— А есть такие?
— Наверное, есть.
— Ну молодец, — похвалил Чубенко, — правильно действовал.
— А ты: «Переводи, переводи». Тут, брат, важны напор и быстрота.
— Виноват, — признался Чубенко. — Не сердись, Дерменжи.
10. Коса на камень
Махно, привыкший по-партизански нигде долго не задерживаться, спешил и в Мариуполе, приказав день и ночь вести отгрузку угля, благо в трофеях, кроме бронепоезда, было 18 исправных паровозов с подвижным составом. Реквизировав в банке полтора миллиона, Нестор передал деньги Ольховику:
— Макарыч, нанимай рабочих, горожан, плати, не жадничая. Не могу бойцов трудить, надо Волноваху удержать, пока не вывезем в Гуляйполе все трофеи.
Не стал батька и сам жадничать, по просьбе начдива, переданной ему в телеграмме, отгрузил по эшелону угля в Александровск и в Екатеринослав. Но, конечно, главным адресатом было Гуляйполе:
— Надо пустить все предприятия, — мечтал он. — Рабочие тоже должны трудиться, а не только крестьяне.
С 1 апреля под Волновахой и вдоль моря начались ожесточённые бои, поначалу удачные для бригады. В первый же день была взята Ново-Николаевская, от которой до Таганрога оставалось 70 вёрст. Махно лично водил в атаку бойцов, что всегда было вдохновляющим моментом для рядовых. Видя впереди цепи его белую папаху, многие кричали упоённо:
— За батьку, за Махно! Ур-р-а-а.
И уж тогда ломились так, что никакая стрельба их не могла остановить. Дошла и до белых слава отчаянного непобедимого повстанца, и нередко одно его имя заставляло роты трепетать.
2 апреля были освобождены Весело-Вознесенка, на море, Стила и Бешево на линии Волноваха — Кутейниково. Однако белые понимали, что с потерей Кутейникова будет перерезано сообщение Таганрога с Донбассом и тогда нависнет угроза над самим главнокомандующим Деникиным и его штабом.
Появляясь в штабе, Махно, вникая в оперативную обстановку, ругался, имея в виду комдива:
— Чёрт его попёр в Крым, нам бы сейчас эти полки — мы бы прижали Деникина к стенке. Виктор, попроси у главкома первую бригаду к нам в помощь.
— Григорьев нацелен на Одессу, Нестор.
— Плохо, очень плохо, разбросали дивизию. Добром это не кончится. Как там у Дыбенки?
— Да вроде пока успешно. Сиваш форсировали, бригада вышла в тыл укреплений и уже взяли Перекоп. Белые бегут к портам.
— Хорошо бы всё удалось, как он задумал. Эх, где там Красная Армия?
— Нестор, даже будь здесь Дыбенко, вряд ли бы мы прижали Деникина к стенке. Над ним висят четыре армии Красных и пока ничего не могут.
— Так в чём же дело?
— Господи, Красная Армия набирается из крестьян, их не успевают толком обучить. При первом же серьёзном нажиме белых они бегут. Наши повстанцы гораздо надёжнее в бою. Если б не тиф. Мы не успеваем отправлять больных в тыл. В Гуляйполе все госпиталя переполнены.
— Ты был там?
— Да, я ездил на совещание штабов.
— Что решили?
— Решено на 10 апреля собрать 3-й съезд Советов. Надо разобраться в обстановке. Голик считает, что нас так плохо снабжают для того, чтобы обессилить, а потом добить.
— Ох, уж эта контрразведка, вечно что-то выдумывает.
— Не скажи. В Александровском уезде проводит «чистку» экспедиция какого-то наркомвоена Межлаука, они преследуют и расстреливают наших. Из-за разгула чекистов происходят восстания крестьян в Киевской, Черниговской, Полтавской и даже Херсонской губерниях.
— В Херсонской? Это уже рядом.
— Так что Красной Армии не до Деникина, надо подавлять восстания. И какой у неё может быть боевой дух, если вчерашнего крестьянина, одетого в шинель, заставляют стрелять в таких же землепашцев.
— Чёрт его знает, что за головотяпство, — сердился Нестор. — Большевики рубят сук, на котором сидят. И вроде умные люди — Ленин, Троцкий. Я слушал в Москве Троцкого, говорит так, что сердце радуется. Грешным делом, завидовал: мне бы так научиться. А они вон как. Дорвались да власти и все свои обещания народу: землю, заводы — кобыле под хвост. Теперь давай назад, то на шее мужика сидел помещик, теперь государство садится, да, кажется, ещё крепче. Неужели они не видят, что губят революцию?
— Вот поэтому и решено было созвать съезд. Озеров отправил телеграмму и начдиву, пригласил. Может, приедет?
— Вряд ли, у него там на очереди Симферополь и Севастополь.
Рано утром Лютый растолкал спавшего Махно:
— Батька, вставай. Беда! Белые прорвали фронт.
— Где?
— На участке 9-й дивизии. Конница Шкуро тысяч в пять сабель.
— Где Белаш?
— Он в штабе, у Телеграфа, с Озеровым.
Махно влетел туда, подбежал к Озерову:
— Ну, Яков, показывай, где прорыв?
— На левом фланге от станции Желанная до Еленовки, держала 9-я дивизия Красной Армии, которой на данный момент не существует.
— Это что? Такая дырка?
— Я бы сказал дырища, без малого в 100 вёрст.
Махно выматерился грязно и длинно:
— Куда ж они там, суки, смотрели?
— Это то, о чём я тебе вчера говорил. На Красную Армию надёжа, как на весенний снег.
— Куда нацелен рейд Шкуро?
— По нашим тылам. Движется в направлении Гришина.
— Значит, на северо-запад, а там на Александровск и дальше на Екатеринослав.
— Вот телеграмма командующего: он сообщает, что Шкуро уже в 11 верстах от Гришина и его практически некому остановить. Под Чаплином стоят несколько эшелонов с красноармейцами, но командиры не могут заставить бойцов выйти из вагонов.
— Выходит — отказываются воевать. Голову на отсечение — это результат большевистской земельной политики, — уверенно сказал Нестор.
— Вполне возможно, но нам от этого не легче.
— Яков Васильевич, — обратился Нестор к Озерову. — Отдайте распоряжение нашим фронтовым командирам останавливать бегущих красноармейцев разбитой дивизии, паникёров разоружать, остальных в строй, в окоп. Виктор, свяжись с Гуляйполем, пусть создают ополчение и внимательно следят за передвижением Шкуро. Отправь туда трофейный бронепоезд.
Пока Белаш разговаривал по телефону, Махно уже был у телеграфиста. Белаш подошёл к нему:
— Застал на месте только Зиньковского, сказал, отправит немедленно.
— Товарищ комбриг, вот телеграмма от главкома, — доложил телеграфист, держа в руке скрученную спиралью ленту.
— Читай.
— Из Екатеринослава в 13 часов, Мариуполь, Волноваха, Махно по нахождению. В связи с создавшейся ситуацией приказываю для усиления вашего фронта на линии Волноваха—Мариуполь оставить взятые станции по направлению Кутейниково и Новониколаевскую у моря. Исполнение доложите. Для облегчения положения начдив Дыбенко предлагает просить командарма-13 ударить со стороны Луганска.
