– Очень.
Я скрещиваю руки на груди.
– Почему ты не ответил на три мои смски?
– Ответил.
– Нет, – он написал всего два слова – «он лузер» – на мое «говорила с Уиллом по телефону». А это вообще ничто. Он мной пренебрегает.
– Ты разве не хочешь услышать, что он хотел мне сказать?
– Что он хотел тебе сказать? – Гейб смотрит в телефон и что-то пишет.
По выражению лица я догадываюсь, что он пишет Лесли.
– Неважно, – вздыхаю я.
Гейб поднимает глаза.
– Ты чего?
– Просто тебе наплевать на меня в последнее время, – тоненько говорю я, – наплевать, что у меня происходит.
– Я что-то пропустил? Что у тебя опять происходит?
– Да ничего особенного. Просто я учу дочь своего бывшего парня, не разговариваю со своей семьей и собираюсь родить ребенка одна. Ерунда всякая.
– Джози, – он смотрит на меня поверх темных очков, – ты сущая заноза в заднице, ты в курсе?
– Да. Но я торчу в твоей заднице. И не забывай об этом, пожалуйста.
Глава шестнадцатая. Мередит
Чтобы собраться с духом и хотя бы наметить разговор с Ноланом, мне требуется дополнительная встреча с Эми, на которой она почти прямо говорит мне, что давно этого ждала, и еще несколько разговоров с Эллен. Я не представляю, что я скажу Нолану и где я это сделаю. Просто я знаю, что что-то сказать должна. Я назначаю себе крайний срок – клянусь, что разговор должен состояться до быстро надвигающейся седьмой годовщины свадьбы.
И естественно, после нескольких лет, когда Нолан игнорировал эту самую годовщину, разве что приглашал меня на ужин, на этот раз он решает устроить нам романтический отпуск.
– Мы уже много лет никуда не ездили вдвоем, – говорит он однажды вечером, вернувшись с пробежки, вынимая из ушей наушники и вытирая пот с лица прямо в кухне.
В списке бесящих меня факторов этот числится как мелочь, но я много раз говорила ему, чтобы он делал это на улице. Или хотя бы не в кухне.
– Ездили, в Напу, – возражаю я, отговаривая себя от макарон с сыром, которые не доела Харпер. В конце концов, там миллион калорий.
– Ну да, три года назад, – он хватается за стойку и растягивает подколенное сухожилие, – и это не считается. Мы туда ездили на свадьбу.
– Все равно считается. Харпер с нами не ездила. И мы задержались на несколько дней, – я вспоминаю эту поездку, как нам было хорошо вместе.
На несколько секунд меня охватывает сомнение. Может быть, Эллен права и у нас просто трудный период.
Нам нужно только подождать и немного поработать над своим браком. Я спрашиваю, что он придумал, стараясь не беситься.
– Не знаю. Пляж какой-нибудь. Хотя, наверное, уже поздно искать билеты, – он хмурится, – извини, что раньше не подумал.
– Ничего, – я быстро его оправдываю. Наверняка он так же сомневается в этой годовщине, как и я. В любом случае, у него должен быть шанс отказаться. – У тебя наверняка очень много работы.
Нолан кивает и говорит, что быстренько примет душ, а потом мы все обсудим.
Он ни разу в жизни не принял душ «быстренько», поэтому я говорю:
– Ладно, увидимся через час.
И именно через час Нолан находит меня в прачечной, где я складываю полотенца.
– Может, «Блэкберри фарм»? – предлагает он астрономически дорогой курорт у подножия Грейт-Смоки-Маунтинс.
– Дороговато.
– Ой, да ладно тебе. Не будь такой жадиной. Деньги в могилу не заберешь.
– С собой нет. Но мы могли бы оставить их Харпер, – я вспоминаю нашу первую и единственную поездку в Блэкберри-Фарм.
Тогда мы тоже были на свадьбе у друзей. Скорее всего, в те выходные мы и зачали Харпер. За месяц до этого я пропустила таблетку, так что произошло это не специально. Иногда Джози упоминает это, перечисляя все то, в чем мне, по ее мнению, везет.
– Две ночи там нас не разорят. И у нас останется еще четырнадцать лет, чтобы накопить Харпер на колледж.
Четырнадцать очень долгих лет. Вслух я говорю только:
– Да, конечно. Позвони им. Но наверняка у них все забронировано.
Нолан качает головой и уходит. Я слышу, как он бормочет: «Жадина-говядина. Нехочуха».
Оказывается, что свободен ровно один номер. И он «наш всего за девять сотен за ночь».
– Девятьсот долларов? – уточняю я. – Или иен?
– Ха! – говорит Нолан. – Коттеджи еще в два раза дороже.
– Ну, тогда неплохая сделка, – соглашаюсь я.
– А то. Я тогда бронирую?
– Не знаю, – сомневаюсь я.
Вдруг ему станет еще хуже, если я скажу ему то, что собираюсь сказать, в девятисотдолларовом номере отеля? А может быть, это смягчит удар и напомнит нам обоим, что, что бы ни случилось в наших отношениях, мы сможем прожить красивую жизнь и у нас навсегда останутся общие воспоминания.
– Да или нет. Номер оставили за нами всего на десять минут.
Я вздыхаю и соглашаюсь. Я давно поняла, что соглашаться проще всего.
Неделю спустя я оставляю Харпер у мамы вместе с сумкой вещей и еще двумя сумками игрушек, которые Харпер считает куда важнее.
– Вы на выходные приехали или на месяц? – мама наклоняется поцеловать Харпер.
Харпер смотрит на меня, ожидая ответа.
– Всего две ночи. В воскресенье вечером вернемся.
– Не спешите, – улыбается мама, – я очень рада, что вы с Ноланом придумали себе что-то на годовщину. Для вас это особое место, – она подмигивает.
– Ну тебя, – я закатываю глаза.
Я не припомню, чтобы рассказывала ей, когда и где Харпер была зачата, но, очевидно, я все-таки это сделала.
– Что? – она притворяется, что ничего не понимает. – Я просто… Я знаю, что вам там нравится. Хорошо, что вы едете.
– Ага, – я начинаю давать важные инструкции, хотя Харпер регулярно остается ночевать у бабушки.
– Аллергия на корицу не прошла?
– Это ненастоящая аллергия. Просто легкая непереносимость.
– У меня вот тут появляется жуткое лаздлажение, – Харпер показывает на верхнюю губу.
– Нолан превращает ее в ипохондрика, – бурчу я.
– Ладно, солнышко. Просто не будем есть корицу. Еще что-то?
– Нет, – говорю я, – а у тебя?
– Ты не общалась с Джози? – не в тему спрашивает она.
– Нет, – я не позволю втянуть себя в беседу о сестре, – ладно, мне пора. Нолан хочет выехать до часа пик.
– Да, конечно. Беги, – она выравнивает стопку брошюрок на столе.
