– Я впечатлен. Не удивлен, но впечатлен. Дай и мне взглянуть на твою ногу.
* * *
Они расположились в тени утеса. Род сбросил рюкзак и расстегнул на нем молнию. Внутри кроме медикаментов оказалась маленькая сумка-холодильник, из которой он извлек несколько бутылок холодного пива и протянул одну отцу вместе с открывашкой.
– Это тебе для анестезии. Лучшее из Вальгаллы.
Сидя на земле, Джошуа сковырнул крышечку и с наслаждением сделал долгий глоток.
– Просто невероятно!
Род тоже отпил пива и посмотрел на Санчо. Затем передал троллю бутылочку.
Санчо взял ее – бутылка почти утонула в его огромной покрытой шерстью ручище – и подозрительно осмотрел. Потянулся за тролльим зовом и спросил:
– Легкое?
– Ни в коем случае, – ответил Род.
Тролль проворчал, сорвал крышечку зубом, похожим на надгробный камень, и сделал затяжной глоток.
Род вымыл руки стерилизующей жидкостью, натянул хирургические перчатки и принялся за ногу Джошуа. Срезал грубые бинты, снял планки, которые прилипли к коже благодаря темно-зеленой массе пережеванной растительной кашицы. Род ткнул в нее.
– Троллья припарка?
Джошуа пожал плечами.
– Наверное. Я был в отключке, когда они делали это со мной. Некоторые я прикладывал сам.
– Я видел, как они это делают. Собирают траву, перемалывают коренными зубами и прикладывают. В их больших головах хранится много сведений о народной медицине, специфичной для миров или групп миров, которые они посещают… Признаков инфекции нет. Черт, я бы ее уже унюхал. Я все это уберу, вколю тебе антибиотики. – Он посмотрел на отца. – Видишь, все, что я знаю, – это полевая медицина. Возможно, я буду более неуклюжим, чем эти тролли. Хочешь обезболивающее?
– Я скажу, если понадобится. – Пока Род работал, Джошуа откинулся назад, не выпуская из рук пива. – Так как ты меня нашел?
– Без труда. Твой старый приятель Билл Чамберс здорово помог. Когда ты задержался, он позвал меня.
– Задержался? Какого черта мне задерживаться? Я в творческом отпуске. В творческом отпуске по определению не «задерживаются».
Род только рассмеялся.
– Билл показал амбарную книгу, которую он завел на тебя.
– Амбарную книгу?
– Сколько в среднем времени с девяностопроцентным доверительным интервалом проходит, прежде чем ты с ним связываешься. Полагаю, Билл знает тебя как никто с тех пор, как вы вдвоем ставили на уши этот ваш Приют в Мэдисоне.
– Я ни с кем не связываюсь.
– Конечно, ты – нет, папа. Поэтому он знает, сколько ты отсутствуешь. И у него также есть способ предсказать, какое место в Верхних Меггерах ты посетишь следующим, основываясь на тех, где побывал раньше. Можешь назвать это алгоритмом.
– Алгоритмом?
– Он хранит все в папке.
– В папке?
– Так или иначе, когда ты задержался, Билл послал сообщение, и я отправился искать в вероятных местах. Найдя нужный мир, я пошел по твоему радиосигналу, и спасательное одеяло, в которое закутался твой приятель…
– Ой.
– Прости. Уверен, что не нужно обезболивающее?
– Я могу выпить еще пива.
Род передал ему бутылку и продолжил работать.
– Скажу честно, папа. Когда я вылетел, то спрашивал себя, что я найду. И будет ли что находить.
Джошуа нахмурился.
– Вот что ты думаешь? Что я был в каком-то смертельном походе?
Но разве удивительно, что Род так о нем думал? Он представил лицо Билла Чамберса, такое же морщинистое, как и его собственное, со скептицизмом смотрящее на него. «Я тебя предупреждал. Если будешь продолжать шляться в одиночку, ты сгинешь там, долбаный идиот. Ты не знаешь и половины правды о себе, да?..»
Рода передернуло от прямоты Джошуа, но он сказал:
– Папа, нам трудно понять, почему тебе так нужно уходить в эти творческие отпуска. Снова и снова.
– Я делал это всю жизнь. С тех пор, как Агнес и сестры позволили мне в одиночку отлучаться из Приюта на ночь. – Он с трудом подбирал слова. – После Дня перехода, когда Долгая Земля открылась – во всяком случае, лично для меня, – если я возвращался на Базовую, к миллиардам людей, скученным на клочке мира – мира не толще, чем лезвие ножа, – мою голову сжимало, словно в кулаке.
– Хм-м. Но, папа, ты сейчас ближе к семидесяти, чем к семнадцати. – Род показал на поврежденную ногу рукой в перчатке, перепачканной зеленью от компрессов. – И могло быть даже хуже. Билл говорил, что ты избегаешь миров, где много троллей.
– Предполагалось, что это одиночное путешествие. Тролли, благослови их боже, могут быть шумными соседями, если ищешь тишины. Или той единственной Тишины.
– Значит, тебе повезло. Папа, у тебя есть люди, которым ты нужен. Семья.
Джошуа бросил на него сердитый взгляд.
– Семья, которая ушла от меня.
Род отвернулся, сосредоточившись на ноге.
– Ага, ну, может, сейчас все иначе.
– Сейчас иначе? – Джошуа вспомнил. – Ты сказал, что у тебя есть новости. Что за новости?
Род пожал плечами.
– Хорошие новости, плохие новости. И немного новостей, которые тебя не удивят.
– Расскажи те, что не удивят.
– Лобсанг тебя зовет.
Отхлебнув пива, Джошуа откинулся назад и рассмеялся.
– Нет, черт побери, это меня не удивляет. Я думал, что он опять исчез, что у него очередной периодический сбой.
– Как я понял, да. Но твой старый приятель Нельсон Азикиве пошел и привел его обратно.
– Куда пошел? Неважно. Так что, на Долгой Земле разгорается новый кризис?
– Как всегда. И они хотят, чтобы ты вернулся, папа, Нельсон и Лобсанг…
– Все по-старому. Скажи плохие новости, – прямо попросил Джошуа.
Род поднял голову.
– Сестра Агнес умерла.
– А. Ладно.
– В Приюте были поминки. Прости, папа. Я знаю, как вы были близки.
– Да. Даже после того, как Лобсанг ее вернул, она по-прежнему оставалась Агнес. Что в сумме дает много лет. Но мы попрощались. А что за хорошие новости?
На этот раз Джошуа мог поклясться, что Род покраснел под загаром.
– София беременна. Теперь, папа, если ты не помнишь, кто она такая…
– София Пайпер. За кого ты меня принимаешь? Твоя… – Он помедлил, не желая использовать неправильное слово. – Партнерша?
– Примерно так.
– Значит, ты станешь отцом. – Опять же, было ли это слово правильным применительно к свободной семье Рода? – Я имею в виду, биологическим отцом.
