Смешно, но сам Сандэр лишь зевнул, увидев магический знак. Ему не нужен был дар, он мастерил корабли. Ему плевать было на дар.
Это Гордон продолжал гордиться собой и лелеять мечту о собственном величии.
Эта гордость продлилась ровно до момента поступления Сандэра в Аĸадемию. До вступительных эĸзаменов, где проверялся уровень магии. Гордон хорошо помнил тот день, потому что экзамен был открытый, и они с братом поступали вместе, несмотря на разницу в возрасте. Скучающие профессора в мантиях сидели за длинным столом, трясущиеся адепты по очереди спускались вниз, заходили в ограничительный магичесĸий ĸруг и пытались что-нибудь сделать. Некоторым удавалось переместить щепĸу. Другие зажигали на доске чахлый огонек. Третьи падали в обмороĸ от ужаса.
Гордон создал вихрь и неимоверно гордился собой. Вихрь! Настоящий, мощный! Он приподнял щепки над полом и закружил смерчем! У него ĸольцо на шее! Гордон специально явился в рубашке с открытым воротом, демонстрируя его всем и каждому и ловя завистливые взгляды.
И теперь смотрел снисходительно и на других студентов, и на брата, что рисовал в тетради ĸорабль и казался совершенно погруженным в это дело. Сандэр даже не поднял головы, ĸогда назвали его имя, и Гордону пришлось пнуть брата ногой, возвращая в реальность.
— Что? — моргнул тот.
— Иди. Твоя очередь, — шепнул Гордон.
Брат недовольно поморщился, отложил тетрадь и спустился вниз.
— Войдите в круг, молодой человек, — строго проговорил профессор, посмотрел поверх блестящих долек очков. — Что вы умеете?
— Я умею рисовать корабли, — оживился Сандэр.
Среди поступающих раздался дружный смех.
— Эй, а я крестиком вышиваю! — выкрикнул кто-то.
— Ага, а я фиалки выращиваю!
— Тишина! — гаркнул сухой старик, и его голос магически ударил каждого по темечку, заставляя умолкнуть развеселившихся учеников.
Профессор недовольно постучал указкой.
— Меня не интересуют ваши увлечения, молодой человек. Почтенная магическая коллегия хотела бы увидеть ваши магические таланты. Они ведь у вас есть?
— Не знаю, — Сандэр безмятежно пожал плечами. — Кольцо силы появилось лишь неделю назад.
— Попытайтесь направить вашу силу и поднять хоть одну щепку из общей кучи, — с усталым вздохом старик указал на груду дощечек внутри круга. Опустил глаза в свой толстый фолиант, что лежал перед ним, совершенно потеряв интерес к еще одному поступающему, коих видел на своем веку предостаточно.
Сандэр снова пожал плечами. Посмотрел на обломки деревяшек, тряпочки, стекляшки, которые порядочно исковеркали предыдущие поступающие. Поднял ладони.
А потом… потом начало происходить то, из-за чего вскочили со своих мест все профессора. Из-за чего открыли рты студенты и принялись вытягивать шеи и лезть вперед, чтобы увидеть лучше. И даже писчий, лениво отмечающий уровень силы поступающих, выронил перо и теперь смотрел, боясь дышать.
В магическом круге творилось настоящее чудо. Ползли друг к другу щепки, связывались тряпочки, натягивались веревки. Стекло плавилось и вставлялось в узкие окошки. Крошка металла соединялась в якорь. Несуществующий ветер наполнял паруса и развевал черный пиратский флаг. И вот единый восторженный вдох потрясает зал, а Сандэр лишь улыбается, глядя на великолепный фрегат, что создал из щепок, не прикасаясь. Он был таким настоящим, таким красивым, покачивающимся в воздухе рядом с юным магом, что профессор снял свои очки и протер глаза, стирая влагу.
И все закричали от восторга. Огромный зал Академии взорвался аплодисментами.
И лишь один человек во всем помещении остался неподвижным и молчаливым. Тогда Гордон узнал, что все приметы — это чушь. Потому что самый сильный, невероятный, удивительный дар достался не ему. Магия такого уровня, что продемонстрировал Сандэр, была почти чудом. В истории королевства лишь несколько великих магов могли сотворить подобное.
Вихрь? Это просто смешно…
У Сандэра уровень силы и владения ею оказался запредельным. Больше, чем у штормовиков.
Гордон потер переносицу, возвращаясь в Ированс из того далекого дня. Все в прошлом. Дар его брата оказался сколь великим, столь и скоротечным. А Гордон получил то, что хотел. Славу. Почет. Уважение. Могущество. Он был великим Гордоном Лангранж. Он мог иметь любых, самых великолепных женщин столицы! Проклятье, да у него было все, о чем только можно мечтать!
Мужчина скрипнул зубами. Яростно, больно, почти ощутив на языке зубную крошку. И снова потер переносицу. Надо успокоиться и принять решение. Взвешенно, с холодной головой. Жаль, что девица не помогла ему привести мысли в порядок.
Сандэр. Софи. Два человека, которые волей Духов оказались в одном доме. Кто бы мог подумать, что это возможно? Два человека, которые всегда плевали на условности, шли своим путем и отличались от остального мира. Они оба были драгоценностями. Гордон как никто понимал это.
И знал о Софи даже то, чего она сама не понимала о себе. Он же осознал все в тот день, когда она рассказала ему о магазинчике, где сгорбленный старик продает ростеры. Ростеры! Магазин, которого не видит никто, кроме самой Софи. Куда никто не может войти и не способен вынести оттуда магическое оружие.
Гордон отошел от окна.
Когда Софи рассказала ему это, он сделал ей предложение.
И его жена сильно заблуждается, думая, что он ее отпустит. Ни за что.
Маг неторопливо оделся, размышляя о том, что стоит сделать дальше.
ГЛАВА 27
Честно говоря, я была уверена, что никто из жителей Дейлиша не разрешит своим детям навестить Оливковую рощу, чтобы поздравить Линк. Но мне хотелось устроить праздник в этом доме, мне хотелось, чтобы в этих стенах звучал детский смех. И Линк должна знать, что гости пришли к ней домой, а не она — в гости. И потому я решила пойти на хитрость. Вытащила припасенные листы бумаги, достала краски и, пока девочка спала, нарисовала приглашения. Осмотрела критически. Конечно, художник из меня так себе, плохонький художник, но я надеялась, что детишкам города приглянется. На желтых и слегка помятых листах красовался ярко-зеленый дракон и вилась внизу надпись: «Линк, хранительница дракона, приглашает в гости на свой день рождения! Всех детей ждет сладкое угощение, игры и самое главное — Дракон!»
Сама приманка для детей через три дня начал поднимать голову, пить молоко самостоятельно и фыркать, стоило завидеть Линк или Шерха. Эти двое заслужили безусловную и трогательную любовь летуна, на меня ящер косился подозрительно. Впрочем, я тоже поглядывала на него с опаской.
Хенсли перетащил дракона в сарай, в котором наложил веток, соломы и травы. На мой вопрос «Зачем?» хмыкнул, и я закатила глаза, вспомнив, что летуны живут в гнездах на скалах. Так что наш ящер, которого Линк именовала Малахит, был устроен со всеми удобствами!
