Сидни просто придется подождать.
XV
Две недели назад
Кэпстоун
Самолет Стелла приземлился на рассвете. Он не знал, почему видеоконференции оказалось недостаточно, но совет директоров настаивал на его личном присутствии, и, кроме прямого неповиновения, у Стелла не было выбора, кроме как прийти.
Он оставил Риос строгие инструкции. Никаких процедур в его отсутствие. Никаких команд не давать и не выполнять, если они не поступили лично от него.
Последнее, чего бы хотел Стелл, был мятеж.
Теперь он смотрел через невзрачный стол для совещаний на пять невзрачных лиц над невзрачными костюмами. Стелл подозревал, что к тому времени, как покинет комнату, уже не сможет вспомнить кого-либо из них, не говоря уже о том, чтобы опознать в толпе.
– Сначала неудачный захват ЭО, – сказала женщина в черном, – теперь неудавшееся истребление.
– Вы заварили порядочную кашу, – добавил человек в сером.
– Мы уже сталкивались с трудными ЭО, – сказал Стелл. – Это лишь вопрос времени…
– Лишь вопрос времени, – перебил человека в черном, – прежде чем ЭОН и его интересы окажутся в центре внимания.
– Моя команда делает все возможное, – заверил Стелл.
– Это не совсем так, – сказал мужчина в черном. – Мы вызвали вас сюда, потому что считаем, что ваша предвзятость помешала вам использовать все активы, которые есть в распоряжении.
– Предвзятость? – с вызовом переспросил Стелл.
– Мы не отрицаем, – добавила женщина во флотском, – что вы были неотъемлемой частью развития этой организации…
– Развития? Я создал ЭОН. Я принес вам первую информацию, я объяснил уровень угрозы – черт, мне пришлось убедить некоторых из вас в самой легитимности ЭО.
Человек в черном прочистил горло:
– Мы не ставим под сомнение ваш вклад.
Человек в сером наклонился вперед:
– Мы знаем, что у вас сильная личная привязанность к ранним идеалам этой организации.
– Вот почему, – прибавила женщина в черном, – вы не обладаете объективностью, чтобы судить о ее текущих потребностях.
– Моя субъективность – это актив, – сказал Стелл. – Вы, кажется, думаете, что мы имеем дело с модифицированным оружием. Кажется, только я понимаю, что мы имеем дело с людьми.
– Можно было бы совместить и то и другое, – сказал человек в черном.
Стелл покачал головой. Они всегда возвращались к этому – к деньгам, власти и желанию правления совместить приятное с полезным. Будь их воля, они превратили бы всех захваченных ЭО в оружие. Желательно одноразовое.
– Марсела Риггинс выставила на посмешище ЭОН и вас, – сказала женщина во флотском. – Вы утверждаете, что прикладываете все усилия, используете все имеющиеся в вашем распоряжении инструменты, и все же продолжаете соглашаться на боеприпасы малой дальности, когда у вас есть один, идеально подходящий для этой задачи.
Вот тогда с мучительной ясностью Стелл понял.
Эли.
– По крайней мере, у боеприпасов малой дальности есть предохранительные защелки. У Эли Кардейла нет. Я не разрешаю использовать его в полевых условиях.
Человек в черном подался вперед:
– Вы сами утверждали, что он полезен.
– Это другое, – сказал Стелл. – Эли не бывший солдат. Он серийный убийца.
– Который сотрудничает с нами более четырех лет.
Стелл покачал головой:
– Вы не знаете его так, как я.
– Итак, мы возвращаемся к вопросу об объективности, – сказала женщина во флотском.
– Понимание не то же самое, что предвзятость, – отрезал Стелл. – Вы думаете, у нас сейчас беспорядок. Это ничто по сравнению с тем, что произойдет, если мы освободим его.
– Кто говорил о свободе? – спросил человек в черном. – Есть контрмеры. Согласно нашим записям, были установлены устройства слежения…
– Это не просто вопрос потери Эли, – сказал Стелл. – Это то, что он сделает, прежде чем мы снова его найдем. Его нельзя контролировать.
Человек в сером достал портфель.
– Учитывая это, у нас есть более надежное решение.
Застежки открылись, обнажив гладкое стальное кольцо на черной подкладке. Когда Стелл протянул руку, то обнаружил, что на самом деле это были два кольца, одно внутри другого. Шов пересекал каждый круг, так что «воротник» мог открываться и закрываться.
– Методы Хэверти были, по общему признанию, неоднозначными, – сказала женщина в черном, – но пользу тоже приносили. Его первые тесты изучали общую способность Кардейла к исцелению. Вторая серия исследовала степень этого исцеления и его ограничения.
Ниже ошейника лежал маленький пульт, плоский, как кредитная карточка, только в два раза шире, с единственной кнопкой на гладкой темной поверхности.
– Хэверти обнаружил порог. Предмет меньше, чем, скажем, таблетка, и тело Кардейла могло его поглотить. Что-нибудь больше, и оно физически отвергало вторжение. Однако если оно не могло отклонить объект, то и не излечивалось.
Стелл подумал об Эли на операционном столе, пока Хэверти копался в его открытой груди.
– Мы несколько месяцев трудились над проектом. Ну же, попробуйте.
Стелл нажал на кнопку, и внутреннее кольцо воротника втянулось так, что образовался острый шип.
– Он предназначен, – объяснил мужчина в черном, – для того, чтобы разрубить позвоночник человека между четвертым и пятым позвонками. У обычного человека такая травма может привести к постоянному параличу. Из-за состояния Кардейла последствия, очевидно, будут временными, но столь же эффективными.
– Это, конечно, только предложение, – легко улыбнулась женщина во флотском.
– В конце концов, вы все еще директор ЭОН.
Стелл вернул ошейник в футляр, логика боролась со свинцовой тяжестью в животе.
– Но мы настоятельно советуем вам справиться с этим ЭO, и быстро. Используйте любые необходимые средства.
* * *
В Мерите
Ключ от дома вечно застревал в замке.
Стелл знал, что должен это исправить, но он не проводил много времени дома. Спал в своей постели одну ночь из трех. Ел по большей части в столовой ЭОН.
Он не был уверен, что заставило его ехать из аэропорта в город, а не обратно в организацию, даже не осознавал, что делает, пока не оказался на полпути. Но в голове все еще крутился разговор с советом, и два виски в самолете никак не помогли ее прочистить. Стелл понял, что не хочет заходить в двери ЭОН, пока точно не знает, что собирается делать.
С Марселой.
С Эли.
