Но сейчас главное в другом – разобраться в том, что было мне показано. Самым понятным и конкретным оказался последний фрагмент – с Павлом, идущим через наш двор в окружении чужих людей. В этом видении чувствовалась угроза, причем довольно явная и близкая. Двор… Сумерки… До вечера оставалось не так уж много: вот примерно таким, как я видел, все станет часа через два. Значит, надо уходить, причем не теряя ни минуты!
Я бросился в комнату, где спала Лариса, и осторожно потряс ее за плечо. Она проснулась, увидела меня и потянулась с блаженной улыбкой.
– Привет! Ты уже одет? Куда-то собрался? – Наконец она увидела выражение моего лица, и улыбка ее погасла. – Что-то случилось?
– Пока нет, но скоро случится. Нам нужно срочно уходить! Собирайся!
С Ларисы слетели последние остатки сна, и она резко села на кровати.
– Как, сейчас? А Павел?
– Он еще не вернулся. Боюсь, у него проблемы. А скоро они и у нас будут, так что поспеши!
Если честно, я не был уверен. Даты же на «слайде» с Павлом не было. Это с равным успехом могли быть сегодняшние сумерки, завтрашние или послезавтрашние. И как только Алина разбиралась со временем событий в своих видениях?
Все эти мысли крутились в голове уже во время сборов. Мои-то закончились быстро: я с самого начала был готов к тому, что мы здесь не задержимся. Вроде и Ларисе-то собирать особо нечего было, только она все равно провозилась – слишком нервничала. Пришлось помочь – дело не терпело. Теперь я уже нутром чуял приближение неприятностей без всяких пророчеств, хотя мои способности еще не воспринимали присутствия врагов. Но могла понадобиться подготовка. Раз уж я заранее предупрежден, надо извлечь из этого максимум выгоды. «Лояльные» упускали меня из своих рук уже не раз и не два, а работать над ошибками они умеют.
Я упорно отмалчивался на тревожные вопросы Ларисы по поводу надвигающейся угрозы – не до разговоров было. План действий вчерне был уже набросан – во дворе доживал свои годы деревянный двухэтажный барак, судя по виду, моливший об эвтаназии. Он стоял в стороне от нашего подъезда и не должен был привлечь внимание команды охотников на меня. Окна квартиры (а надо думать, что они знают о ней все, так как захватили Павла) выходят на другую сторону, так что здесь они еще не должны ждать угрозы. А она будет – чердак барака представляет собой прекрасную огневую точку. Это я своим наметанным взглядом снайпера-профессионала заметил сразу, как только мы сюда пришли.
Барак был еще тем местом. Как успел выяснить Павел, жило там всяческое отребье: алкаши да наркоманы вперемежку с мелким криминальным элементом. Конечно, соваться туда было в определенной степени риском, но я знал подобную публику. Это шакалы, у которых хватает нюха, чтобы почуять более серьезного хищника, и здравого смысла, чтобы с ним не связываться. По крайней мере у большинства из них. С остальными же я как-нибудь разберусь, хотя лучше бы обойтись без насилия.
В момент, когда я только ступил на порог этой развалюхи, у меня вновь помутилось в глазах, и я покачнулся. Только вместо головы разнылась так еще и не зажившая рана в плече. Образы перед глазами промелькнули быстро, но были достаточно четкими, чтобы я сумел в них разобраться и сделать выводы.
– Что с тобой? – испугалась Лариса.
– Ничего, уже порядок…
Когда мы шагнули внутрь, я уже знал, что нас ждет. Свет внутри не горел, а того, который проникал с улицы через полуслепое окошко, явно не хватало, чтобы разглядеть хоть что-нибудь. Но фигуру, шагнувшую к нам с правой стороны, я скорее почувствовал, чем увидел. Двигался он достаточно быстро, но не для меня: я успел перехватить запястье его вооруженной ножом руки за секунду до того, как мой бок познакомился бы с этим ножичком поближе, и резко вывернул руку этого типа, заставив его взвыть от боли. Нож упал на пол и воткнулся в старые, разбухшие от влаги доски.
– Прости, командир! – проскрипел незадачливый гопник, очевидно, принявший нас за обычных лохов, то есть парочку, искавшую место поукромнее, чтобы пообжиматься. – Это ж шутка была, ну! Отпусти!
– Хреновое у тебя чувство юмора, парень, – бросил я, отталкивая его так, что он едва на ногах удержался. – Вали отсюда, а то я не в настроении!
Он потянулся было за ножом, но я заступил ему дорогу.
– Что сказано? Вали! Эта игрушка не для тебя – еще порежешься ненароком!
Лицо парня было видно плохо, но я сомневался, что сейчас он мысленно желает мне здоровья. Только в это самое мгновение перед моими глазами мелькнула картинка его ближайшего будущего – новой встречи со злопамятным гопником можно было не опасаться. С каждым разом эти «пророческие сеансы» давались мне все легче – тут я даже и не поморщился. Он прошипел что-то едва слышно и брызнул из подъезда. Я подобрал нож, оценивающе взглянул на него и, сложив, сунул в карман. Неплохой, даже по моим меркам. Такой может пригодиться.
На нас смотрели. Это ощущалось даже не какими-нибудь там экстрачувствами, а самым обычным чутьем оперативника. Взгляды, конечно, далекие от дружелюбия, но страха в них все же было больше, чем агрессии. Демонстрация впечатлила, урок усвоен. Больше не сунутся, что мне, собственно, и требовалось. Вряд ли в темноте они хорошо разглядели наши лица. Но даже если что-то и разглядели и свяжут потом наше появление с тем, что произойдет во дворе, в полицию не пойдут. Не тот это народ. Такие от органов предпочитают держаться подальше.
Мы поднялись на чердак, естественно, не закрытый, и только когда я начал располагаться у слухового окошка, Лариса тихо спросила:
– Зачем мы здесь?
– Скоро нас придут убивать в полной уверенности, что инициатива за ними. Так что смена ролей станет для них полной неожиданностью.
– Откуда ты знаешь? Уже действует?
Я молча кивнул, доставая из рюкзака сложенную винтовку.
– А я? Что со мной?
– Еще не знаю… Я пока плохо это контролирую. Приходит то, что приходит, я не могу заказывать видения на заданную тему. Но надеюсь, эта ситуация изменится.
– Скорей бы! – выдохнула Лариса.
Вот кто бы спорил – самому не терпится…
Подготовив огневую точку, я решил сделать кое-что еще. В рюкзаке у меня имелась леска для установки растяжек. Было немного и взрывчатки, но она мне сейчас без надобности. Я натянул леску поперек дверей на двух уровнях – щиколотки и середины голени взрослого человека. Придирчиво осмотрел – нет, практически ничего не видно, если специально не приглядываться. А уж если торопиться…
К счастью, Лариса больше вопросов не задавала, поглощенная собственными переживаниями, и я смог спокойно завершить остальные приготовления…
Скоро, скоро… Решительный момент все ближе, но волнение уже ушло. Я ведь все-таки профессионал, побывавший в десятках переделок с высоким уровнем риска для жизни, а вот до сих пор живой. И более того – основательно покрутевший. Нет, ребята, меня уже так просто, без хрена, не сожрешь…
