- Регина! Прошу тебя, остановись! Что бы это ни было, остановись. Не делай этого!
* * *
Я стояла на берегу, всматриваясь в бурлящую даль необъятного океана. Солнце медленно садилось за горизонт, его лучи согревали мое лицо. Солнечная дорожка на воде подернулась рябью. Набежавшая волна едва не сбила с ног, но я удержалась, и обернулась к Ларисе, молчаливо стоящей рядом. Она снова была материальна и выглядела такой живой!
- На самом деле этого тоже нет?
- Я часто воскрешаю эти воспоминания, когда понимаю, что на грани. Они не позволяют мне забыть, кем я была. Иногда достаточно просто закрыть глаза и почувствовать морской бриз.
Лариса зажмурилась и втянула в себя свежий воздух, наполненный запахом ветра и океана. Ее лицо выражало нескрываемое удовольствие, с губ сорвался тихий стон.
- Но я знаю, что это все обман, - ее голос дрогнул, и мы снова оказались в фиолетовом сиянии Тартара, - каждый раз открыв глаза, вижу перед собой этот немеркнущий свет, знаю, что это навсегда! Понимаешь? Навсегда!
- Понимаю, - я наблюдала за ней, склонив голову. Сердце сжималось от боли и тоски. Она не заслужила такой участи. Почему она здесь? За что? Как это произошло?
- Меня 'нашел' Азазель. Мое тело было почти разрушено. Родгар... ему удалось меня уничтожить. Падший не дал моему сознанию раствориться. Я была так слаба и он затащил меня сюда. Зачем? Тогда я этого не понимала. Только теперь, когда увидела тебя, мне кажется, я начинаю постигать весь грандиозный замысел Азазеля, будь он проклят в веках.
- Не стоит, дитя мое, - тот, о ком мы говорили, появился, словно из ниоткуда, впрочем, у меня были большие сомнения по поводу того, что он вообще куда-то исчезал. Свое отношение к нему я не скрывала. Что за бред! Затащить меня в Тартар, шантажировать сестрой, чтобы заставить согласиться на то, что в здравом уме не совершит ни одно существо, когда-либо созданное Богом, - твои проклятия здесь бессильны. Мы все страдаем одинаково, независимо от того, как сюда попали.
- Ты забыл одну немаловажную деталь - нас сюда затащил ни кто иной, как ты! - зло возразила я.
- И ты знаешь, почему! Когда речь идет о выживании Ангелов, разве что-то имеет значение?
- Вы не Ангелы!
- Он был несправедлив, и ты это исправишь.
Я посмотрела на Ларису, снова ставшую лишь тенью. Невероятно трудно обрести кого-то лишь на миг, зная, что скоро тебе предстоит оставить его навсегда. Тартар не место для живых, а я все еще жива, и пока не прервется связь с моей оболочкой, останусь живой. Но бросить здесь Ларису, будет сродни предательству.
- Никогда, Азазель. Ты должен понять, что есть вещи, которые я сделать не в состоянии. Я могла бы напревать на собственную жизнь, но речь идет о целом мире.
- С каких это пор Ангела интересуют проблемы мира? - Падший снова явился мне в образе беловолосого мужчины, видимо решив, что во плоти его шансы меня заставить возрастут. Безусловно, Лариса была его козырем, важным козырем, но... на что он рассчитывал? Что смерть в Холодном огне уничтожит во мне все человеческое? Или, жизнь в Раю сделает слишком отстраненной от всего, что когда-то представляло ценность? Рай... Мы оба понимали, что дорога назад Падшим закрыта. Но мне не давала покоя мысль: если Азазель связывал освобождение Падших со мной, неужели он рассчитывал лишь на мои сестринские чувства? Маловероятно. И это пугало...
* * *
- Что если я не смогу? Не справлюсь? Почему ты доверяешь это именно мне?
Михаэль всегда знал, где меня найти. Несколько громадных камней сваленные в одном месте делали местность более привычной человеческому глазу. Разноцветное небо, похожее на гигантский калейдоскоп поражало своей величественностью. Впервые оказавшись в месте, которое называли Раем, растерянная и почти убитая тем, что довелось испытать, я искала уединения, не в силах до конца осознать, где же нахожусь. Я часто приходила сюда, садилась на камень, вглядываясь вдаль, стараясь отогнать от себя непрошенное чувство потери чего-то важного в той, другой жизни. Того, что не так давно и было моей жизнью. Именно тогда, когда я была готова взвыть от отчаяния, посреди райского великолепия, Михаэль научил меня летать. Полет, как исцеление, полет, как наркотик. И лишь то, что я испытывала, кружась над бескрайними просторами своего нового мира, помогло мне смириться с тем, что я потеряла.
Я смотрела на Михаэля и искренний страх от того, что мне предстоит ненадолго стер робость и нерешительность - чувства, ставшие для меня привычными, стоило оказаться рядом с Архангелом. Разумеется, он никогда не пытался подавить меня своим могуществом и величием, но само осознание того, кто он, заставляло меня неловко замирать, чувствуя собственное несовершенство. Слишком долго я прожила на Земле, слишком крепко оказалась к ней привязана, чтобы враз отказаться от инстинктов, прочно угнездившихся во мне почти за четверть века. Иногда я завидовала Хранителям. Умерев в собственном мире, и оказавшись достойными Небес, они чувствовали, что прожили жизнь не зря. Незримо присутствовать среди людей, защищать их, незаметно отводя от роковых ошибок, и в то же время, являться частью Его созданий. Почему, глядя на них я чувствовала, что попала сюда из-за ошибки, которая может стоить многим очень дорого?
- Потому, что тебе нужно сделать что-то, чтобы снова поверить в себя, - мягко произнес Михаэль. С тех пор, как он перенес меня в место, которое люди называли Раем, я видела его несколько раз. В то утро, когда закончилась моя земная жизнь, мне показалось, что он испытывает сожаление. Не знаю, что именно вызвало подобное чувство у всегда спокойного и невозмутимого Архангела. Возможно то, что ему пришлось сделать с Люцифером. Хотя... меня не покидало ощущение что я незаконно, почти преступно пролезла в Рай, не оставив у его обитателей иного выхода, как принять меня.
- Ты же знаешь, кто я и что совершила.
- Знаю, - улыбнулся Михаэль.
- И чувства, что испытываю, далеки от раскаяния, впрочем, ты и сам прекрасно это знаешь.
- И это мне известно. Ты стойкая, иногда непреклонная, хотя твои эмоции тебя подводят. Не каждый мог бы сопротивляться Люциферу. У тебя это получилось. Ты многим пожертвовала, лишилась жизни.
- Я убивала, лгала, мои помыслы не были чисты.
- Создание Божье, бывшее человеком, но ставшее Ангелом заслуживает снисхождения. Плох же тот Ангел, что став человеком берет от его природы все самое худшее.
- Ты говоришь о Падших? Неужели нет другого способа их остановить? Этот ключ... Неужели о нем стало известно только сейчас? И остановит ли мятежников, если его уничтожить?
- Мы должны надеяться на лучшее.
Михаэль вслед за мной поднял свой ясный взгляд вверх. Небо над нами разливалось причудливыми красками: от кремово-розового, до серебристо-голубого. Иногда над нами проносились золотистые всполохи света, вливаясь в небосвод. Чистая сила, энергия, позволяющая Ангелам проникать на Землю, минуя барьер, который они сами же воздвигли между двумя такими разными мирами. Обращая свой взор на небо и взывая к Богу, люди и не подозревали, что тот, кому они возносят молитвы намного ближе, чем можно себе представить. Освоение космоса, полеты на Луну и Марс ни на миллиметр не приближали человечество к Создателю. Никто из них не знал, насколько тонка граница, что отделяла Рай от Земли. Когда-то, искренней веры было достаточно, чтобы пересечь эту границу. Но не теперь. Странно, но вспоминая жизнь на Земле, я не могла припомнить ни одного человека, который бы просто верил - искренне, безгранично, не взирая ни на что. Многие из Хранителей, ставших ангелами после смерти были не на шутку шокированы тем, где оказались, при жизни особо не веря ни в Ад, ни в Рай. Но они были праведными людьми, не нарушавшими законов морали. Их совесть была чиста! А если учесть, сколько ужасных деяний было совершено верующими во имя 'веры', становится логичной такая 'неразборчивость' Небес.
