Рослая, с широкими плечами, но пояс тонок, бедра широкие, лицо выдает возраст, где-то под сорок – пятьдесят, по местным меркам чуть ли не пожилая, но я вижу женщину в полном физиологическом расцвете, плюс у нее умный, пытливый взгляд и, похоже, неплохие манеры.
Я остановился, а Бобик, не слыша в моем голосе запрета, подбежал первым, обнюхал, следом подошел арбогастр, сунулся мордой в ее прическу с высоты своего роста, попробовал жевать, но выплюнул, повернул голову и с хрустом отломил кончик бревна, торчащего с крыши.
– Здравствуй, – сказал я, – ты красивая женщина. Даже не подумал бы, что ведьма. Ведьмам положено быть уродливыми.
Она грустно усмехнулась.
– Я никому не вредила.
– Знаю, – согласился я. – Видишь, и сам не боюсь, что мне повредишь…
– Вам повредить трудно, – ответила она. – У вас вон сколько защитных амулетов. Вы, должно быть, очень знатный господин… Да и собачка у вас такая, что разве что императору… А конь так и вовсе.
Я кивнул Бобику.
– Видишь?.. Может быть, я только благодаря тебе и стал императором?.. Ну и арбогастру, Зайчик, не обижайся!
Она перевела взгляд на арбогастра, потом на Бобика, наконец, взглянула в упор на меня. В ее глазах я не увидел страха, только сомнение.
– Так вы…
– Император, – согласился я. – Но это не важно. Считай меня тем, кем удобнее. Я как бы полевой император, есть у нас такое понятие. Расскажи о себе, раз уж это княжество оказалось в моей империи.
С замедлением на ее лице наконец-то проступили изумление и замешательство.
– Ваше величество… простите, я не знаю, как вам положено кланяться… и не понимаю, чем вдруг заинтересовала…
– Такие люди всем интересны, – заверил я, – только не все решаются с вами заговорить. Присядь.
Она послушно присела на колоду, куда я кивнул, я сел напротив на деревянный ящик. Ее глаза расширились, когда в моих руках появились две хрустальные вазочки с блестящими шариками красивой пирамидкой.
– Бери, – сказал я и протянул ей одну. – Можно бы вина, но после него почему-то принято совокупляться, этикет здесь такой… да и вообще, принято, иначе как бы зачем и пить?.. Ешь, это вкусно.
Она нерешительно лизнула, глаза стали еще шире. День жаркий, а шарики пахнут зимой и свежестью, на вкус же что-то вообще немыслимое по местным меркам.
– Ваше величество… вы… маг?
– Да что-то в подобном роде, – ответил я с небрежностью, – некогда было разбираться в тонкой грани между магией и чудесами. Как видишь, мне довериться можешь.
Она осторожно грызла один за другим шарики, наконец покачала головой.
– А я вот создавать ничего не умею…
– Точно? – переспросил я. – Даже нечаянно?
Она вскинула на меня взгляд насторожившихся глаз.
– А разве так можно?
– Бывает, – сообщил я. – У меня есть подозрение, что Демона Огня кто-то не создал, а выпустил нечаянно. А теперь дрожит и прячется от наказания.
Она медленно опустила вазочку, где на дне осталось два последних шарика.
– Вы про тот пожар, что начался в трех милях отсюда… а потом угас…
– Не угас, – уточнил я, – а пошел отдаляться. И все еще идет через земли, пугая людей и зверей, выжигая леса и болота. Доедай мороженое, расскажи о себе.
Рассказывала она бесхитростно и послушно, я слушал и проникался, в душе росло гаденькое чувство, что меня миновал этот мир, в котором жила она.
Родилась в бедной семье, отец умер рано, мать от безысходки вышла за грубого мужика, что с первых дней изнасиловал девочку, ей тогда не исполнилось и семи лет. И потом насиловал еще пару лет, приводил с собой пьяных дружков, ее били и тоже насиловали, наслаждаясь детскими слезами и криками о помощи.
Наконец, убежала из деревни, но везде, где скиталась, одинокую молодую женщину били, насиловали, унижали, заставляли выполнять самые мерзкие работы.
Я сказал понимающе:
– Именно тогда в тебе и проснулась эта… дикая магия?
Она помолчала, пытливо взглянула мне в глаза.
– Я не хотела. Так получилось само.
– И теперь получается, – уточнил я. – Это защита организма, все нормально. Мужчина защищается кулаками, зайца спасает быстрый бег, а ты сумела вот так… Если женщину не могут защитить мужчины, она имеет право защищаться так, как… удается.
Она продолжала рассматривать меня без страха, даже с печалью в темных глазах, словно предвидела, что случится нехорошее, сожалела о нем, но предотвратить даже и не попытается, по мне видно, бесполезно.
– И что теперь?
Я пожал плечами.
– В отношении тебя?.. Да ничего. По всем слухам, ты ни на кого не нападала, это главное. А что защищалась, как говорят законники, с непропорциональным применением силы, так ты ж и не могла точно рассчитать силу… Вот я бью комара, смотри, сел мне на руку… Еще не укусил даже, а только вытянул хоботище… ого, какой длинный… И тут я наглеца… Ишь самого императора посмел! Мало ему простолюдинов…
Я осторожно подвел ладонь и с силой хлопнул по руке, а потом брезгливо сковырнул смятое тельце.
– Тоже непропорциональное применение, – пояснил я. – Он еще не укусил… или уже успел? В любом случае я мог ему за такую наглость ногу оторвать, пусть скачет на пяти оставшихся, или хобот попортить, а я вон как бесчеловечно!
Она невесело усмехнулась, но продолжала наблюдать за мною со всем вниманием.
– Люди не комары.
– Люди должны отвечать за свои поступки, – сказал я. – Зло должно быть наказано. Да, не всегда удается в нашей жизни… Но когда удается, надо наказывать за себя и за того парня, что постоять за себя не сумел. В общем, к тебе претензий нет. А кто предъявит, ссылайся на мою монаршую волю… и мое позволение давать сдачи. Только сама не увлекайся.
– Спасибо, ваше величество, – сказала она. – Но я вижу по вашему лицу, что от меня что-то хотите?
– Да, – ответил я, – как и все мужчины, чтобы ты задрала платье на голову и повернулась ко мне пышным задом. Да ты и сама догадываешься, что хочу, по нашим честным мужским лицам всегда все видно.
Она чуть улыбнулась.
– Видно. Но только не верю.
– Почему?
– У вас в столице столько красивых и богатых женщин…
Я отмахнулся.
– А если я сторонник здорового образа жизни и предпочитаю натуральное?..
Ее щеки слегка окрасило румянцем.
– Это… как?
– В городах только с виду здоро́во, – сообщил я. – На самом деле больных там во много раз больше, чем на селе. Здесь чистый воздух, а если что не понравится, можно выйти на околицу, в лес, он же рядом, пройтись по болотам, собирая ягоды… У вас как здесь болота?
