Книга Большая книга ужасов 76, страница 11. Автор книги Елена Усачева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Большая книга ужасов 76»

Cтраница 11

Костер мы разводили книгой. Сумерник вырвал пару последних страниц, поднес зажигалку. Горела бумага хорошо, споро, тут же подхватились веточки. Костер разом занялся. Сумерник принес из машины спальник и одеяло. Еще канистру с водой.

К этому моменту все собрались у огня. Двоюродный по-деловому подстелил под себя куртку и уселся, скрестив ноги. Мара притащила рюкзак и с наслаждением начала в нем копаться, шурша пакетами. Неожиданно из этих пакетов появились булки. И кружка. Из магазина.

— Я не буду это есть. Оно заколдовано! — сообщил Чернов, отодвигаясь от сестры.

— Нам больше достанется. — Сумерник взял булку и быстренько ее умял. Запил водой. Упаковка так же быстро скукожилась в огне.

Булок было три, поэтому я не стал капризничать, взял одну, рванул упаковку. Торопиться было некуда, другого развлечения не предвиделось, я и открыл книгу. Что тут у нас? Глава первая. «Ураган».

— Чего читаешь? — буркнул Чернов, с ненавистью глядя, как я ем булку. Все-таки жрать он хотел.

Я не отказал себе в удовольствии, откусил побольше и развернул книгу обложкой к нему. При свете костра он внимательно ее рассмотрел.

— И о чем там? — тихо спросил Сумерник.

Пересказывать я не стал, решил зачитать:

— «Выйдя из дому и глядя по сторонам, Дороти видела вокруг только степь. Она тянулась до самого горизонта: унылая равнина — ни деревца, ни домика. Солнце в этих краях было таким жарким, что вспаханная земля под его жгучими лучами моментально превращалась в серую запекшуюся массу. Трава тоже быстро делалась серой, как и все кругом. Когда-то дядя Генри покрасил домик, но от солнца краска стала трескаться, а дожди окончательно ее смыли, и теперь он стоял такой же уныло-серый, как и все остальное… Когда осиротевшая Дороти впервые попала в этот дом, ее смех так пугал тетю Эм, что она всякий раз вздрагивала и хваталась за сердце. Да и теперь, стоило Дороти рассмеяться, тетя Эм удивленно смотрела на нее, словно не понимая, что может быть смешного в этой серой жизни».

— Дай сюда! — не выдержал Сумерник.

Книга полетела в огонь. Мара ахнула. Родственники сидели с мрачным видом. Все по сказке.

— Давайте без чертовщины, а то сами себя запугаете, — посоветовал Кирилл.

— А чего тут пугаться, и так уже… — начал Чернов и не закончил, потому что Мара стала аккуратно разворачивать свою булку. Не спеша. С явным удовольствием похрустывая упаковкой. — Дай кусманчик.

Мара вздохнула — и конечно дала. А то бы братец сожрал ее вместе с булкой.

— Короче, — поморщился Сумерник, — это дорога. В дороге все бывает. Заблудились немного. Набрали на навигаторе одно, а он глюкнулся и привел нас не в то место. Завтра разберемся. Никаких чертей и злых волшебниц, поняли? Еще раз говорю: это дорога.

— А надгробие? — буркнул Чернов.

— Показалось, — быстро ответил Сумерник. — Ехали долго, устали. На дороге всякое бывает. Когда очень долго едешь. Как мираж в пустыне.

Я не стал говорить, что не так уж долго мы ехали. Пугались больше. Посмотрел на книгу. Горела она плохо. Вроде бумага, а все пытается погаснуть.

— Почему это произошло именно с нами? — Чернов заскучал: его часть булки кончилась.

— Достали потому что! — спокойно ответил Сумерник. — Ехали бы молча, давно бы на месте были. Дорога любит тишину.

— Может, мы правда что-то неправильно сделали? — не унималась Мара.

— Все мы сделали правильно: сели, поехали! — пытался пресечь зарождающуюся панику Сумерник. — Тысячи людей каждый день ездят. Мы просто не туда свернули.

— Я не помню, чтобы мы сворачивали, — гундел на одной ноте двоюродный.

— Но мы же никого не сбили, а показалось, что сбили, — сообщила радостную новость Мара.

Про «показалось» сегодняшнего дня можно было рассказать многое. Мне вот много всего казалось — и пацан на грядках, и эта книга дурацкая.

— Чего вы ноете? — явно сдерживая раздражение, заговорил Сумерник. — Что произошло? Ничего! Кто погиб? Никто! Напугались! Поорали слегка! Ну и что? Заблудились — выберемся. Есть хотите — завтра поедите. За два дня от голода никто не умирал. Чего еще?

Мара дернулась. Я прямо услышал ее возражения. Но Сумерник отвернулся. Все ее возражения не укладывались в его понятие «ничего не произошло». И правда ведь — ничего.

От леса сразу как-то нехорошо пахнуло холодом. Скрипнуло. Треснуло. Из тьмы выступили призраки, упыри и лешие. Выступили и исчезли. Пролетела над макушками деревьев Злая Волшебница Востока, задевая метлой ветки. Пара сов в панике шлепнулись на землю. От них пошел синий вонючий туман.

Чтобы перестать все это представлять, я уставился в костер. Все же из-за чего? Из-за фантазии. Мы сами себе все напридумываем, сами себя пугаем. Вот книга. Ну попалась она нам и попалась. Мы же наделили ее разными страстями. А ничего необычного нет. Просто листочки в переплете. Ну появилась она у нас несколько раз. Ну бросил ее в меня пацан. Ну не осталась она на дороге, а как-то сама по себе запрыгнула в машину…

Дыхание перехватило. Желудок сжался. Чтобы не стало опять страшно, я подобрал палку и ткнул ею в книгу. Обложка откинулась, потянув за собой страницы. Они открылись веером и тут же вспыхнули. Мгновенно стало светло и жарко. Чернов дернулся. Мара заулыбалась.

— Ладно, — поднялся Сумерник. — Я пойду веток наберу, а вы спать укладывайтесь.

— Я не усну, тут страшно, — сообщила Мара.

— Не спи, — не стал спорить Сумерник.

— Да нет тут ничего, — вдруг выдал Чернов и потопал к машине.

От него я такого не ожидал. Думал, устроит сейчас очередную движуху. Запричитает, что мы психи и что надо срочно бежать куда глаза глядят. Хотя в темноте они особенно ничего не видели.

Я потянул из кармана телефон. Он, конечно, никакую связь не нашел. Зато показал, что время детское, за десять. Но спать вдруг захотелось очень сильно. Двоюродные отвалили к машине. Я взял спальник, здраво рассудив, что если бы Сумерник сам делил постели, то как старший и мудрый взял бы тонкое одеяло. Одеяло я ему и оставил, а сам завернулся в приятно шуршащий кокон, сунул макушку в наголовник и приготовился отойти ко сну. Вокруг разлился легкий перезвон. Словно на веревочке повесили колокольчик и легкий ветерок его слегка постукивает о стену. Осторожно так.

Я приподнялся, потому что ничего колокольного у нас не помнил. А значит, кто-то шел, позвякивая колокольчиками. Эти кто-то быстро нарисовались из темноты. Невысокие человечки, ростом с Мару, такие же пухлые, но лица взрослые. На головах у них были широкополые островерхие шляпы, унизанные колокольчиками, как елка игрушками. Человечки безостановочно что-то жевали — челюсти у них так и ходили.

Жвачку жуют, подумал я. Стало завидно. Потому что у нас ни жвачек, ни еды. Живот булькнул, сообщая, что согласен со мной.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация