Книга Корона из ведьминого дерева. Том 1, страница 86. Автор книги Тэд Уильямс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Корона из ведьминого дерева. Том 1»

Cтраница 86

«И моя слабость, – подумал он. – Во всяком случае, кое-кто сказал бы именно так. Отец часто говорил мне: «Сделай любопытство своей силой». Однако мастер Ксока неизменно повторял: «Мудрость ничего не ищет, потому что со временем Смерть находит всех, и тогда уроки оказываются выученными». И тем не менее прошло столько лет, а я по-прежнему болтаюсь, словно флюгер между двумя этими голосами».

Наконец путь отца победил: Ярнульф начал приближаться, но не слишком сильно, двигаясь параллельно маршруту странного отряда. Гюне мог уловить его запах, даже если его не почувствуют обладающие превосходным обонянием хикеда’я, а сейчас Ярнульфу совсем не хотелось становиться дичью для гиганта.

Отряд Когтей нашел место для отдыха, которое защищал от встающего солнца выступ скалы, но, хотя Нежеру невероятно устала после долгого перехода по перевалу и спуска, час или два сна ей бы не помешали, однако она никак не могла уснуть, потому что находилась в смятении после странного разговора с Саомеджи.

Что мог увидеть в ней Ахенаби? Обычно, если кому-то удавалось привлечь внимание высших аристократов Наккиги, это становилось предметом гордости, невидимым, но реальным знаком, который носят всю жизнь. А быть выбранным одним из Первых Рожденных на земле – почти неслыханная честь. Почему же тогда она чувствует себя так, будто страшный груз висит у нее над головой?

Нежеру всегда знала, что она не такая, как все. Семья отца неизменно обращалась с ней отстраненно, друзья и слуги, но дети не отличались такой же сдержанностью. Каждый взгляд, каждое слово счастливцев, чьи родители были хикеда’я, постоянно давали знать Нежеру, что она от них отличается и никогда не станет одной из них. Она являлась необходимостью, вызванной неудачами при обычных попытках размножения, неприятным напоминанием о том, как низко пали хикеда’я после прежних дней славы.

В Саду не было полукровок. Ей говорили об этом множество раз обычными словами и самыми разными другими способами.

Тем не менее она оказалась одним из нескольких детей, появившихся на свет от представителей семей, занимавших самое высокое положение, часть из которых не имела детей в течение столетий, поэтому, вне зависимости от того, до какой степени ее приняли те, чья кровь полностью восходила к Саду, ее заметили.

В год ее рождения в благородных семьях Наккиги на свет появилось всего несколько сотен детей, и в жилах менее четверти из них текла чистая кровь хикеда’я. Поэтому, когда Нежеру доказала, что превосходит своих сверстников в боевых играх, которые устраивали для младших детей, – оказалась быстрее, умнее и была готова причинять боль как своим нечистокровным сверстникам, так и тем, кто презирал ее с самого рождения, это не ускользнуло от внимания высшей аристократии.

После страшного поражения в старом Асу’а Орден Жертвы сильно нуждался в новых воинах. Как у пьяницы, пытающегося играть в «Поэзию воров», у нее с самого начала было очень мало шансов на успех, тем не менее каким-то образом ей удалось преодолеть позор своей смешанной крови и стать воином. Однако это не слишком помогало игнорировать шепот за спиной и презрение на лицах тех, кто ее окружал.

Она услышала скрип снега и одновременно уловила запах какой-то гнили, который отвлек ее от тяжелых мыслей. Нежеру села и увидела гиганта Го Гэм Гара, шедшего по снегу в последних тенях умирающей ночи прочь из лагеря. Мако следовал за ним, отставая на несколько шагов, и на его лице, как всегда, застыла неизменная непроницаемая маска.

– Ложись, – сказал он ей, – к тебе это не имеет отношения.

Нежеру не собиралась спорить с Мако – ей вообще не хотелось, чтобы он обращал на нее внимание, – но несмотря на то, что она снова улеглась на землю, Нежеру продолжала смотреть вслед уходящим гиганту и Мако.

«Наверное, гиганту нужно помочиться, – сообразила она, – и наш командир не хочет, чтобы он сделал это в лагере».

Тот, кто не прошел ее подготовки, мог бы улыбнуться подобным мыслям – командир Руки Королевы сопровождает своего ручного гиганта, как пастух пса.

Силуэты двух фигур, маленькой и огромной, на мгновение застыли на фоне пурпурного неба и тускнеющих звезд, когда Нежеру решила, что ей следует поспать. Она едва успела улечься поудобнее и закрыть глаза, как заржали все лошади сразу, и земля под ней задрожала с резким пронзительным звуком – казалось, клин разбивает камень, затем последовал самый ужасающий рев гнева и удивления, какой еще ни разу в жизни ей не доводилось слышать – она даже представить не могла, что такой звук способно издавать живое существо.

Земля под ней содрогалась и вздымалась – или Нежеру так только показалось, когда она попыталась вскочить на ноги. Всего в нескольких шагах от нее тускло освещенное белое поле, раскинувшееся рядом с лагерем, превратилось в огромный зазубренный круг серого и черного, и существа – сотни существ – нескончаемым потоком выбирались из темной ямы на поверхность. Она все еще слышала крики гиганта, но его рев звучал приглушенно. Нежеру сообразила, что он, должно быть, провалился в снег.

– Берегись! – выкрикнул Кемме. – Фури’а!

Его меч запел, когда он выхватил его из ножен, и Нежеру принялась искать свой клинок среди обломков льда возле ног. Первые из маленьких черных существ бросались на них на четвереньках, точно дети пауков, их глаза блестели в тусклом свете, крошечные лица искажала нетерпеливая ярость. Они уже успели повалить одну из лошадей и, судя по паническому пронзительному ржанию, пожирали ее живьем.

«Гоблины, – сообразила она, почувствовав на сердце страшный холод и тяжесть. – Гигант провалился в одно из гнезд».

Она услышала, как Го Гэм Гар снова взревел, но его голос стал каким-то искаженным, как будто огромный зверь захлебывается собственной кровью.

Он скрылся из виду, исчезнув в замерзшей земле, и визжащие маленькие человекоподобные существа, которых хикеда’я называли фури’а, а смертные «копателями», текли нескончаемой рекой из пролома, точно огненные муравьи из муравейника, – уже дюжины окружили Кемме и Иби-Хая. Нежеру нигде не видела Мако, который почти наверняка провалился вместе с гигантом, когда проломился лед.

«Значит, это конец, – подумала Нежеру. – Нам не спастись – их слишком много».

Маленькие руки со сломанными ногтями цеплялись за ее ноги, и визжащие существа начали взбираться на нее, словно она превратилась в дерево. Нежеру даже не успела спеть свою песнь смерти, прежде чем маленькие чудовища навалились на нее со всех сторон.

Глава 18
Запрещенная книга

Лиллия провела столько часов в своей жизни, глядя на изображение святого Виглафа за алтарем, что считала его почти родственником – причем самым скучным из всех. Утренние службы казались ей особенно утомительными. Она любила Бога, как и положено, но ей было трудно сидеть спокойно с самого утра и слушать отца Нуллеса, читающего Книгу Эйдона, в которой рассказывалось о том, что людям делать не следует.

По крайней мере, картина ей нравилась: даже повешенный на дереве за то, что он являлся эйдонитом, святой Виглаф продолжал осуждать узурпатора Эрнистирии, короля Тестейна. Когда она была маленькой, Лиллия думала, что мученика зовут Вигламп из-за сияющих линий, окружавших на картине его голову, и все еще мысленно называла его именно так – храбрый Вигламп призывает Бога, в то время как четверо людей короля пытаются оторвать святого от земли, а за происходящим наблюдает мрачный бородатый Тестейн. Потребовалось десять человек, чтобы справиться с одним худым монахом, и это было чудом, хотя Лиллия считала, что получилось бы гораздо лучше, если бы они вообще не сумели его повесить.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация