Дело в том, что Глеб Александрович Калашников не привык терять лучших, да еще в таком количестве. Потылин с командой, потом Строганова, и все за нескольких недель. Явный перебор. Это больше, чем за всю его предыдущую карьеру в спецслужбах. Это позор для него как руководителя, и удар по нему лично как по человеку. Валера Потылин, Настя Строганова. Они были для него больше, чем подчиненными. Было в его чувствах к ним что-то отцовское. Но служебная этика и субординация требовали совсем другого стиля отношений, из-за чего Калашников порой с этими двумя держался даже строже, чем с остальными, из-за чего сейчас, после их гибели, стало только больнее. А еще Игорь Кинько. Один из лучших научников управления и человек прекрасный. Сын Сергея Кинько, с которым Калашников дружил со школы… Слишком много потерь и практически подряд…
Так стоило ли теперь удивляться, что Глеб Александрович дни и ночи просиживал на работе, пытаясь докопаться до истины? Кто-то должен был заплатить за эти смерти. И не просто кто-то, а виновный. Кочевница, которую можно было с достаточной степенью уверенности считать виновницей гибели команды Потылина, уничтожена. Но о том, как там все произошло, по-прежнему известно очень мало. Строганова до чего-то докопалась, но бесследно исчезла. Даже тела ее не нашли. Если она была в Коврове в момент бомбардировки, в этом нет ничего удивительного – от города камня на камне не осталось. Но не верил Калашников, что все так просто. Не тот человек Настя, чтобы глупо попасть под бомбы! Помимо всего прочего он лично отправил ей тогда предупреждение… В то, что она одна, без страховки, просто так полезла в Зону и там погибла, не верилось тоже. Строганова была следователем-профессионалом высокого класса. Лезть на передовую под пули, когти мутантов и тому подобное в ее функции не входило.
Нет, Глеб Александрович почти не сомневался, что она мертва. Но ее убийца наверняка жив и на свободе. Вот его-то поиску подполковник ФСБ и заместитель начальника управления «А» и посвящал сейчас практически все свое личное время – в рабочее перед ним стояло много других задач. Точнее, их поиску, потому что постепенно становилось ясно: Строганова своим расследованием разворошила даже не осиное, а змеиное гнездо.
Убивать или похищать офицера ФСБ из-за ерунды определенно не стали бы, потому что подобное наверняка не останется без последствий. Выходит, докопалась она до чего-то серьезного. За прошедшие месяцы люди Калашникова много раз с особой тщательностью анализировали каждый шаг капитана Строгановой (исходя из ее докладов), пытаясь выяснить, на каком этапе она могла получить информацию, возможно, ставшую причиной ее гибели.
И вот тут началось самое интересное. Штатный экстрасенс АПБР Мальцев оказался недоступен для беседы. По словам руководителей Агентства, он отбыл за границу в рамках сотрудничества с иностранными партнерами по обмену опытом. Пока организации, аналогичные АПБР, имелись в США и во Франции. Помимо России только на территориях этих двух стран возникали Зоны – в Рочестере (штат Нью-Йорк) и в Пуатье соответственно. Там и там все произошло через несколько лет после краснотайгинских событий, поэтому американцы и французы, вовремя задавшие правильные вопросы, знали, как действовать, и сумели законсервировать Объекты, не позволив ситуации выйти из-под контроля. В общем, формально у Мальцева был повод отбыть в служебную командировку за границу, но как-то уж слишком вовремя это произошло. Пообщаться с арестованным сталкером Григорием Ещенко, напарником Олега Катаева, не удалось. Его приговорили к 20 годам лишения свободы, а вскоре он ухитрился покончить с собой в камере. Странно? И да, и нет. Ведь самоубийства в местах заключения – не такая уж редкость, чтобы делать из этого факта далекоидущие выводы… И все-таки две странности подряд настораживали. Попытка найти сталкера Василия Гриня по прозвищу Бакс также провалилась – он бесследно исчез вместе с двумя своими товарищами. Поговорить удалось только с полковником Одинцовым, но толку от этой встречи не было никакого. Он лишь подтвердил то, что Калашников знал и так, а на более детальные расспросы отвечать отказался и посоветовал обратиться по официальным каналам, заметив при этом, что их беседа стала уже очень походить на допрос. И вновь формальных оснований брать его в оборот и оказывать давление у Калашникова не нашлось.
А потом начались события в Петербурге, и всем резко стало не до того, чтобы расследовать исчезновение офицера ФСБ. Однако Калашников не успокоился и продолжал копать, но уже по остаточному принципу, поскольку начальник управления полковник Сердитых возложил на него новые задачи.
Единственным направлением, в котором еще можно было работать, оставались поиски Олега Катаева. Возможно, исчезновение Строгановой и сталкеров было связано именно с ним. Как знать, не был ли обвиняемый ныне во всех смертных грехах Катаев тем источником, из которого Строганова получила смертельно опасную информацию? Но после бомбежки Коврова и консервации Объекта в Муроме Катаева на очищенной территории найти не удалось. Он либо погиб, либо перебрался в Питерскую Зону. Калашников попытался было получить от Сердитых санкцию на отправку туда оперативников, но получил категорический отказ с резонной в общем-то формулировкой: «Хватит терять людей!» Поиски Катаева были объявлены «неприоритетным» направлением, и рисковать из-за него опытными сотрудниками начальник управления строго запретил.
И вот когда, исчерпав практически все возможности для продолжения расследования, Калашников почти созрел, чтобы сдаться, внезапно произошло два из ряда вон выходящих события. Первым стало убийство полковника Одинцова. Тут сработал снайпер-профессионал высокого класса, что существенно снижало круг возможных как исполнителей, так и вдохновителей убийства (а в том, что оно заказное, Калашников был почти уверен). А следом, практически сразу, возникла эта Лариса Козырева со своим «Фактором человечности» и журналистским расследованием, в котором нарыла едва ли не больше информации, чем Калашников и его люди за три месяца. Первыми чувствами Глеба Александровича были неверие и почти детская обида: как же так – соплюха-журналистка «сделала» целую команду опытных офицеров во главе с очень компетентным в своем деле подполковником, заместителем начальника управления! И только потом пришли другие, куда более дельные мысли.
Во-первых, черта с два эта Козырева раскопала быть хоть что-нибудь, если б не нашелся очень осведомленный источник, согласившийся поделиться с нею информацией! Во-вторых, скорее, источник сам нашел ее, а не она его. Очень сомнительно, чтобы неопытная репортерша по собственному почину взялась раскапывать такой лабиринт, причем с кучей минотавров внутри. И еще сомнительнее, что она догадалась, как вообще к этому делу подступиться. А если источник вышел на нее сам, то возникает очень интересный вопрос – зачем? Мотив должен быть чрезвычайно серьезным, если он решился на такой шаг. И тут наступает черед «в-третьих». Почему она? Почему какая-то девчонка из мелкой заштатной телекомпании, а не серьезные репортеры с центральных каналов? Источник боялся, что те просто не рискнут связываться, ибо им есть что терять? Возможно. Но столь же вероятен и другой вариант: и Козырева, и вся эта «Москва медиа+» – лишь пешки в игре, которую некто загадочный ведет против АПБР, а может быть, даже приманки.
