Как и должно им поступать, подумал он с большим удовлетворением, вспоминая их презрительное отношение к нему в прошлом, когда состояние его представляло собой круглый ноль, а о его изгнании отцом в Хой было известно всем. Это презрение обойдется дорого всем им до последнего человека…
– Ваша ванна готова, ваше высочество, и Ахмед ждет снаружи.
– Введи его, Иштар. Останься в комнате. – Он наблюдал, как дверь открылась. Ахмед выглядел усталым, его одежда была помятой.
– Салам, ваше высочество.
– Что с выкупом?
– Вчера поздно ночью я разыскал горцев. Их было двое. Я объяснил им, что Абдолла-хан умер, а новый хан приказал мне передать им половину выкупа сразу же, как свидетельство его доверия, и пообещал им вторую половину выкупа, когда пилот будет доставлен целым и невредимым. Я отослал их на север в одной из наших машин с доверенным водителем и послал еще одну машину, чтобы она тайно проследила за ними.
– Ты знаешь, кто они, где их деревня?
– Мне сказали, что они курды. Одного зовут Ишмуд, другого – Алилах, их предводителя зовут аль-Драх, а деревня называется Сломанное Дерево и лежит в горах севернее Хоя. Я уверен, что это все вранье, ваше высочество, и они не курды, хотя и говорят обратное. Я бы сказал, что они просто горцы, бандиты большей частью.
– Хорошо. Где ты взял деньги, чтобы заплатить им?
– Хан, ваш отец, передал мне на сохранение двадцать миллионов риалов на случай экстренных расходов.
– Принеси мне оставшееся до заката.
– Слушаюсь, ваше высочество.
– Ты вооружен?
Ахмед удивленно взглянул на него:
– Со мной только нож, ваше высочество.
– Дай его мне, – приказал он, пряча удовольствие оттого, что Ахмед попал в расставленную им ловушку, и принял от него нож рукояткой вперед. – Разве я не говорил тебе не появляться в моем присутствии вооруженным в течение года и одного дня?
– Но раз… вы вернули мне нож, я подумал… я подумал, что нож… – Ахмед замолчал, видя, как Хаким встал перед ним, держа нож правильной хваткой, глаза темные и жесткие – живая копия своего отца. Позади него охранник Иштар смотрел на происходящее с открытым ртом. У Ахмеда зашевелились волосы на загривке. – Прошу простить меня, ваше высочество, я подумал, что вы дали мне разрешение, – произнес он в неподдельном страхе.
Мгновение Хаким просто смотрел на Ахмеда, держа нож в руке, потом молниеносно полоснул вверх. Направленный умелой рукой, нож самым кончиком рассек куртку Ахмеда и достал до кожи, но лишь оцарапав ее, и тут же выскочил, заняв идеальное положение для смертельного удара. Однако Хаким не нанес его, хотя ему хотелось увидеть кровь и момент был удобным, но не идеальным. Ахмед был ему еще нужен.
– Я возвращаю тебе… твое тело. – Он выбрал это слово и все, что оно подразумевало, с большой тщательностью. – Невредимым, на этот раз.
– Да, ваше высочество, благодарю вас, ваше высочество, – пробормотал Ахмед, поражаясь тому, что еще жив, и опустился на колени. – Я… Этого больше никогда не случится.
– Нет, не случится. Останься, где стоишь. Подожди за дверью, Иштар. – Хаким-хан снова опустился на подушки и принялся поигрывать ножом, ожидая, пока адреналин спадет, помня, что месть – это блюдо, которое лучше есть холодным. – Расскажи все, что ты знаешь об этом советском по имени Мзитрюк: что давало ему власть над отцом и что давало отцу власть над ним.
Ахмед подчинился. Он рассказал ему все, что Хашеми Фазир говорил в 125-м, что хан тайно доверял ему в течение этих лет, рассказал о даче под Тбилиси, где он тоже бывал, как хан выходил на связь с Мзитрюком, их кодовые слова, что говорил Хашеми Фазир и чем грозил, что было в письме Мзитрюка, что он подслушал и чему был свидетелем несколько дней назад.
Воздух с шипением вырвался изо рта Хакима.
– Мой отец собирался взять мою сестру… Он собирался отвезти мою сестру на эту дачу и отдать ее Мзитрюку?
– Да, ваше высочество, он даже приказал мне отослать ее на север, если… если бы ему пришлось уехать отсюда, чтобы лечь в больницу в Тегеране.
– Вызови Мзитрюка сюда. Срочно. Ахмед, займись этим сейчас. Немедленно.
– Да, ваше высочество, – сказал Ахмед и задрожал при виде едва сдерживаемой ярости. – Лучше всего одновременно с этим… будет лучше напомнить ему об обещаниях, данных им Абдолле-хану, сказать, что вы ожидаете, что они будут исполнены.
– Хорошо. Очень хорошо. Ты все мне рассказал?
– Все, что я смог вспомнить сейчас, – искренне ответил Ахмед. – Должно быть, есть и другие вещи. Со временем я смогу поведать вам самые разные секреты, хан всех Горгонов, и я еще раз клянусь Аллахом, что буду вам верным слугой.
Я расскажу тебе все, лихорадочно думал он, кроме того, как умер хан, и, кроме того, что теперь, больше чем когда-либо, я хочу, чтобы Азаде стала моей женой. Так или иначе, но я заставлю тебя согласиться. Она будет моей единственной реальной защитой от тебя, сатанинское отродье!
РЯДОМ С ТЕБРИЗОМ. 07:20. 212-й Эрикки выскочил из-за леса, двигаясь к городу на полной скорости. Весь путь сюда Эрикки держался над самыми верхушками деревьев, избегая дорог, аэродромов, городков и деревень, его мысли были целиком сосредоточены на Азаде и его мести Абдолле-хану, обо всем остальном он забыл. Теперь, внезапно появившись прямо по курсу, город стремительно несся им навстречу. Так же внезапно его охватила безбрежная тревога.
– Где дворец, пилот? – радостно прокричал ему шейх Баязид. – Где он?
– Вон за тем гребнем, ага, – ответил он в подвесной микрофон.
Часть его хотела добавить: «Нам нужно еще раз все обдумать, решить, разумным ли будет это нападение»; другая часть кричала: «Это твой единственный шанс, Эрикки, тебе нельзя менять план, но как, черт подери, ты рассчитываешь улететь с Азаде из дворца и от этой банды кровожадных маньяков?!»
– Скажите своим людям, чтобы они пристегнули ремни безопасности и ждали, пока шасси не коснется земли, и не снимали автоматы с предохранителей, пока не выпрыгнут из вертолета, а потом пусть рассыпаются во все стороны, прикажите двоим охранять вертолет и защищать его ценой своей жизни. Я буду вести обратный отсчет от десяти при посадке, и… и я пойду первым.
– Где дворец, я его не вижу.
– За гребнем, в минуте лета. Скажите им! – Деревья сливались в сплошную массу, когда он опустился к ним еще ниже; его взгляд бы устремлен на седловину в горном хребте; горизонт вертелся перед глазами. – Мне нужен автомат, – произнес он; его слегка мутило от ожидания боя.
Баязид осклабился:
– Никаких автоматов, пока мы не возьмем дворец.
– Тогда он мне будет уже не нужен, – сказал он, выругавшись. – Я должен име…
– Вы можете доверять мне, вам придется. Где дворец Горгонов?
