— Верно, — крикнули из толпы. — Вот тут стоит бывший пристав Иванов. И ещё ухмыляется.
— Ухмыляется? — грозно вопросила Мария. Наклонилась через поручень, где внизу стояли её черногвардейцы, скомандовала: — Арестуйте его. Живо! Мы ему поухмыляемся.
Вокруг Иванова мгновенно образовалось свободное пространство. Это облегчило задачу черногвардейцам:
— Вы арестованы! Следуйте за нами.
— Да я что? Я давно... Я всегда был справедлив, — бормотал испуганно Иванов.
Пока все были отвлечены арестом пристава, Нестор сказал Никифоровой:
— Мария, что ты делаешь? Почему не согласовала?
— Отстань, — отмахнулась та и крикнула своим хлопцам: — Уведите его в штаб, там разберёмся.
Тут на трибуну прошмыгнул посыльный с почты.
— Нестор Иванович, важная телеграмма.
Махно взял телеграмму, развернул, пробежал глазами и решительно приостановил Никифорову:
— Стой, Мария. У меня важное сообщение. Товарищи, только что получена телеграмма из Петрограда. Генерал Корнилов, сняв армию с фронта, двинулся на столицу с целью подавить революцию. Это контрреволюционное выступление. Предлагаю всем анархистам-коммунистам немедленно собраться в наш клуб на экстренное совещание. Можешь кончать, Мария. Впрочем, приспел час действовать, а не митинговать.
Махно направился к своему штабу. Туда же спешили другие анархисты, оказавшиеся на митинге. Во дворе он увидел несчастного Иванова под охраной двух черногвардейцев. Войдя к себе, дождался Никифорову и сказал ей твёрдо:
— Мария, немедленно прикажи своим церберам отпустить Иванова.
— Но он же наш враг, Махно.
— Знаешь что? Командуй у себя в Александровске, а в чужой монастырь со своим уставом не суйся.
— С каких это пор революционер Махно перешёл на поповскую фразеологию, — прищурилась Мария.
— Я тебе серьёзно, не цепляйся к словам.
— Раз ты серьёзно, то и я серьёзно. Арестованного не отпущу.
«А ведь не отпустит, — подумал Нестор. — Упрямая, гадина. Надо просить, и помягче».
— Даю тебе честное слово, мы с него глаз спускать не будем.
— Чёрт с тобой, Нестор, бери своего пристава под надзор.
Когда они появились в зале, там уже было полно народу и не только анархистов, но и простых рабочих, крестьян, услыхавших тревожную новость и прибежавших туда, откуда исходила, по их мнению, сила и надёжность.
Махно с Никифоровой прошли к председательскому столу.
Махно заговорил первым, предварительно зачитав телеграмму из столицы.
— Товарищи, наша революция в опасности, и мы — гуляйпольцы не можем остаться в стороне. Контрреволюционные генералы движутся на Петроград. Что мы должны сделать? В первую очередь создать Комитет защиты революции.
— Надо вооружаться, — вставила слово Мария.
— Правильно, — послышались возгласы.
Махно с неудовольствием покосился на Никифорову: «Ну поскакушка, не даст слова сказать». Но предложение её поддержал:
— Товарищ Никифорова верно мыслит. Теперь возникает вопрос: где взять оружие?
«Поскакушка» и тут мгновенно нашлась:
— Милицию разоружить.
— Этого мало.
— Господи, у вас под боком Преображенский полк, на станции Орехово у них склад с оружием. Дайте мне сотню-другую хлопцев, и я возьму склад.
Зал оживлённо загудел, и Махно сказал:
— Ну что ж? Все согласны поручить товарищу Никифоровой операцию по захвату склада?
— Все, все. Согласны.
— Теперь ещё. Раз контрреволюция зашевелилась, значит, наши буржуи тоже могут поднять головы. Надо немедленно вырвать у змеи жало, а именно обезоружить всех наших помещиков и капиталистов. Виктор, — обернулся Махно к Белашу, — ты пойдёшь с Марией, а я с Лепетченко и его группой займусь буржуями.
— Нестор Иванович, а как же с Комитетом защиты революции, вы же сами только что...
— Да, да, Виктор, хорошо, что напомнил. Давайте, товарищи, решим, кто возглавит Комитет защиты революции. Предлагайте.
— Чего там решать, Нестор Иванович, — крикнул Баскин. — Ты и будь председателем Комитета.
— Верна-а-а, — загудел одобрительно зал.
— Сам и подберёшь себе помощников.
Махно не стал перечить, он знал, что и Комитет защиты революции на него возложат (у нас, кто везёт, на того и грузят) и был готов к этому.
— Спасибо за доверие, товарищи. Теперь за дело.
6. Первая кровь
Белаш, назначенный командовать отрядом, которого ещё не было, был в отчаянье. Махно забрал себе около двадцати самых надёжных анархистов, а ему предстояло набрать не менее сотни. Тут ещё Никифорова подхлёстывала:
— Давай, давай побыстрее. Я пока в милицию наведаюсь.
— Товарищи, товарищи, ко мне записываться, — призывал Белаш.
И поскольку запись в этот отряд шла туго (всем хотелось к Махно), Виктору пришлось кинуть клич:
— Все желающие получить винтовки, ко мне.
И сразу же выстроилась к Белашу очередь, и когда список желающих перевалил за сотню, Белаш удовлетворённо объявил:
— Всё. Отряд создан.
— А винтовки?
— Не беспокойтесь, товарищи, будут и винтовки.
Но винтовок притащили всего десять штук и они достались самым нахальным, даже самому Белашу не досталось. Кого-то стыдили добровольцы:
— А ты чё явился, Охрим, без оружия. У тебя же двустволка есть.
— Так казалы, шо будуть давать винты, — оправдывался Охрим.
Стволов добавила Никифорова, успевшая за время, пока Белаш составлял список, разоружить милицию. Она выдала десять револьверов. Тут уж Виктор Белаш не зевал, ухватил себе тяжёлый кольт.
— Ребята, давайте строится, — предложил Белаш. — В передний ряд встают те, у кого уже есть оружие.
Никифорова придирчиво осмотрела строй и поставила жёсткие условия:
— Хотите успеха, подчиняйтесь мне беспрекословно. В боевой обстановке неисполнение приказа карается расстрелом.
— Ого-о-о, — выдохнул строй.
— Чего «ого», — осадила Мария сердито. — Неисполнение приказа может сорвать операцию, а главное, привести к гибели товарищей. Первым делом захватываем в Орехове склад с оружием. Без нужды не стрелять.
— А чем стрелять-то?
— У меня ни одного патрона. Винтовку дали, а патроны? — пожаловался русоволосый парень.
Мария покосилась на русого, покривила губы в усмешке:
