Хусейн первым вышел из здания. Там, следуя его примеру, они совершили ритуальное омовение, повернулись лицом к Мекке и стали молиться: Киа, «зеленые повязки», конторские служащие, грузчики, рабочие с кухни – все умиротворенные и довольные, что вновь могут открыто явить свою личную покорность Аллаху и Его Пророку. Только Эсвандиари плакал на всем протяжении своей смиренной молитвы.
Потом Киа вернулся в кабинет. В тишине он сел за стол и позволил себе тихонько вздохнуть и многократно поздравить себя. Как смеет этот сын собаки Эсвандиари обвинять меня?! Меня, министра Киа! Пусть Аллах сожжет его в аду вместе со всеми врагами государства. Снаружи раздался нестройный залп. Киа спокойно достал сигарету и закурил. Чем скорее я покину эту навозную кучу, тем лучше, подумал он. Мощный порыв ветра сотряс все здание. В окна ударили капельки дождя.
Глава 57
БЕНДЕР-ЛЕНГЕ. 18:50. Закат был зловещим, тучи затянули небо почти целиком, тяжелые, иссиня-черные.
– К утру все затянет напрочь, Скрэг, – заметил американский пилот Эд Восси. Ветер, прилетевший из Ормузского пролива и спешивший дальше, вверх по Персидскому заливу к Абадану, трепал его кудрявые темные волосы. – Чертов ветер!
– У нас-то все будет в порядке, приятель. А вот у Руди, Дюка и всех остальных? Если ветер продержится или станет сильнее, они окажутся в полной заднице.
– Чертов ветер! Зачем ему понадобилось менять направление именно сегодня? Такое чувство, что боги словно смеются над нами.
Они стояли на мысу, выступавшем в залив, прямо под своим флагштоком, волны у них под ногами были асфальтово-серыми, а дальше, в самом заливе, пестрели белыми барашками. Позади них раскинулась их база и летное поле, еще мокрое от прошедшего сегодня утром проливного дождя. Внизу и правее лежал их пляж и понтон, с которого они плавали. С того дня, когда они устроили охоту на акулу, туда больше никто не наведывался, предпочитая барахтаться на мелководье, на случай если на глубине их поджидает еще одна. Восси пробормотал:
– Я чертовски рад, что все это закончилось.
Скрэггер рассеянно кивнул. Он прокручивал в голове различные погодные закономерности, стараясь определить, что произойдет в течение следующих двенадцати часов, что всегда было трудно в это время года, когда обычно спокойный залив вдруг взрывался с внезапным и чудовищным буйством. Триста шестьдесят три дня из трехсот шестидесяти пяти в году преобладающим ветром был северо-западный. Сегодня – нет.
На базе было тихо. Здесь остались только Восси, Вилли Нойхтрайтер и два механика. Все остальные пилоты и механики и их старший администратор-британец улетели два дня назад, во вторник, когда он летел сюда из Бендер-Дейлема с Касиги.
Вилли вывез их всех в Эль-Шаргаз морем.
– У нас не возникло никаких проблем, Скрэг, чтоб я сдох, – восторженно сообщил ему Вилли, приземлившись. – Твой план сработал. Отправить их морем была гениальная идея, лучше, чем на вертолетах, и дешевле. Комитетские просто пожали плечами и конфисковали для этой цели один из трейлеров.
– Они теперь ночуют на базе?
– Некоторые из них, Скрэг. Человека три-четыре. Я проследил, чтобы мы давали им побольше риса и хореша. Они неплохие ребята. Масуд тоже старается быть у них на хорошем счету. – Масуд был их директором от «Иран ойл».
– Почему ты остался, Вилли? Я знаю, как ты относишься к этой афере, я же сказал тебе, чтобы ты садился на корабль, ты тут не нужен.
– Конечно нужен, Скрэг, чтоб я сдох! Да и тебе понадобится нормальный пилот рядом в кабине, а то еще заблудишься.
Добрый старина Вилли, подумал Скрэггер. Я рад, что он остался. И сожалею об этом.
Вернувшись из Бендер-Дейлема во вторник, Скрэггер обнаружил, что его не покидает щемящее чувство тревоги, он не мог сказать, что именно ее вызывало, просто ощущение, что силы, над которыми он не властен, ждут момента, чтобы обрушиться на него. Боль в нижней части желудка стала поменьше, но время от времени в моче появлялись признаки крови. То, что он так и не предупредил Касиги о «Шамале», добавляло ему беспокойства. Черт, думал он, я не мог пойти на этот риск, рассказать все о «Шамале». Я сделал что мог, намекнув ему, чтобы он поговорил с Гэвалланом.
Вчера, в среду, Восси перебросил Касиги через залив. Скрэггер передал Восси запечатанное письмо для Гэваллана, в котором рассказывал о том, что произошло в Бендер-Дейлеме и о своей дилемме в отношении Касиги, предоставляя Гэваллану самому решать, как быть дальше. Кроме того, в письме он подробно рассказал о своей встрече с Жоржем де Плесси, которого сильно тревожило то, что на комплексе на острове Сирри опять начнутся беспорядки:
«Повреждения труб и насосов на Сирри оказались более серьезными, чем считали изначально, и я не думаю, что они будут обслуживать корабли в этом месяце. Касиги хоть привязывай по этому поводу: у него три танкера должны прибыть в Сирри под загрузку в течение следующих трех недель, согласно его сделке с Жоржем. Иранцы опять вцепились друг другу в глотки, Энди. Мы тут ничего не можем поделать. Очень мало шансов избежать диверсий, если террористы действительно захотят их осуществить. Конечно, Жоржу я ничего ни о чем не говорил. Сделай, что можешь, для Касиги, и до встречи в самом скором времени. Скрэг».
Сегодня утром был рутинный звонок из Эль-Шаргаза. Гэваллан сказал лишь, что получил его сообщение и занимается им. Во всем остальном был очень уклончив.
Скрэггер не упоминал о Мак-Ивере, Гэваллан – тоже. Скрэггер просиял. Готов жизнь свою на кон поставить, что Грязный Дункан сам полетел на 206-м! Никогда бы ни подумал, что наш прямой и правильный, как черенок от лопаты, Мак-Ивер способен на такое! И все равно готов поспорить, что он был счастлив, как свинья в луже, представившейся ему возможности, да оно и немудрено. Я бы сам поступил точно так же…
– Скрэг!
Он оглянулся. Одного взгляда на лицо Вилли Нойхтрайтера было достаточно.
– Что стряслось?
– Я только что узнал, что Масуд отдал все наши паспорта жандармам, все до единого!
Восси и Скрэггер уставились на него разинув рот.
– Зачем ему это, черт возьми, понадобилось?! – воскликнул Восси, а Скрэггер высказался гораздо более неприлично.
– Был вторник, Скрэг, когда все остальные отправились на корабле. Разумеется, их там сопровождал полицейский, пересчитал всех на борту, как положено, тогда-то он и попросил у Масуда наши паспорта. Вот Масуд их ему и отдал. Будь я на его месте, я бы тоже отдал.
– А за каким дьяволом они ему понадобились?
Вилли терпеливо объяснил:
– Чтобы переподписать наши виды на жительство от имени Хомейни, Скрэг. Он хотел, чтобы у нас все было полностью легально. Ты ведь сам их об этом тысячу раз просил, разве нет?
