Допустила ли я очередную серьезную ошибку, позвонив ей? Мой план уже трещал по швам. Я убедилась в этом, самостоятельно разрывая его на части всеми безумными способами. Я становилась своей собственной погибелью, и теперь, когда связалась с Шарлоттой, – вполне, как говорится, могла сама дать ей веревку, на которой меня же и повесят.
Но я не знала, куда еще обратиться. Мне требовалась помощь, и она была единственным человеком, кому, как я надеялась, я могла доверять. И возможно, единственным, кому мне следовало довериться с самого начала.
«Ты приедешь, Шарлотта?»
Минуты тикали ритмично на комнатных часах, как метроном, который стоял на пианино моего учителя музыки в школе. Тогда это убаюкивало меня и вводило в транс, и я пропускала мимо ушей большие куски уроков, глядя в окно и мечтая о другой жизни. Теперь с каждым тиком улетучивалось всё больше надежды.
«Тик! Ты по-прежнему не знаешь, где Алиса».
«Так! Чем дольше ты ждешь, тем хуже будет».
Я нетерпеливо заерзала в кресле у окна. Встала и начала расхаживать по половицам на кухне. Поднялась наверх по лестнице и глянула в переднее окно на безжизненную улицу внизу. Всё вокруг пребывало в жутковатом покое. Даже ветви деревьев казались неподвижными, застывшими в остановившемся времени.
Как долго мне ждать? Несколько часов? Несколько дней? Всё равно наступит момент, когда мне придется сделать больше, чем просто метаться по пустому коттеджу. Когда мне придется позвонить в полицию самой.
Какой момент считать переломным?
Я стояла у окна, раздвинув ладонями сетчатые занавески, висевшие вплотную к стеклу. Меня обжигало сокрушительное осознание: что бы сейчас ни случилось – Алису, несомненно, отберут у меня. Но всё, что я хотела, – это увидеть ее. Я бы рискнула всем, лишь бы узнать, что моя дочь в безопасности.
– Вернись, Алиса! – выкрикнула я в безмолвной комнате, и, словно в ответ на мой призыв, в окно проник луч солнечного света, затрепетавший на узорчатом ковре. И в момент просветления я поняла, что должна вернуть контроль над ситуацией и подумать, что сказать, если приедет полиция или дойдет до того, что мне самой придется позвонить им.
Спустившись вниз и порывшись в чехле от блокнота, я извлекла рекламную визитку Элдерберри-коттеджа, которую держала в боковом кармане. Я перевернула ее и уставилась на чистую сторону. Затем схватила ручку из стаканчика на каминной доске и уселась обратно в кресло, грызя ее кончик, пока думала. И, тщательно имитируя размашистые каракули своего отца, я написала короткую записку на оборотной стороне карточки.
Это было грубо и достаточно сомнительно, но когда я перечитала ее, то подумала, что это лучше, чем ничего. Я засунула карточку в задний карман своих джинсов, и часы пробили шесть.
Если Шарлотта вышла из дома в тот момент, когда мы закончили разговор, то она могла бы уже быть тут. Я сама установлю себе крайние сроки.
Я вернусь к таксофону и снова позвоню Шарлотте, если она не появится здесь к семи.
Я позвоню в полицию и расскажу им всё, если мой отец и Алиса не вернутся к восьми.
В половине седьмого я снова выглянула в окно, но снаружи был всё тот же тихий, неподвижный пейзаж. Маленькая улочка с живой изгородью вдоль нее, высокие деревья, испещренные солнцем. Мне хотелось бы, чтобы хоть что-то изменилось. Чтобы я могла видеть – там всё же есть какая-то жизнь.
Мой желудок забурчал от голода, напоминая, что я не ела с завтрака, и я обыскала кухонные шкафы. Нашлось несколько жестянок с консервами и буханка хлеба, недоеденная пачка печенья и коробка хлопьев-ассорти с тремя отсутствующими пакетиками.
Я провела пальцами по хлопьям, пытаясь выяснить, какие из них съедены. Алиса вскрыла упаковку этим утром? Когда она в последний раз находилась в доме? Это могло быть несколько дней назад, подумала я, и волна нервной тошноты подкатила из моего желудка к горлу.
Я захлопнула дверцу шкафа одновременно с громким ударом во входную дверь.
Инстинктивно я замерла. Шарлотта? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но если не она, то кто? Полиция?
Я медленно подкралась ко входной двери, глядя на ее затемненное окно, однако за ним даже тени не мелькнуло.
Я приоткрыла дверь и осторожно выглянула, постепенно раскрывая ее шире. С нарастающим чувством разочарования я поняла, что там никого нет и что в глубине души я надеялась увидеть свою подругу. Закрыв глаза, чтобы пресечь готовые вырваться слезы, я ощутила тяжелое отчаяние. Я не должна была ожидать, что Шарлотта приедет.
Я начала закрывать дверь, когда почувствовала на затылке легчайшее дыхание. Волоски на моих руках встали дыбом, по коже забегали мурашки.
Кто-то стоял позади меня.
Я чувствовала его. Я ощущала неприятный древесный запах его одеколона. Он был внутри дома, стоял в коридоре, и его дыхание обдувало мою шею. Я бы закричала, если бы крик не застрял у меня в горле.
– Привет, Гарриет, – прошептал Брайан, уткнувшись ртом мне в ухо, и я почувствовала, как он касается его губами. Моя рука задрожала на дверной ручке, а его протянулась через мое плечо и мягко закрыла дверь.
Я медленно обернулась. Лицо Брайана оказалось почти вплотную к моему, перекошенное ухмылкой, хотя он и не мог скрыть гнев в своих глазах.
– Брайан? Что… – Я попыталась отступить от него, однако мне некуда было двигаться, потому что он зажал меня у входной двери. Должно быть, он прокрался вдоль дома и проник через заднюю дверь.
– Что я здесь делаю? – переспросил муж, склонив голову набок. – Ты хочешь это знать? Но где я, по-твоему, должен быть, Гарриет? – Он протянул руку и взял прядь моих волос, медленно обвивая ее вокруг пальцев, поглаживая большим.
Я едва заметно качнула головой. Мое сердце колотилось, его стук отдавался в ушах. Казалось, он тоже может это слышать.
– Может, мне стоит спросить, что здесь делаешь ты? Как думаешь? – сказал Брайан. Он потянул меня за волосы, и, хотя это было несильно, я ощутила, как натянулась кожа на моей голове. – Не нашла Алису пока? – Он одарил меня улыбкой, словно ножом пронзившей мою грудь.
– Где она? – выдохнула я.
– Какой забавный вопрос. – Взгляд Брайана поднялся к моей макушке, когда он нежно погладил меня по волосам. – А как, по-твоему, я могу знать, что случилось с моей дочерью?
– Что ты с ней сделал, Брайан? – вскрикнула я. – Где Алиса? Пожалуйста, скажи. Ты меня пугаешь.
– Я тебя пугаю? – прорычал он. Его лицо исказилось в болезненной гримасе, которую я видела так много раз. Каждый мой вопрос раздражал его еще больше. Мне захотелось отвернуться, но я сопротивлялась этому желанию, не отводя от него глаз.
– Если ты что-то с ней сделал, то я…
– То ты что? – взорвался Брайан. – По-моему, самое смешное, что это ты что-то с ней сделала, не так ли, Гарриет? – Резко рванув мои волосы, Брайан вывернул мне шею. Боль пронзила мне плечи и ударила в голову. – Заставляя меня поверить, будто мою дочь похитили!
