Райли представила, как Рея почти останавливается и с застенчивым смехом говорит: «Да, пожалуй, это не помешает».
Райли ощутила ликование убийцы, когда тот подошёл к Рее.
Она практически слышала его мысли:
«Всё получится».
«Она идеально подходит».
Райли вдруг застыла на месте, поражённая сверхъестественной связью с убийцей.
Она поразилась образам, витавшим в её голове. Её воображение и логика вдохнули в них немыслимую ранее жизнь.
Но уже через мгновение от образов не осталось ни следа.
Она изо всех сил старалась представить, что произошло после того, как убийца присоединился к своей слишком доверчивой жертве, но у неё ничего не получалось.
Возможно, это и к лучшему.
Разве она хочет представить само убийство так же ярко, как и все предшествующие ему события?
Она постаралась стряхнуть ощущение осязаемого зла, которое позволила себе испытать, но ужас никуда не девался.
Чем я вообще занимаюсь?
Она вспомнила слова доктора Циммермана об эмпатии: «Она отличает нас от самых страшных монстров мира».
Но что происходит с людьми, которые проявляют эмпатию к этим самым монстрам? Могут ли они сами стать монстрами?
От одной мысли об этом по её коже пробежали мурашки.
Она вспомнила другие слова доктора Циммермана: «Убийство носило личный мотив. Убийца знал Рею и желал её смерти».
Конечно, он хорошо в этом разбирался, гораздо лучше, чем Райли.
Тем не менее, в глубине души она была уверена, что он не прав.
Убийца знал Рею, но совсем мало – возможно, лишь её имя.
И она знала его ровно настолько, чтобы не испугаться и позволить ему проводить её до дома.
Он ничего не имел против неё. Просто она оказалась той девочкой, которая вышла из Хижины кентавра в одиночестве в тот момент, когда он ждал рядом.
А ещё Райли была уверена, что убийца ещё не закончил. Если его не остановить, в лапы ему попадёт новая жертва.
Это всего лишь вопрос времени.
Интересно, если Циммерман ошибся в этом, что же насчёт полиции?
Понимают ли, с каким монстром имеют дело?
Она попыталась сказать себе, что это её не касается.
Я вовсе не коп.
И вообще, что она может с этим поделать?
Не задумываясь, она бросилась бежать и бежала весь путь до кампуса, а потом четыре квартала до отделения полиции Лантона. Она остановилась рядом со зданием, чтобы отдышаться, а потом вошла внутрь.
У входа дежурила женщина в форме. Она спросила Райли:
– Чем могу помочь?
Сердце Райли всё ещё рвалось из груди от возбуждения и от бега.
– Мне нужно с кем-нибудь поговорить насчёт девочки, которая была убита в четверг.
Женщина, прищурившись, посмотрела на неё.
– Вы располагаете новой информацией? – спросила она.
Райли открыла рот, чтобы заговорить, но не знала, что сказать.
Есть ли у неё новая информация?
Нет, всего лишь туманное, но сильное предчувствие.
Она почувствовала руку на плече и услышала позади мужской голос:
– Я тебя знаю. Что ты здесь делаешь?
Райли обернулась и увидела большое, красноватое лицо офицера Стила, копа, который пришёл по вызову, когда она преграждала путь в комнату Реи. Райли вспомнила, что он не был ей особенно рад в тот момент.
«Тебе придётся объясниться, – рявкнул он тогда. – Можешь приступать».
И сейчас он тоже не был в особенно благодушном настроении.
Она выдавила из себя:
– Я просто… я всего лишь хотела узнать, как продвигается расследование.
Стил скорчил гримасу раздражения.
– Тебе вообще какое дело?
Райли разозлилась.
– Рея была моей подругой! – возмущённо воскликнула она. – Так что это моё дело тоже. И от вас никто до сих пор не слышал никаких новостей.
Стил покачал головой, как будто собираясь отказать ей, когда женщина-дежурная сказала ему:
– Ну же, Нэт, расскажи бедняжке всё, что знаешь. Это никому не навредит.
Стил недовольно застонал.
– Ладно, мы прошарили весь Лантон в поисках улик, опросили каждого встречного-поперечного. И сейчас мы уверены только в одном: кто бы то ни был, это был приезжий. Он покинул Лантон.
Райли охнула от удивления.
– Вы хотите сказать, что Рея даже не знала его?
– Нет, скорей всего, он был для неё полным незнакомцем.
Райли с трудом могла поверить собственным ушам. Это полностью противоречило тому, что ей только что сообщили её инстинкты.
Как и тому, что сообщил классу доктор Циммерман.
Она растерялась, не зная, что сказать.
Офицер Стил продолжал:
– Мы ищем подобные убийства по всей стране. Возможно, убийца уже проделывал это в другом месте. Если так, возможно, в дело вступит ФБР, но…
Он пожал плечами, не закончив предложения. Райли знала, что он собирался сказать: «…но особой надежды на это нет».
Кроме того, она была уверена, что местная полиция недостаточно старается.
Она кое-как сдержалась, чтобы не выпалить разом всё, что она знает – как ей кажется. Но Стилу она уже не нравится, и если он вдобавок будет считать её ненормальной, это никак не поможет делу.
Однако она не могла уйти, не попытавшись высказаться. Она вспомнила женщину-полицейского, которая была на месте преступления – офицера Фрисби.
Отведя Райли в сторону, она сказала тогда: «И сейчас моё чутьё говорит, что ты – единственный здесь человек, который может мне рассказать то, что мне нужно знать».
Фрисби почему-то поверила в Райли, в отличие от Стила.
И, как и Райли, она верила в чутьё.
Возможно, она прислушается к Райли.
Она спросила:
– А офицер Фрисби здесь? Мне бы хотелось поговорить с ней.
Стил нахмурившись бросил Райли:
– У тебя есть какие-то данные?
Райли хотела ответить: «Да, и по моим данным вы полностью ошибаетесь».
Но она промолчала. Она не могла сказать ничего такого, на что бы обратил внимание этот закоснелый человек.
Стил отчеканил:
– Если вы располагаете информацией, можете поделиться ею со мной. В противном случае не надо тратить наше время.
