Мне придется прорваться через привычную рутину любезностей возле школьных ворот, пряча глаза за солнцезащитными очками, опустив голову и торопясь уйти прочь, прежде чем кто-нибудь сможет остановить меня.
К тому времени я уже перестала отвечать на сообщения и полностью положилась на Одри, взявшую на себя роль посредницы, благодарящей подруг за любые слова, которые они мне передавали.
Од снова удалила «Фейсбук» из моего телефона. Она сказала, что запрещает мне читать что-либо в Интернете. Я знала, что если сделаю это, то непременно заговорю с ней о прочитанном, и тогда Од, вероятней всего, выполнит свое обещание отобрать мой телефон. Странно, но я начала находить это относительно легким – спрятаться от мира. То, о чем я не знала, – меня не задевало.
Однако это мое отвыкание делало мысль о собрании еще более ужасающей. Я собиралась только из-за настойчивости Одри, утверждавшей, что это станет для меня полезно, и своего нежелания подводить ее после всей ее помощи.
– Я думал, ты говорила, что это должно было начаться пять минут назад, – заметил Том, постукивая по своим часам. – Уже восемь пятьдесят. – Он застал меня копающейся в детских школьных сумках. Я уже разложила формы детей и вымыла бутылочки для воды – дела, которые обычно оставляла на утро. – Просто иди, – сказал он, практически выталкивая меня из входной двери.
– Когда это перестал работать свет? – проворчала я, увидев, что наружная лампа не загорелась автоматически.
– Я посмотрю, что с ним. – Том уставился на лампу, после чего вздохнул. – О, я слышу Эви. Я думал, ты говорила – она спит. Увидимся позже! – И он закрыл дверь, оставив меня стоять на полутемной дорожке.
Когда я подошла к своей машине, мелькнувшее движение заставило меня замереть. И над подстриженным кустом внезапно появилось лицо Брайана.
– Брайан, ты напугал меня! – воскликнула я, задумавшись, как долго он за мной наблюдает. Он ничего не ответил. – Ты, э-э, не хочешь зайти?
– Нет, – сказал он без выражения. – Я хочу, чтобы ты села в мою машину. – Когда я не двинулась с места, он добавил: – Не думаю, что у тебя сейчас есть моральное право отказать мне в этом. Не так ли?
Я нервно звякнула ключами в руке, оглянувшись на дом в надежде, что Том может смотреть в окно, но его там не было. Я неохотно кивнула и последовала за Брайаном к серебристой «Хонде», припаркованной за несколько домов отсюда. Он оставил пассажирскую дверь открытой, и, когда я забралась внутрь, в ноздри мне ударил запах мертвой рыбы, доносившийся из багажника.
В замкнутом пространстве машины было тихо и вдобавок жутко. Щелчок заблокированных дверей прозвучал громко и резко в тишине, когда Брайан повернулся ко мне лицом.
Уголки его губ дернулись, и, склонив голову набок, он неторопливо произнес:
– Расскажи мне, что тебе известно.
– Что мне известно о чем? – спросила я.
– Расскажи, что ты знаешь о моей жене.
Я беспокойно заерзала:
– Почему мы говорим о Гарриет?
– Я делаю для нее всё; она вся моя жизнь, – продолжал он. – И всегда так было. Но она не относится ко мне так же, хотя, полагаю, ты в курсе этого. Она, должно быть, рассказывала тебе обо всем.
– Нет, в действительности Гарриет ничего такого мне не говорила, – сказала я.
– Это разрушает меня. Она разрушает меня. Ты знаешь это? Да, конечно же, ты знаешь. Ты ее лучшая подруга, – он усмехнулся. – Несмотря на свои отговорки, ты должна знать всё.
Поведение Брайана было столь же тревожным, как и его внешний вид. Его волосы дико торчали в разные стороны, как будто он хватал их обеими руками и энергично взъерошивал. Его глаза были темными, а взгляд тяжелым, когда он смотрел на меня. Я никогда не видела Брайана в таком первобытном состоянии и, несмотря на ситуацию, понимала – что-то еще не так.
– Она рассказывала тебе, что не любит меня? – пошел он наконец на штурм.
Я неловко зашевелилась на своем сиденье.
– Гарриет любит тебя! – заверила я. Каким бы сильным ни было мое нежелание отбиваться от его гнева по поводу Алисы, я всё равно подумала, что предпочла бы ту тему разговора этой. – Что бы ни происходило сейчас, в этом ты можешь не сомневаться.
– Я знаю, что вы были близки, Шарлотта. Иначе с чего бы ты рассказала ей, как теряла сына?
– Что?..
– Это становится привычкой, не так ли? Терять детей. Похоже, это легко тебе дается.
– Брайан… – Воздух в машине, казалось, стал невыносимо удушлив. – Можно, я открою дверь? Или хотя бы просто окно?
Брайан проигнорировал мою просьбу, ударил ладонью по рулевому колесу и отвернулся, уставившись невидящим взглядом через лобовое стекло.
– Такие матери, как ты, должны расплачиваться за всё то, что вы делаете, – заявил Брайан. – Но вы не-е-ет, – понес он дальше. – Вы никогда…
– Мне нужно идти, – проговорила я. Мой голос дрожал. – Я хочу, чтобы ты сейчас же отпер дверь, Брайан.
– Я прослежу, чтобы они написали о тебе свою статью, – пообещал он. – Я прослежу, чтобы она появилась повсюду.
Я подумала – должна ли уже закричать, и услышит ли меня кто-нибудь, если я это сделаю. Воздух становился всё тяжелее, и я чувствовала, как мои вдохи учащаются. И единственное, что удерживало меня от того, чтобы начать колотить в лобовое стекло, – мысль, что всё это я вполне заслужила.
– Расскажи мне, что она тебе говорила! – выкрикнул Брайан. – Что тебе известно!
– Я не понимаю, что именно ты хочешь, чтобы я рассказала, – оправдывалась я. Гарриет никогда не произносила ни слова против своего мужа. – Гарриет всегда говорила о тебе только хорошее…
– Ты же знаешь, я всегда тебе симпатизировал, Шарлотта, – перебил он меня, внезапно меняя тему разговора. Его речь зазвучала спокойнее и мягче, и он подался вперед. – Конечно, я рад, что у нее есть подруга, но мне нужно, чтобы ты была честна со мной.
– Брайан, о чем ты говоришь?
– Я уверен, что ты сможешь ее образумить, – произнес он. – В любом случае сейчас мне пора ехать.
– Брайан, я не понимаю, что ты… – Я остановилась, когда он протянул через меня руку открыть дверь, толкнув ее так, что она распахнулась настежь.
– Уверен, что понимаешь, Шарлотта, – сказал он. – Я не сомневаюсь, что ты знаешь очень хорошо, о чем я толкую. А теперь, пожалуйста, проваливай.
Я недоверчиво уставилась на него, когда вылезла из машины. Брайан закрыл за мной дверь, завел мотор и поспешно уехал. Все мои мысли о школьном собрании растворились. С облегчением я проделала весь путь обратно к дому.
Я понятия не имела, что сейчас произошло. Вышла ли у них с Гарриет какая-то ссора; была ли это попытка Брайана свалить всё на меня. И что делал бы любой другой отец в его ситуации? Я не остановилась на мысли, что Гарриет в какой-то опасности, поскольку, несмотря на поведение Брайана в этот вечер, я по-прежнему не думала, что он виноват. В конце концов, его слова были ничто по сравнению со словами троллей – что они сделали бы со мной. Мне следовало бы ожидать гораздо худшего.
