Добравшись до побережья Балтики, лодки уверенно повернули на запад, к двум соседним городкам. Что-что, а их местонахождение и даже численность гарнизонов сыщик давно выяснил, не зря общался со шведами. Там дружинники оторвались на всю катушку, жаль, никакого сражения не получилось. Местная стража первого городка, в полсотни копий, после первых выстрелов из ружей сдалась в полном составе на милость победителей. Да и городок едва превышал по размеру Кируну, дай бог, две тысячи жителей, но в отличие от Кируны, жителей которой Николай запретил дружинникам трогать, городок магаданцам не был нужен. Поэтому магаданский отряд развернулся на полную катушку, без лишней жестокости, впрочем. Оснований для особой жестокости не было, потерь отряд не понёс, шведы сопротивляться не пытались. Своё пленение и грабёж имущества аборигены принимали с фатализмом обречённых. Николай впервые наблюдал отношение европейцев к средневековым войнам и, как говорится, мотал на ус.
В небольшом порту дружинники застали три купеческих кораблика, загружавших в трюм бочки с сельдью и малосольной сёмгой. Майор решил, что такие трофеи вполне подойдут самим, и конфисковал груз, временно захватив суда для доставки пленников. В число пленников попали многие горожане, в первую очередь мастера и ремесленники со своими семьями. Затем все молодые парни, способные стать рекрутами, независимо от происхождения. Ну, и девицы, куда от них денешься, Николай не всегда поддерживал позицию Елены Александровны в отношении насилия. Да и сами шведки особо не переживали, воспринимая мужское насилие достаточно спокойно, всё-таки шестнадцатый век на дворе. Топиться никто из жертв насилия не собирался, а глядя на внешность некоторых шведок, Николай даже сочувствовал насильникам, только изголодавшиеся по женщинам татары могли польститься на подобных страшил.
В городке татары смогли удивить своего командира, не ожидавшего такого делового отношения к обычному грабежу. За пару дней дружинники вынесли из домов всё ценное имущество, уложили это на кораблях и лодках, туда же посадили пленников, не забыв повозки и сани для перевозки трофеев вверх по рекам, к Кируне. Очень хозяйственно отнеслись грабители к своей работе, подмели запасы продуктов, все ткани, запасы кожи, шерсти, металлические изделия, от столовых приборов до подсвечников. Николай удивился размеру добычи, приняв решение разделить отряд. Сотня бойцов отправилась с пленниками и добычей на базу, в Кируну, а остальные дружинники поплыли дальше, в соседний город. Пушки Николай предусмотрительно взял с собой и не пожалел об этом.
Соседний городок уже готовился к обороне, напуганный известиями о разбойничьем нападении. В порту не было ни одного судна, даже лодки исчезли, предупреждённые соседями, успевшими бежать от разбойников. Городская стража пыталась организовать оборону, честно выставив на берегу все шесть пушек, но немногочисленные пушкари были расстреляны из ружей с двух сотен метров, едва успели выстрелить, никуда, понятно, не попали. Выжившие стражники бросили оружие ещё до высадки десанта на берег. Едва дружинники начали причаливать к набережной, в бухту порта вошли сразу три небольших кораблика, зато с пушками на борту. Видимо, все, кто успел прийти на помощь и затаился неподалёку. Однако нападение не застало дружинников врасплох, как, скорее всего, ожидали шведы. Всё-таки три корабля с двумя десятками пушек, по меркам шестнадцатого века, это о-го-го! Наверняка капитаны кораблей не сомневались в победе над разбойниками.
Николаю пришлось понервничать, пока его бойцы выгрузили орудия на берег и приготовили их к стрельбе. Выручила медлительность судов шестнадцатого века и небольшая дальность стрельбы их орудий. Пока шведские моряки подходили к берегу на расстояние выстрела своих орудий, две магаданские пушки успели пристреляться и расколотить фугасами все три кораблика. Те даже не успели развернуться бортами, чтобы выстрелить по разбойникам. На всё сражение ушло двадцать снарядов и пять минут, не больше. Однако горожане получили впечатляющий урок, чтобы отказаться от любого сопротивления. Этот городок грабили ещё быстрее, чем предыдущий.
Учитывая отсутствие плавсредств, часть пленников пришлось отправить берегом, они повезли трофеи на многочисленных тележках и тачках. Отправив с ними сотню бойцов, Николай с остальными дружинниками, с обеими пушками и самыми важными пленниками, поплыл морем на лодках. Лучше бы не делал этого, осенняя Балтика – не сахар. Спокойная тёплая погода неожиданно сменилась резким ветром со снегом. Конечно, зиму и похолодание ждали все, но не так не вовремя. Полдня разбойники пытались бороться с ветром и волнами, пока не промокли насквозь. Особенно досталось пленникам, их и пожалел Николай, скомандовав высадку на берег. Высадились, развели костры, обсохли и остались на ночлег, в километре от береговой линии. Лодки, естественно, вытащили на берег, оставив возле них караульных.
Эти караульные и сообщили рано утром, что в виду берега стоит целый флот, больше десятка кораблей. Ругая себя за жадность, майор спешно организовал отступление по суше к устью реки. Однако идти пришлось долгую неделю, слишком медленно двигались пленники, да и местные дороги не вызывали никаких добрых чувств. Что, впрочем, не помешало Николаю организовать боевое охранение и арьергард в лучших традициях будущего. Именно это и спасло дружинников от разгрома. Когда посыльный из арьергарда догнал Николая и сообщил, что их полусотню преследует полк шведов, майор не поверил, остался с разведчиками сам, прикинуть численность преследователей. И оказался поражён в самое сердце, действительно, полк, численностью до тысячи пикинёров. К счастью, без пушек и без кавалерии.
В тот же день, выбрав удобное ущелье, дружинники дали бой своим преследователям. Десяток бойцов конвоировали пленников, остальные заняли позиции на склонах большого оврага. А пушки установили прямо поперёк дороги, замаскировав их кустами. С пушкарями остался Николай, обговорив с бойцами порядок действий. Шведы нагнали их всего через два часа, они шли налегке, без всякой разведки, видимо, отлично знали, сколько разбойников ушли из города на лодках. Лодки эти, похоже, были найдены, потому как преследование по суше началось именно с того берега. Полк был высажен с кораблей, очевидно, потому и конницы не было. Преследователи не опасались встречи с полусотней разбойников, шли плотными колоннами, без обоза, не сомневаясь в скором захвате врагов.
Шведы шли плотным строем, колонной по четыре человека, разбившись на сотни. Всего десять колонн, растянутых на семьсот – восемьсот метров. Майор пожалел, что посадил своих стрелков на полкилометра, а не дальше от себя, но деваться некуда, первый выход его, пушкари зарядили орудия картечью и напряженно ждали команды. Передовая колонна шведов приближалась, вот прошли сто метров, вот и пятьдесят метров, пора! Кусты полетели в сторону, буквально через секунду, пока шведы не успели остановиться, оба орудия по очереди выстрелили картечью, полностью выкосив ближайшую колонну. Однако солдаты оказались опытными, не попрятались от неожиданности, а, напутствуемые громкими командами капралов и офицеров, побежали вперёд. Шведы понимали, что их единственный шанс выжить состоит в захвате пушек, пока их не успели зарядить.
Увы, орудия зарядили всего за пару секунд, подпуская врагов ближе. Вот шведы из второй колонны пробежали убитых, до пушек осталось меньше полусотни метров, несколько секунд бегом, на лицах передовых солдат уже видна радость победы. Николай командует, закрывая уши от грома выстрела, ещё одна колонна врагов отправилась к праотцам. Пушкари быстро заряжают орудия, в ожидании ещё одного броска очередной колонны, но следующие шведы остановились, не понимая, в чём дело. Сыщик напряжённо ждёт несколько секунд, пока не видит, что офицеры дают команду шведам рассредоточиться. Опытные командиры решили не идти напролом, не губить солдат в лобовых атаках, а обойти врагов с фланга.
