Она, не колеблясь, вложила свою руку в его, и, пока они шли в сторону его спальни, ее каблуки стучали по твердому полу. Каждый ее шаг был твердым и решительным. Она хотела этого так же, как и он.
Желание поспешить, стремительно овладеть ею и сделать своей уступило место неторопливости и нежности.
Она была женщиной, которую мог бы полюбить любой мужчина, женщиной, которую мог бы полюбить он, если бы позволил себе. Но этого никогда не случится. Любовь — это слабость, а он никогда не будет слабым.
Большая роскошная кровать, главенствовавшая в комнате, была под стать тому мужчине, за которым Лидия охотно пошла следом. Ей нужно было развернуться и убежать как можно дальше, когда он давал ей шанс, а он дал их достаточно.
Она отказалась, потому что желала его, очень сильно хотела этой одной ночи.
— Повернись.
Его голос прозвучал настойчиво, и она подчинилась только потому, что сама этого хотела. Она жаждала снова чувствовать его прикосновения, его теплое дыхание на своей шее, его тело, крепкое и сильное, она хотела верить, что между ними есть что-то особенное, нечто больше, чем на одну ночь.
Она вздрогнула, когда он спустил платье с плеч и прохладный воздух коснулся обнаженной груди. Платье соскользнуло вниз, на пол. Легко касаясь пальцами, Рауль гладил ее по спине, пока не опустился к тоненьким стрингам.
— Очень соблазнительные.
Лидия не сдержала улыбки. Он, конечно, знает, как заставить женщину чувствовать себя привлекательной и желанной. А она не привыкла чувствовать себя таковой.
Вдохновленная пьянящим желанием, она повернулась, уже забыв о том, что платье упало и лежит на полу.
Глядя ему в глаза, она стала медленно развязывать его галстук-бабочку.
— Я немного не одета.
Рауль усмехнулся и низким голосом прошептал:
— Не согласен, дорогая. У тебя идеальный наряд: шпильки и эти соблазнительные трусики.
Она отбросила развязанный галстук и прижалась к нему. Он обнял ее, и она обнаженной грудью ощутила мягкую ткань пиджака. Затем он медленно наклонился к ней и стал целовать ее. Ее руки обняли его за шею, с губ слетел тихий вздох удовольствия и тут же был подхвачен его губами, что только обострило страстность их поцелуя.
Он стал наступать на нее, подталкивая к большой кровати. Она пятилась до тех пор, пока не уперлась в изножье. У нее подогнулись ноги, и они вместе рухнули на кровать. Он навалился на нее, и она распласталась под его тяжелым телом.
— Я хочу тебя, Рауль.
Он посмотрел на нее, его глаза были темными, как ночное небо. Как же просто отмахнуться от действительности! Как легко заставить себя поверить в то, во что хочется верить!
Он слегка приподнялся. Он был так соблазнительно красив, что она усомнилась, не видит ли она сон. Однако его голос развеял все сомнения и убедил ее в реальности происходящего.
— Ничто не доставит большего удовольствия.
Он улыбнулся томной и пьянящей улыбкой, скинул свой пиджак и стал расстегивать рубашку, пуговицу за пуговицей, дразня ее. Она прикусила нижнюю губу, терпеливо ожидая того момента, когда станет принадлежать ему, когда они займутся любовью и этот образчик мужественности овладеет ею.
По мере того, как он снимал с себя одежду, ее дыхание становилось все более частым. С дико бьющимся сердцем она наблюдала, как он, не скрывая возбужденного состояния, подошел к тумбочке, открыл ящик, достал презерватив и положил его рядом с лампой.
— Для нашей безопасности, дорогая.
А ведь она даже не вспомнила об этом! Почему? Она покраснела. Он широко улыбнулся и, вернувшись к кровати, опустился на нее. Она сразу ощутила всю мощь и силу его эрекции. На ней оставалось единственное препятствие — ее откровенные трусики.
— Сегодня ты моя, — прошептал Рауль, целуя ее шею.
Его руки ласкали ее, и ее тело горело от сумасшедшего возбуждения.
Его пальцы зацепились за тесемки ее трусиков, и она вскрикнула, когда он дернул за них. Звук разрывающейся ткани был таким же чувственным, как и выражение на его красивом лице.
— Не забудь презерватив.
Он поцеловал ее в губы и посмотрел на нее.
— Терпение, дорогая, терпение.
Прежде чем она успела что-либо сказать, его рука скользнула по бедру к горячему средоточию ее желания, и она выгнулась, потому что его прикосновение принесло ей ощущения, которые она никогда не знала. Лаская ее, он что-то тихо бормотал по-испански.
Неожиданно он скатился с нее, оставив ее дрожать от только что полученного удовольствия. Она открыла глаза и посмотрела на него. А знает ли он, что она впервые испытывает нечто подобное?
Не отрывая от нее взгляда, он разорвал пакетик, затем, многозначительно изогнув брови, надел презерватив. В мгновение ока он оказался на ней. Повинуясь порыву, она подняла ноги и обхватила его.
Что-то говоря по-испански, он вошел в нее, и она, едва не задыхаясь от восторга, впилась ногтями в его спину. Она задвигалась с ним в едином ритме, открываясь ему, а он, учащая ритм, устремлялся все глубже и глубже и тем самым заявлял на нее права. Это была дикая и прекрасная гонка.
— Никогда не думала… — выдохнула она, сжимая его ногами. Волны страсти обрушивались на нее все сильнее и быстрее, делая ее мысли и слова бессвязными, — что это может быть так…
Он поцелуем заставил ее замолчать, и они устремились вдаль, пока мир не раскололся и она не поплыла над землей.
— А ты не думай, — задыхаясь, между частыми вздохами произнес Рауль. — Сегодня я не позволю тебе думать. Нечего думать, когда между нами бушует такая страсть, такое яростное желание.
— А оно есть?
Ее голос дрожал, когда он соскользнул с нее. Ей сразу стало холодно, и она снова смогла сосредоточиться.
Он наклонился над ней. Его дыхание было горячим. Она закрыла глаза, желая его поцеловать. Поцелуй получился жестким и требовательным.
— Есть, дорогая. И у нас целая ночь впереди.
— Целая ночь, — ответила она по-испански, целуя его и не стараясь скрыть свое всепоглощающее желание.
Глава 8
Звуки нового дня начали проникать в комнату, когда Лидия открыла глаза и остро почувствовала тепло тела Рауля рядом с собой.
Прошлая ночь была настоящей, она подняла ее чувства на новый уровень. Но что ей теперь делать? Выскользнуть из кровати и вернуться в свою комнату? Она пошевелилась, осторожно откидывая одеяло, и посмотрела часы Рауля, оставшиеся лежать на прикроватной тумбочке после того, как он их туда бросил прошлой ночью. Было еще очень рано.
— Ты никуда не пойдешь, дорогая.
Сонный голос Рауля мгновенно ее успокоил.
Он обнял ее за талию и, потянув, уложил рядом с собой.
