Но штарм на бездельничал и в подполье, он держал постоянную связь с действующими отрядами. Расстелив на столе карту, Зиньковский докладывал штарму обстановку:
— В Изюмском уезде действует отряд Харлампия Общего, возле Славянска оперирует отряд Серобабы и Колесниченко. В Старобельском районе — Каменев с отрядом примерно в тысячу сабель.
— Что слышно о Фомине? — спросил Нестор. — Жив ещё?
— Фомин в Миллеровском районе, у него 500 сабель, Пархоменко в Богучарском — 300 сабель.
— Значит, не ушёл с Маслаком?
— Не ушёл. Посчитал, в родных местах надёжнее.
— Правильно посчитал. А что с Маслаковым?
— Он на Ставропольщине, уже собрал в свою Кавказскую армию 5 тысяч сабель и штыков.
— Молодец. Не зря мандат просил. Ты скажи, Лева, какова у нас сегодня общая сила. Считал?
— А как же? В общей сложности примерно 15 тысяч штыков и сабель.
— Отлично, — веселеет батько. — Значит, так. Пусть Колесников сдаёт свой отряд Сыроватскому и отправляется на Кавказ к Маслаку, для координации. В непосредственное подчинение штарму вызывай кавполк Харлампия Общего, отряды Савонова и Глазунова, чтоб к десятому мая были здесь. Где действуют Щусь и Куриленко?
— Они на Черниговщине, там же и Кожин.
— Далеко забрались. Это хорошо. Надо чтоб большевикам везде горячо было. Отправь им приказ, чтоб к 25 мая были на Полтавщине и соединялись с нами у Кобеляк. Теперь о Пархоменко. Ему отправь распоряжение — войти опять в военный союз с Антоновым и оперировать в Воронежской губернии.
Из подполья Махно продолжал руководить отрядами, с гордостью носившими его имя, так что перерыва для красных не было и во время посевной, хотя след батьки был ими утерян.
Чека во все сёла рассылало агентов, внедряло их в банды с единственной целью: узнать о его местонахождении. Тщетно. Пленных махновцев изощрённо пытали: «Где Махно?» Но никто не знал. Кто-то из несчастных признался: «Убит он». Для чекистов и этого было мало: «Где? Когда? Укажи могилу». Кто-то из бдительных предположил: «А не сбег ли он за границу?» Предположение кое у кого переросло в уверенность: «Дураки. За что воюете? Ваш батька, украв всё золото и бежав за кордон, живёт в роскоши и богачестве. И плевал на вас».
10 мая в Заливном появился Глазунов с небольшой группой бойцов.
— Прибыли по вашему вызову, Нестор Иванович.
— По нашим сведениям у тебя, сибиряк, было около тысячи бойцов.
— Было, — вздохнул Глазунов. — Нас окружили под Тимашевкой, устроили добрую баню. Вот с тридцатью кавалеристами прорвался.
— А пулемётов сколько?
— Пять.
— Ну и то хлеб. Подождём Общего с Савоновым и выступим.
Однако отряду Савонова не удалось добраться до батьки, он был разбит и рассеян у Теплинского леса, в котором скрылись уцелевшие повстанцы.
Полк Харлампия во время марша был окружён под Барвенковом и почти весь уничтожен, погиб и командир. Его помощник Иван Херсонский 13 мая прибыл к штарму с пятьюдесятью бойцами и десятью пулемётами. Докладывал с видом провинившегося школьника:
— Вот всё, что осталось от полка, Нестор Иванович.
— Свирепеет Красная Армия, — резюмировал Махно. — Ну что ж, ответим подобающе.
Итого набралось 150 сабель и 20 пулемётов. Белаш засомневался:
— С такими силами выступать рискованно.
— А ты забыл, как после тифа мы выступали с десятью саблями и двумя тачанками?
— Ну тогда было другое дело. А сегодня сам видишь, красные в силе, озверели, да и нагнали их тьму тьмущую.
— И мы не подобрели. Сейчас крестьяне отсеялись, ждут, так что через неделю-две нас будет в десять раз больше. Нельзя упускать такой момент. Будет у нас своя тьма.
От внимания красного командования не ускользнуло направление движения разгромленных банд. Допросы пленных показали: шли к Заливному, вроде к батьке. Комкор Примаков потирал руки в предвкушении успеха:
— Если там Махно, то он прячется с кучкой своих приближённых. Значит, достанет одного полка справиться с ним.
И к Заливному был отправлен образцовый полк красных гусар. То, что он образцовый, подчёркивалось одномастностью лошадей, все они были белыми. Командиру полка Примаков наказал:
— Там их кучка. Постарайтесь Махно взять живым.
Поскольку ехали разгонять «кучку» бандитов, пренебрегли сторожевым охранением и разведкой пути. Решено было явиться неожиданно, по-суворовски. Махно же был предупреждён крестьянами:
— Гарцують уси на белых конях и правлятся сюды.
— Много их?
— Полтыщи, а може и тыща. Так что бегить, хлопцы, чи ховайтесь.
— Спасибо, дед. Будем ховаться, — усмехнулся Махно и подозвал Херсонского. — Бери, Ваня, своих хлопцев и дуй за тот увал. Когда мы с красными сцепимся, ударишь им во фланг из пулемётов, а потом — в атаку. Промахиваться по ним грешно, они все на белых конях.
Под команду Белаша поступило десять тачанок с пулемётами. Сам Махно, верхом перед сотней приказал:
— Развернуть знамя. Едем встречать гостей.
Сотня рысцой, следуя за батькой, выехала на дорогу. За ней пристроились пулемётные тачанки.
Командир гусарского полка, завидев впереди едущих навстречу под красным знаменем конников, даже несколько приободрился: «Свои. Не иначе армейская разведка. Видимо, будённовская. Обложим батьку, теперь не выскочит».
Где-то сажен за 100, когда встречная сотня стала сворачивать с дороги, комполка воспринял этот манёвр, как само собой разумеющийся: «Уступают дорогу». И уже готовился приветно помахать командиру эскадрона.
Но тут за эскадроном появились тачанки, разбежавшись в полукруг, развернулись и почти одновременно ударили из пулемётов.
Первой же очередью были убиты командир полка, комиссар и знаменосец. Застрочили пулемёты и с правого фланга. Образовавшиеся впереди и с фланга завалы из убитых и раненых лошадей и людей, отсутствие команд внесли такую панику в ряды красных конников, что они уже не думали ни о каком сопротивлении, а только о спасении жизни.
Повстанцам удалось отсечь и пленить около 200 гусар, остальные, пустив коней в галоп, ускакали в сторону Александровска.
Излюбленный махновский приём — впереди кавалерия, сзади пулемётные тачанки — и на этот раз принёс победу повстанцам.
— Ну почин есть, — сказал удовлетворённо Махно на совете штарма. — Но эти гусары — худое пополнение.
— Я думаю, надо прорейдировать по Мелитопольскому, Берлинскому и Мариупольскому уездам, — сказал Белаш. — Уверен, там многие ждут нас и сразу примкнут к нашему отряду.
— Да, и обязательно навестить Новоспасовку. Надеюсь, Вдовиченко уже выздоровел, пора и ему в строй.
