Но сейчас она вовсе не чувствовала себя героем.
Нет, скорее наоборот.
От этого слова она почувствовала себя виноватой и несправедливой.
Я ошибалась, я так ошибалась насчёт всего.
К её собственному удивлению, по её щекам вдруг побежали слёзы, а из горла вырвался всхлип.
– Райли, ты плачешь?
От этих слов Райли расплакалась ещё сильней.
Хейман бережно взял её под руку и сказал:
– Пойдём, давай присядем и поговорим.
Райли снова задумалась…
Неужели я правда собираюсь рассказать ему обо всём?
Тут она подумала, что, возможно, профессор Хейман сможет облагоразумить её, объяснить, как она ошибается насчёт доктора Циммермана – ведь она точно ошибается.
«Это было бы чудесно», – подумала она.
Они дошли до здания психологии, профессор Хейман отпер главную дверь, а когда они вошли внутрь, снова её запер. Он провёл Райли в свой кабинет и предложил ей присесть перед столом. Сам он обошёл его, уселся на своё вращающееся кресло и с сочувствием посмотрел на неё.
Он осторожно проговорил:
– Райли, ты знаешь, что я не являюсь клиническим психологом. Надеюсь, ты уверена в правильности своего выбора – я про то, что ты решила поговорить со мной. Я лишь хочу помочь тебе. Если хочешь, я могу направить тебя к профессиональному терапевту…
Райли покачала головой, постепенно её плач сошёл на нет.
– Всё нормально, – проговорила она. – Возможно, вы сумеете понять. Дело в том…
Она задумалась.
С чего мне начать?
Она очень медленно проговорила:
– Профессор Хейман… Скажите мне, пожалуйста… Как вы относитесь к доктору Циммерману?
Хейман её вопрос очень поразил.
Однако затем на её лице отразилось глубокое уважение, практически благоговейный трепет.
– Этого не передать словами, – проговорил он. – Он мой наставник, мой вдохновитель. Мне кажется, что я обязан ему… буквально всем. Он для меня как отец.
Райли упала духом, вспомнив слова Хеймана о Циммермане на уроке: «Это самый проницательный человек из всех, что я когда-либо знал».
«Он точно решит, что я сошла с ума», – подумала она.
Но с кем ещё она может поговорить об этом?
Она открыла книгу доктора Циммермана и нашла смутивший её абзац. Трясущимися руками она передала открытую книгу через стол профессору Хейману.
– Не могли бы вы прочесть третий абзац и… скажите, что вы думаете?
Хейман нацепил очки для чтения и стал молча читать, пока не дошёл до фразы, которую прочёл вслух:
– «…лабораторию для подобных исследований».
Во время чтения выражение его лица изменилось. Теперь он выглядел грустным и озадаченным.
«Понял ли он?» – гадала Райли.
Хейман медленно закрыл книгу, снял очки для чтения и на какое-то время просто уставился перед собой в пустоту.
Затем он посмотрел на Райли и сказал:
– Райли… вы действительно полагаете, что…
У Райли сердце забилось сильнее.
«Он понял!» – подумала она.
– Знаю, это звучит безумно…
Профессор Хейман медленно покачал головой.
– Нет, боюсь, что это не звучит безумно. Я часто спрашивал себя… я часто думал… мне приходило в голову…
Он поднялся с кресла, снова надел очки, поднял тяжёлую книгу и снова открыл её.
Он стал ходить по комнате, читая отрывки из текста:
– «Одна только этическая сторона вопроса…», «Нельзя же превратить какое-либо сообщество…», «Нельзя заставить серийного убийцу разгуливать…»
Всё ещё уставившись в книгу, он стал обходить стол.
– Вот вопрос, верно? Почему нельзя заставить серийного убийцу разгуливать по кампусу колледжа, если это на благо науки? Если сведения, которые будут получены, очень важны? Не доктор Циммерман, конечно… такой добрый, невинный учёный…
Когда он подошёл к ней, Райли вдруг стало очень не по себе.
Хейман продолжал:
– Но кто-то другой, тот, кто восхищается его идеями, мог, конечно, принять его предложение..
Без предупреждения Хейман захлопнул книгу и ударил ею Райли по голове сбоку, из-за чего она слетела со стула. Она сильно стукнулась головой о деревянный пол.
Из глаз её посыпались искры, она не могла ничего сообразить.
Она попыталась сфокусироваться на происходящем, однако мысли её смешались.
Профессор Хейман опустился рядом с ней на корточки и со злобой заглянул ей в глаза:
– Это мог сделать тот, чья сила воли очень сильна.
Глава тридцать пятая
Ошарашенная, Райли лежала на полу на животе, не в силах пошевелиться.
В её ноющей от удара голове проносились воспоминания и мысли.
Она снова услышала в своей голове голос Труди, говорящей Рее: «Райли хочет впечатлить профессора Хеймана. Скажу тебе по секрету: она к нему неровно дышит».
Вспомнила, как резко запротестовала, что это не так…
И как сама в это время думала о том, что он умён и красив, и что все остальные девочки в группе влюблены в него…
Фрагменты правды стали составляться в её голове в единое целое.
Она вспомнила, как представляла убийство Труди с позиции убийцы – как девочка была рада его компании, как хотела продолжить начатую с ним беседу.
Конечно, Труди ничего не имела против того, чтобы остаться наедине с очаровательным, красивым и интеллигентным молодым профессором.
«Какая студентка не хотела бы? – спросила себя Райли. – Уж точно не Рея».
А теперь…
«И даже не я», – поняла она.
Она услышала голос профессора Хеймана, и поняла, что на этот раз голос реален, и источник его находится в этой же комнате. Он стоял прямо над ней.
Райли беспомощно упёрлась руками в пол в попытке подняться, но Хейман поставил одну ногу прямо в центр её спины, прижав её к полу и спокойно проговорив:
– Всё шло хорошо – я имею в виду эксперимент. Я всё записывал, все свои наблюдения о коллективной травме кампуса – особенно среди ближайших друзей жертв. Об одной только тебе у меня набралось материала на целую главу. Это будет отличное исследование, отличная книга. Доктор Циммерман будет очень мною гордиться.
Хейман замолчал на мгновение, а потом добавил:
– Ты, наверное, гадаешь, почему мне так хочется произвести на него впечатление? Я так и думал, что ты не догадаешься. Ты, наверное, росла в прекрасной семье среднего класса, окружённая любовью и заботой. Ты понятия не имеешь, каково это – жить без матери, а лишь с отцом, чьи надежды на тебя невозможно реализовать.
