«Поехал отсюда», – попросила Даниэль.
Хлои завела мотор и выехала с кладбища. Они и так просидели в машине четверть часа после конца церемонии.
Через пять минут пути Даниэль прижалась лицом к окну и заплакала. Она плакала открыто и горько.
Хлои никогда не видела, чтобы сестра так ярко выражала эмоции. Она не знала, что делать, поэтому последовала сестринскому инстинкту и взяла Даниэль за руку.
Даниэль взяла ладонь Хлои и слегка сжала. Так они и ехали держась за руки. Хлои не могла не вспоминать о том, как семнадцать лет назад они точно также держались за руки на заднем сидении бабушкиной машины, пока тело их матери везли в морг, а отца – в тюрьму.
На секунду она почувствовала, что все повторилось и круг замкнулся. Она вернулась домой, пытаясь понять, почему умерла ее мать. Теперь у нее были ответы, и она надеялась, что сможет вырваться из этого круга.
Эпилог
5 месяцев спустя…
Хлои полагалось радоваться выпускному. Ей полагалось радоваться тому, что отныне она была не стажером, а настоящим агентом со значком, вести дела без инструктора и без набора специальных ограничений.
Но больше всего Хлои радовалась тому, что видит Даниэль. Ее сестра стояла среди почти трех тысяч зрителей, но, как всегда, каким-то образом умудрялась выделяться. Она начала отращивать волосы, и, хотя их фамильный светло-русый по-прежнему прятался под черной краской, Даниэль выглядела копией матери. Она поймала взгляд сестры и помахала ей. Хлои помазала в ответ, безуспешно пытаясь вспомнить, когда еще она чувствовала такую любовь и поддержку сестры.
На сцене договорили вступительную речь, и по открытому двору прокатилась не слишком громкая овация. Вся церемония вручения дипломов казалась Хлои немного чересчур формальной, но когда к микрофону вышел ведущий и объявил: «А теперь приглашаются выпускники Школы оперативного реагирования…», она почувствовала себя вдохновленной школьницей, которой не терпелось вырваться в большой мир.
Список будущих оперативников был недлинным, Хлои вызвали шестнадцатой по счету. Она встала и пошла на сцену, и в голове у нее мелькали события, которые привели ее сюда.
В этот момент она вспоминала не Петерсона, закрывавшего дверь машины за Аланом Шортом, и не многочисленные комплименты Грина. Она вспоминала, как Даниэль плакала на пассажирском сидении. Это было после того, как дело закрыли, после того, как они получили все ответы о смерти матери, и это был пример того, как даже в конце истории не всегда удается поставить точку.
Что-то оставалось с ними навсегда, и за прошедшие пять месяцев они с Даниэль с этим смирились.
И все же, когда Хлои спускалась со сцены с дипломом в руках, она знала, что иногда лучший способ покончить с прошлым – это начать что-то новое и смотреть в будущее. Она не верила, что жизнь можно начать с чистого листа, но верила, что с должным старанием можно освободиться из оков демонов прошлого.
По пути на место она заметила агента Грина, сидевшего рядом со сценой с другими агентами и инструкторами. Когда их взгляды встретились, на его лице было написано столько гордости, что Хлои почувствовала, будто у нее наконец-то появился отец, считавший ее достойной дочерью.
Конечно, она не знала, как это бывает на самом деле, но не мучилась от этого. Почти никогда. В конце концов, у нее начиналась новая жизнь. Она потеряла родителей, жениха и чуть не потеряла сестру, но ей снова было к чему стремиться.
Быть может, ее будущее принесет ей больше счастья. Быть может, ее ждет то, о чем она не могла даже мечтать, и что затмит ее мучительное прошлое.
Она оглянулась на Даниэль, которая по-прежнему улыбалась и махала ей, и будущее показалось ей светлым и достижимым, как никогда.
