- Я жива, здорова, и совсем скоро наша жизнь снова наладится, - отстраненно произнесла я, думая о том, что этот человек никогда не сможет понять до конца, что же такое жить в настоящем аду, - извини, я устала.
Обернувшись к нему, я успела увидеть, как на его лице промелькнуло легкое разочарование. Впрочем, Олег тут же взял себя в руки.
- Конечно, Кари, - тихо произнес он, целуя мою макушку, - хочешь, я отнесу тебя наверх?
- Боюсь, что с такой заботой я скоро совсем разленюсь, и не захочу, чтобы ты выпускал меня с рук, - принужденно рассмеялась я, отстраняясь так, чтобы это не выглядело, словно я от него сбегаю.
- Я готов, - улыбнулся Олег, но все же, позволил мне отойти, и проводил долгим взглядом до самой лестнице.
Как только я скрылась с поля его зрения, тут же выровняла плечи, и уже более уверено поднялась на второй этаж, думая о том, что придется работать быстро. Уж очень мне не хотелось на своей потрепанной оболочке прочувствовать всю прелесть интимной жизни семьи Ждановых.
Как только перевалило за полночь, я вышла из комнаты, и, пройдя вдоль коридора, спустилась на первый этаж. Я знала, что небольшой всплеск энергии вывел из строя несколько камер. Дверь в кабинет Олега была плотно прикрыта, из-под нее не пробивался свет. Но и без того была уверена, что сейчас там никого нет. Толкнув дверь, вошла в темную комнату и осмотрелась: мне никогда не доводилось здесь бывать прежде, однако я знала, что если хочу что-то найти, нужно начинать поиски именно отсюда. Подойдя к письменному столу, стала выдвигать ящики. Так ничего не найдя, обратила внимание на стены, вдоль которых простирались полки с книгами. Здесь их были тысячи. Не самый плохой способ спрятать то, что не предназначено для чужих глаз. Пройдя вдоль полок, остановилась напротив ниши с портретом мужчины средних лет, одетого по моде девятнадцатого века.
Сняв портрет, я прислонила его к столу и снова повернулась, чтобы наткнуться на пустую стену. Что же, никто не обещал, что все будет легко и быстро. Отвернувшись было от стенки, застыла, прислушиваясь к своим ощущениям. Возможно, что я ошибаюсь, но нельзя просто уйти, не будучи уверенной в этом. Приложив ладонь к месту, где еще недавно висел портрет, прикрыла глаза. Сила завибрировала на кончиках пальцев и уже готова была вырваться на волю, когда я услышала у себя за спиной грозное рычание.
Медленно повернув голову к приоткрытой двери, я увидела сидящего прямо на пороге пса. Он скалил зубы и рычал, грозя поднять на ноги весь дом. Я сделала шаг к нему, но псина, видимо отказываясь видеть во мне свою хозяйку, вскочила на все четыре лапы и угрожающе двинулся ко мне. Как же ты не вовремя, четвероногий дружок, - с раздражением подумала я, но не остановилась, пока между мной и Ральфом не осталось менее полуметра.
- Сидеть, - тихо, но твердо произнесла я. Ральф ощетинился, и повел головой. Из его открытой пасти снова донесся рык. Я опустилась рядом с ним на колено, и пристально глядя в его черные, полные злости глаза, повторила команду.
Неожиданно пес моргнул, и, втянув голову в плечи, заскулил.
- Тихо, малыш, - ласково произнесла я, - мы же не хотим разбудить весь дом.
Но Ральф, казалось, меня не слышал. Не знаю, что именно он увидел в моих глазах, но все так же скуля, он пятился задом к двери, избегая моего взгляда.
Вскоре по паркету раздался гулкий топот его лап. Что же, от одного нежелательного свидетеля избавилась. А теперь за работу.
Я снова повернулась к стене, как никогда надеясь на то, что там что-то есть. Без сомнения, Жданов сделал все, чтобы его тайник не был обнаружен. Маленькая искра, выпушенная с ладони, врезалась в стену и проникла внутрь. Подождав нужное время, я приложила руку к стене и слегка надавила. Еще совсем недавно твердая поверхность подалась как пластилин и уже через секунду моя рука проникла внутрь.
Мне пришлось сдержаться, чтобы подавить возглас разочаровании - тайник был пуст! Возможно ли, что Жданов, напуганный похищением своей жены, решил не рисковать? Но это значит, то, что я ищу, может быть где угодно, даже за пределами этого дома.
Стараясь сдержаться, я восстановила стену и вернула на место портрет. Никто не обещал, что будет легко. Вот только мне не хотелось думать, что от успеха моего задания зависит так много. Я приникла к книжной полке, перебирая пальцами корешки книг - время! У меня его так мало! Не могу позволить им сделать это!
Легкое покашливание за спиной заставило меня шумно выдохнуть, и раздраженно повернуться к двери. На пороге кабинета снова был гость, невольно рождавший во мне уверенность, что в этом доме по ночам кипит бурная жизнь.
Пришелец - довольно высокий, коротко стриженый молодой человек лет восемнадцати в серой майке и кожаной куртке, вызывающе и насмешливо смотрел на меня. На секунду изобразив смущение, я снова приняла отрешенный вид, предоставляя ему возможность сделать первый ход. Видимо удовлетворившись произведенным эффектом, он неторопливо, с какой-то ленцой перешагнул порог и вошел в кабинет. Пройдя мимо, остановился около стола, заставив меня обернуться назад.
- Ну, здравствуй, мамуля, - с легким смешком произнес он, - не ожидал, что у тебя хватит наглости снова сюда заявиться. Особенно, после нашего последнего разговора.
- Здравствуй... сынок, - решив плыть по течению, я надеялась только на одно - что не сболтну лишнего и не вызову в отпрыске Олега подозрений... В смысле, еще больших, чем у него уже имелись.
- Что, бабки закончились? - не меняя тона, поинтересовался он, - или твой... хахаль тебя выгнал?
Чувствовалось, что он хотел употребить другое слово, но и эта информация, даже высказанная в такой негативной форме была для меня необычайно ценной.
- Неужели мальчик застукал свою мачеху с садовником и так и не доложил об этом папе? - не знаю, откуда взялись эти слова, этот издевательский, полный презрения тон, но парень мгновенно напрягся, его глаза из насмешливых стали холодными и злыми..
- Ах, да! Совсем забыла! У нас ведь нет садовника! - наиграно вздохнула я, направляясь к двери, легко уходя с траектории полета пущенного мне в спину довольно тяжелого предмета:
- Сука! - это было сказано настолько искренне, что я невольно посочувствовала парню, вынужденному мириться с присутствием слегка подзабывшей о супружеской верности мачехи. Хотя, с другой стороны, если он до сих пор ничего не заподозрил, значит, я веду себя абсолютно верно.
- Спокойной ночи, приятных тебе снов, сынок, - проворковала я напоследок.
ГЛАВА IV
- Я рад, что мы наконец-то можем побыть наедине. Ты чудесно выглядишь. Эта прическа тебе очень идет, - ласкающий взгляд Жданова мог бы заставить меня покраснеть, если бы в свое время я не чувствовала на себе другого, проникающего в душу, способного перевернуть весь мой мир...
Не сейчас! Только не это! Думай о чем-нибудь другом!
