что сразу нашли бы достойную, и… Ронг возвращался поздно. Это было обычное бытовое ограбление. Им нужны были деньги, он не захотел отдавать.
Вот теперь мне действительно захотелось зажать уши. Особенно когда Дария подняла голову и посмотрела мне в глаза:
— Его не сумели спасти.
Его не сумели спасти.
Слова ввинтились в сознание. Жестко, до дрожи, до боли в ладонях, в которые я с силой вонзила ногти. Несчастный случай с Холли Берговиц повлек за собой еще одну смерть. Одну ли?
Сколько несчастий принесло принятие этого закона? Сколько горя? А сколько еще принесет?
— Ладисл… То есть листер Берговиц знает об этом?
— Конечно, - передернула плечами эмпат.
— Как он это допустил? Я не понимаю. На него же работают люди. Разве Берговиц не мог предложить работу твоему мужу?
— Ох, Лили, - покачала головой эмпат, - знаю, что ты влюблена в Берговица. Чувствую это. Но благородства в нем нет и не было. И нас с тобой он нанял из-за исключительного дара, иначе бы нас тоже не было в Кироне.
— Я видела другое.
— Видела? А что чувствовала? Ты его чувствовала?
Нет. Я не могла почувствовать Ладислава. Но я понимала, что эмпат спрашивает об этом не со зла, ей движет глубокое горе. Мне хотелось обнять Дарию, хоть как-то утешить, но мы не были подругами. Мы вообще пару раз встретились, хотя и работали на Ладислава, и по-хорошему, могли бы сталкиваться гораздо чаще, но сейчас я даже не знала ее истинных эмоций. Каково это, потерять близкого? Не просто близкого, своего мужчину.
Представила Ладислава. А вот представить, что его нет рядом со мной… Нет, не могу. Только от одной этой мысли начинало кровоточить сердце, а все внутри сжималось от холода и одиночества.
Но этим чудовищным законом он походя разрушил не только мою прежнюю жизнь. Он разрушил судьбы множества людей. Это самый жестокий поступок, и понять его никак не получалось, как бы я ни старалась. Даже боль после гибели Холли не может послужить этому оправданием.
Но…
Вернуть мужа Дарии нельзя, смерть на жизнь не переключишь, но во мне мелькнула слабая надежда, видимо, тот самый оптимизм. Надежда на то, что остальное еще можно исправить. Изменить этот дурацкий закон!
— Закон можно изменить, - тихо проговорила я, а Дария посмотрела на меня со всей серьезностью.
— Ладислав Берговиц не тот ящер, который так просто меняет свое мнение. Нужно что-то существенное, чтобы заставит его переосмыслить свой поступок.
Любовь.
Он сказал, что ни о чем не жалеет, потому что встретил меня. Если я Ладиславу дорога, если я хоть что-нибудь для него значу…
Он вернет людям возможность жить и работать в Кироне.
Если, конечно, я ему дорога.
— Послушай…
Договорить я не успела, в комнату ворвался Мор, один из моих телохранителей.
— Они уже в пяти минутах от особняка. У нас все готово.
Лакшак меня забодай! Как я могла забыть про Фелису?!
— Вы предупредили гостей, чтобы не высовывались?
— Я прослежу, - ответила Дария, тут же переключаясь на рабочий режим. Будто и не было между нами никаких откровенных бесед.
Но работа есть работа.
Только тут я вспомнила, что не так.
— А где Марко?
— Я оставила его с Еленой.
Меня надоедливой мухой кольнуло беспокойство.
— Почему с ней?
— Не должна была? Она же его тетя.
— Разыщи их, пожалуйста, и приведи в большой зал.
— Хорошо.
Пять минут медленно, но верно истекали, поэтому я поспешила выйти на крыльцо. Вовремя, потому что водитель как раз остановил машину на подъездной дорожке. А потом из нее вышел Нат и помог выйти Фелисе. Глаза ее были завязаны лентой, которую, впрочем, брат тут же снял.
Надо было видеть глаза босса!
Она смотрела на особняк, на меня, на брата, и, кажется, не находила слов.
— Лили, что это?
— Сюрприз!
— Он удался, - сдавленно прошептала босс и пихнула Ната локтем в бок: - Хотя я решила, что меня похищают.
— В каком-то смысле так и было, - хохотнул брат.
— На самом деле это еще не все, - сказала я, и девочка искренне рассмеялась.
— Я в тебе не сомневалась!
— Какая вечеринка без крутого образа? Так что тебя ждет твой наряд. Пойдем наверх, - я схватила ее за руку и потянула в дом.
— А Нат?
— Нату тоже нужно переодеться.
Я кивнула брату, и он поспешил за охранником, а мы поднялись на второй этаж. Наряд оставили в ближайшей гостевой спальне, туда мы и направились.
— Какая красота! - Фелиса подхватила с кровати платье. Темно-синее с фиолетовым отливом, ткань искусно расшита мельчайшими стразами. Оно чем-то неуловимо напоминало платье от Гастенс. Не фасоном, а скорее идеей. Я назвала его «Южное небо». - Откуда оно?
— Я и еще шестеро девушек пошили его для тебя.
В глазах босса сверкнули слезы, и она бросилась меня обнимать.
— С днем рождения, - прошептала я, прижимая ее к груди.
Рядом с Фелисой меня отпустило. Кто бы мог подумать, что у меня действительно появится настоящая подруга.
Благодаря этому лакшачьему закону у меня появилась она!
Поэтому мне совсем не хотелось, чтобы мой несносный босс была в курсе происходящего.
— Что случилось, Лили?
— Ничего, - помотала я головой. - Все в порядке.
— Я же вижу, что это не так.
О нет! Вот тут бы научиться врать.
— Сегодня твой праздник, и я не хочу его портить.
Фелиса сложила руки на груди.
— Говори, иначе платье я не надену.
— Даже несмотря на то, что я старалась, и внизу тебя ждут гости?
