– Я тоже, – поддержал его Гэваллан.
Они оба появились в квартире совсем недавно, все еще потрясенные едва не случившейся с ними катастрофой и немало встревоженные, потому что в доме Бакравана им так никто и не открыл, хотя они раз за разом стучали в дверь металлической колотушкой. Потом они приехали сюда. Когда открылась входная дверь, Росс, дремавший на диване, вскочил, до конца не вынырнув из своей полудремы, с угрожающе поднятым кукри в руке.
– Извините, – произнес он нетвердо, убирая кукри в ножны.
– Да нет, все нормально, – притворился невозмутимым Гэваллан, еще не оправившийся от пережитого страха. – Я Эндрю Гэваллан. Привет, Чарли! Где Азаде?
– Она все еще спит в комнате для гостей, – ответил Петтикин.
– Извините, что заставил вас понервничать, – сказал Гэваллан. – Что произошло в Тебризе, капитан?
И Росс рассказал ему, сбивчиво, перепрыгивая с одного на другое, возвращаясь назад, пока не закончил. Он еще не вполне пришел в себя после глубокого сна. Голова у него болела, болело вообще все, но он был рад возможности рассказать о том, что случилось, восстановив все события, постепенно заполняя пропущенное, складывая разрозненные кусочки в одно целое. Кроме Азаде. Нет, ее место во всем этом я пока определить не могу.
Сегодня утром, очнувшись от тяжелого, злобного полусна-полуяви, он был в ужасе, все перемешалось в сознании: гул реактивных двигателей, автоматная стрельба, камни, взрывы, холод. Он долго и тупо смотрел на свои руки, пытаясь отделить сон от яви. Потом увидел человека, который испытующе смотрел на него, и вскрикнул:
– Где Азаде?
– Она еще спит, капитан Росс. Она в комнате для гостей дальше по коридору, – объяснил ему Петтикин, успокаивая его. – Вы помните меня? Чарли Петтикин, Дошан-Тапех?
Росс порылся в памяти. Воспоминания возвращались медленно, чудовищные воспоминания. Большие пробелы, очень большие. Дошан-Тапех? Что там с Дошан-Тапехом? Они ходили туда, чтобы уговорить вертолетчика подбросить их, и…
– Ах да, капитан, как поживаете? Рад… рад вас видеть. Она спит?
– Как младенец.
– Это самое лучшее, самое лучшее для нее, пусть спит, – сказал он, его мозг еще не подчинялся ему с привычной легкостью.
– Сначала чашку чая. Потом – ванна и бриться. Я подыщу вам какую-нибудь одежду и дам все, что нужно для бритья. Размер у вас примерно мой. Вы голодны? Есть яйца и немного хлеба, правда, хлеб черствоватый.
– А, нет, спасибо, нет, я не голоден, вы очень добры.
– Я ваш должник, десять раз должник. Я чертовски рад вас видеть! Послушайте, как бы мне ни терпелось узнать, что произошло… ну, мистер Мак-Ивер отправился в аэропорт, чтобы встретить нашего босса Эндрю Гэваллана. Они скоро вернутся, вам нужно будет все им рассказать, поэтому я узнаю у них все попозже, так что сейчас – никаких вопросов до их приезда, вы, должно быть, совсем измотаны.
– Спасибо, да, это… это все еще немного… Я помню, как оставил Азаде на холме, потом – почти ничего, какие-то вспышки, как во сне бывает, пока я не проснулся минуту назад. Сколько я проспал?
– Вы были в отключке часов примерно шестнадцать. Мы, то есть Ноггер и два наших механика, почти на руках занесли вас обоих сюда, и потом вы и Азаде отключились. Мы уложили вас и Азаде в кровать, как малышей укладывают, Мак и я. Раздели вас, смыли грязь, где могли, отнесли вас в кровать – не слишком, кстати, аккуратно это у нас получилось, – а вы так и не проснулись, ни вы, ни она.
– С ней все в порядке? С Азаде?
– О да. Я проверял ее пару раз, но она все еще в полной отключке. Что вы… Извините, никаких вопросов! Сначала – бриться и мыться. Вода, боюсь, чуть теплая, но я поставил в ванную электрокамин, так что все получилось не слишком плохо…
Теперь Росс смотрел на Петтикина, который протягивал виски Мак-Иверу и Гэваллану.
– Вы уверены, что не будете, капитан?
– Нет-нет, спасибо. – Росс, не замечая этого, ощупал свою правую кисть и потер ее. Энергия быстро утекала из него.
Гэваллан видел его усталость и знал, что времени у него немного.
– Касательно Эрикки. Вы ничего больше не помните, что могло бы подсказать нам, где он сейчас может быть?
– Ничего, кроме того, что я рассказал вам. Может быть, Азаде сможет больше помочь. Советского звали как-то вроде Чертаги, это человек, с которым Эрикки заставляли работать в приграничной зоне. Как я уже говорил, они использовали ее, чтобы угрожать ему, и были еще какие-то осложнения с ее отцом по поводу поездки, в которую они должны были отправиться вместе. Извините, точно не помню. Второго человека, того, который ходил в друзьях у Абдоллы-хана, звали Петр Олегович Мзитрюк.
Это напомнило Россу о закодированном послании Вьена Роузмонта хану, но он решил, что Гэваллану об этом знать необязательно, как и обо всех убийствах, о том, как он толкнул старика под грузовик на холме, и о том, что однажды он вернется в деревню и отрубит головы мяснику и старосте, которые, если бы не милость Бога или горных духов, побили бы камнями ее и изувечили бы его. Он займется этим после того, как встретится с Армстронгом и все ему расскажет, или с Талботом, или с американским полковником, но перед этим он спросит их, кто предал всю операцию в Мекке. Кто-то это сделал. На мгновение мысль о Роузмонте, Тензинге и Гуэнге ослепила его. Когда пелена рассеялась, он увидел часы на каминной полке.
– Я должен попасть в здание рядом с британским посольством. Это далеко отсюда?
– Нет, мы могли бы вас подбросить, если хотите.
– А можно прямо сейчас? Извините, но боюсь, я опять отключусь, если не займусь этим сразу.
Гэваллан бросил взгляд на Мак-Ивера:
– Мак, поедем сейчас… Может быть, мне удастся перехватить Талбота. У нас еще есть время вернуться и повидать Азаде и Ноггера, если он здесь.
– Хорошая мысль.
Гэваллан встал и надел толстое пальто.
Петтикин сказал Россу:
– Я дам вам пальто и пару перчаток. – Он увидел, как взгляд капитана заскользил по коридору. – Вы хотите, чтобы я разбудил Азаде?
– Нет, спасибо. Я… я просто загляну тихонько.
– Вторая дверь по левой стороне.
Они наблюдали за тем, как он прошел по коридору, поступь у него была бесшумная, как у кошки, тихо приоткрыл дверь, постоял там мгновение, потом закрыл ее снова. Он взял свой карабин и оба кукри, свой и Гуэнга. Подумав секунду, он оставил свой на каминной полке.
– На случай, если я не вернусь, – сказал он, – передайте ей, что это подарок, подарок для Эрикки. Для Эрикки и для нее.
Глава 47
ДВОРЕЦ ХАНА. 17:19. Староста Абу-Мард стоял на коленях, каменея от страха.
