— Терентий Иванович, я сейчас…
— Не надо Валя, — вдруг выдохнул директор. — Не надо уже никому звонить и никого звать. Ко мне пришли мои…друзья. Оставь нас, пожалуйста, одних, нам надо поговорить.
— Мы с партнерами вообще-то сначала дикоросами занимались, — спустя пару часов рассказывал нам Терентий Иванович. — Фирма маленькая, ниша узкая, но на кусок хлеба с маслом хватало. Лесная морошка, брусника, черника, клюква, грибы, травы разные — все продавали. Нанимали сезонных сборщиков или напрямую у деревенских жителей ягоды с грибами закупали. Уходило все в основном за границу. Во Франции наш товар парочка торговых сетей закупала, в Италии и Испании клиенты были, у нас в России тоже брали. Потом взяли кредит, построили завод и занялись переработкой. Варенье, джемы, консервы из лесных продуктов стали делать, вроде как товар премиум класса, натуральный экопродукт. Дело росло потихоньку. На этом-то я и погорел, — грустно улыбнулся мужик. — Захотелось новых перспектив…
Разоткровенничался с нами Терентий Иванович далеко не сразу, и стоило мне это шестидесяти ЛКР. Потому что поначалу он слушал нас со скептической ухмылочкой. Дескать, да, про Верлесу я что-то знаю. Именно поэтому, молодые люди, я с вами еще до сих пор разговариваю, а не вызвал охрану. Но вы к ней каким боком относитесь? И кто вы все же такие? Ах, вы ее посланники, а остальное — тайна? Ну-ну допустим… И что? Как говорится, какие ваши доказательства? Зачем пришли, чего вы от меня хотите и чем конкретно можете быть полезны? В общем, идиллической картины, которую нам поведала Хозяйка, рассказав, что нас тут ждут с распростёртыми объятиями, не наблюдалось.
Вот тогда я и спросил купца в лоб — какая у вас сейчас самая большая проблема? Только ясная и конкретная, которую можно решить сразу. Здесь и сейчас, не сходя с места. Давайте мы ее решим, показав себя лицом, и затем продолжим разговор всерьез.
Терентий Иванович хмыкнул, протер лысину платочком, подумал о чем-то своем. А потом заявил, что «Русскому лесу» госфармнадзор не дает патент на производство биологически активных добавок. Никак не дает, уже четвертый раз подряд бумаги заворачивают. Чиновники то к одному моменту придерутся, то к другому, постоянно находят новые несоответствия в документах, затягивают с экспертизами. Ускорить дело не помогают ни деньги, ни связи, потому что кое-кто в верхах принял принципиальное решение — патент не давать. Но если мы заявляем, что решаем проблемы, а пришли от самой Хозяйки, то может быть, покажем старому коммерсанту класс? «Давайте так, молодые люди», — хитро сощурившись, произнес купец. «Если мне прямо сейчас позвонят из фармнадзора и скажут, что патент фирме, наконец, выдан, то я уверую в чудо. Вы действительно посланцы Верлесы и я к вашим услугам. А если нет, то дверь — вон она». При этом скепсиса в голосе толстяка было хоть отбавляй.
Дальше было совсем не сложно, хотя ЛКР для этого типа было откровенно жаль. Коррекция реальности, в которую вписывался патент для «Русского леса» обошлась мне в четыре раза дешевле квартиры. Зато на выражение лица купчины, когда ему через минуту позвонили на мобильный телефон из фармнадзора с радостной новостью, стоило посмотреть. Брови у толстяка во время разговора сами собой сложились домиком, а глаза стали круглые как баранки. И ведь все равно он нам сразу не поверил! Стал звонить каким-то партнерам, затем полез на сайт фармнадзора и лишь затем признал неизбежное. Положил, наконец, телефон на стол, озадаченно закряхтел, как-то встряхнулся, видимо приняв для себя окончательное решение. А затем вызвал секретаршу, велев принести для всех в кабинет кофе и бутербродов и начал говорить откровенно.
— На варенье и джемах много денег не сделаешь, — прихлебывая из пузатой чашки ароматный сладкий кофе, продолжал Терентий Иванович. — На грибах и ягодах тоже. Лекарственные травы, если их продавать как сырье — тоже копейки. Тут-то мне и посоветовали вложиться в фармацевтику. Не настоящую, конечно, там давно все поделено, а в производство биологически активных добавок. Таблетки, мази всякие. «Сила морошки» для зрения, «лесной сбор» из брусники с клюквой для иммунитета, «волшебные травы» для нервной системы и прочее подобное. Сплошная выгода: затраты на сырье копеечные, вложения в производство умеренные, а вот отпускную цену можно поднять прилично. Это же теперь продается как лекарство в красивой упаковке, а не как килограмм ягод.
— Пользы, однако, людям от них никакой, — пожала плечами Надя. — По большому счету.
— Почему же нет пользы? — возразил купец. — В БАДах есть витамины и микроэлементы. Чем мы хуже гомеопатов, у которых вообще ничего в «лекарствах» нету, кроме мифической энергоинформационной матрицы и прочей чуши? Природные сборы укрепляют иммунитет, нормализуют метаболизм. Вполне возможно кому-то и поможет. И уж точно не повредит. Да, конечно, это не сильнодействующие природные лекарства — те давно известны и внесены в фармакопеи или в списки запрещенных веществ. Но зато и заморочек в бизнесе минимум — заявляешь природное лекарственное сырье как действующее вещество с комплексным оздоровительным эффектом и работаешь. Но дело не только в прибыли. Насколько я понимаю, это надо нашей таинственной Хозяйке.
— Почему вы так решили? — тут же заинтересовался я. — И как вы про нее узнали?
— Все расскажу, юноша, — кивнул мне директор. — Если вы мне про себя и Верлесу в ответ разъясните. Мне, как вы понимаете, тоже ох как любопытно, кто она такая и кто вы такие на самом деле.
— Мы пока не можем, этого сделать, — снова вмешалась в разговор Надя. — Извините, это не наша тайна. Так велела Хозяйка.
— Ну, тогда и вы извините, — развел руками Терентий Иванович. — Я тоже помолчу, о таких делах всуе лучше не распространяться, за сумасшедшего примут. А сие для репутации вредно-с. Скажу лишь, что она уберегла меня от парочки больших неприятностей. И в некоторых делах помогла почти как вы сейчас — чуть ли не волшебным образом. Некоторые вещи в самый последний момент изменялись к пользе фирмы. Впрочем, у Хозяйки были ко мне встречные просьбы, которые я старался исполнить по мере своих скромных сил. Ладно, — допил купец одним глотком чашку с кофе. — Если вы посланцы Верлесы, то можно через вас ей кое-что передать напрямую?
— Конечно. Все изложим в точности.
— Скажите Верлесе, что с БАДами проблема. За патент ей и вам спасибо, но при регистрации препаратов с марта по новым правилам нужно доказать еще и выраженный клинический эффект. Раньше на БАДы это не распространялось, только на настоящие лекарства. Теперь не так — новых игроков не пускают на рынок и ужесточают правила, — сосредоточенно объяснял мне купец. — Нужно, чтобы у группы больных, согласившихся на клинические испытания под наблюдением врачей, после приема наших препаратов появились видимые признаки улучшения самочувствия. По сравнению с больными, проходящими то же самое лечение, но без наших таблеток. Тогда, вдобавок к патенту на производство, препарату дадут еще и регистрационное удостоверение, и можно будет продавать наш продукт в аптеках как лекарство. Но каким образом таблетки из сушеных и прессованных обычных ягод и трав могут дать явный и быстрый оздоровительный эффект, я, честно говоря, не понимаю, — мрачно добавил Терентий Иванович. — Думаю, что никак. Боюсь, с производством лекарственных добавок у нас ничего не выйдет, — печально покачал головой директор. — Зарубят его, скажут — пустышка. А как вернуть набранные под запуск производства кредиты, я пока даже не знаю… Может, Хозяйка подскажет?
