— Орки! — поняла арбитратор. — Их атакуют!
Она поднялась на ноги — прилив адреналина заставил забыть об усталости — и подкралась к двери. Через зарешеченное окошко пробивались вспышки света. Поднявшись на цыпочки, женщина попыталась разглядеть, что творится снаружи.
— Уберите ее оттуда, — прошипел Хурингер.
— Что там? — спросил Мараст.
— Ничего не видно. Погоди…
Внезапно Хаас завизжала и отскочила от двери, а в смотровую щель уставились два пылающих злобой красных глаза. Орк что-то агрессивно прорычал на своем языке. Лязгнули ключи, и дверь распахнулась.
Зеленокожий зашел внутрь, отпихивая долговязых с дороги могучими пинками. Шум битвы затопил комнату. Надсмотрщик игнорировал происходящее в коридоре, поводя головой из стороны в сторону и принюхиваясь. Хаас отползала назад до тех пор, пока не уперлась спиной в стену напротив двери. Орк отыскал ее взглядом и показал на женщину пальцем, бормоча что-то на своем странном наречии. В его глазах пылала слепая звериная ненависть, столь сильная, что арбитратор замерла на месте, не способная даже пальцем пошевелить.
Чудовище что-то сказало и злобно ухмыльнулось. Прямо как во сне, оно протянуло к ней массивную лапу.
По комнате разнеслось эхо нескольких выстрелов. Грудь орка взорвалась, окатив Хаас потоком размолотых в кашу внутренностей. Она едва успела инстинктивно прикрыть лицо. Последний выстрел разнес голову твари, и громадный труп зеленокожего рухнул наземь. Женщина отползла в сторону и увидела гигантского воина в черно-белой броне, заходящего в камеру, попутно снося часть проема. Это был космодесантник, но такой, каких Хаас еще никогда не видела. Высоченный, массивный, в шлеме почти квадратной формы, собранном из угловатых, грубой формы пластин. Массивные наплечники надежно защищали руки воина. Еще один такой же стоял у двери, прикрывая спину товарища.
— Хвала Императору! Мы спасены! Спасены! — завопил Мараст и бросился в ноги космодесантнику, радостно хватая того за бронированные поножи.
Долговязы рыдали, не веря в спасение.
Космодесантник пинком отбросил Мараста в сторону.
— Замечен нестандартный человеческий фенотип. Возненавидь мутанта! Уничтожить.
Хаас скорчилась и закрыла уши руками, как только космодесантники открыли огонь из своих жутких пушек. Долговязые не успели даже удивиться, как их хрупкие тела были перемолоты масс-реактивными снарядами. Казалось, что стрельба никогда не закончится. Звуки слились в сплошной, равномерный рокот. Когда все закончилось, Хаас с удивлением обнаружила, что все еще жива. Она убрала дрожащие руки от ушей. Долговязов больше не было. Они превратились в кровавую кашу, стекающую со стен.
Уши нестерпимо болели, и женщина закричала. Космодесантник резко развернул в ее сторону свой угловатый шлем и направил болтер на новую цель. Она снова завопила, и воин опустил оружие. Когда тот заговорил, Хаас показалось, что ее уши забиты ватой, — настолько приглушенно звучал его голос.
— Обнаружен выживший. Ты отправишься с нами. — Гигант указал на нее громадным бронированным пальцем. Между сочленениями проскакивали разряды силового поля. — Император защищает.
Сотни орочьих трупов были свалены в кучи в пещере вокруг горящей машины. Они лежали на полу, на переходах в галерее, у проходов. Еще несколько космодесантников в такой же массивной броне стояли в дальнем конце помещения. Их оружие все еще дымилось после недавнего использования. Все они носили доспехи разных цветов. Хаас узнала лишь ярко-желтую расцветку Имперских Кулаков. Из коридоров, выходящих в дальнюю часть пещеры, появлялись новые Астартес более привычного вида, но такие же разноцветные, как и их массивные товарищи.
Один из ее спасителей покинул их с какой-то своей целью, второй же повел Хаас вниз по шатким ступеням к группе таких же, как она, растерянных людей. После этого их всех отправили к Имперскому Кулаку, в этот момент занятому размещением воинов на рубежах обороны.
— Магистр ордена Курланд, мы обнаружили выживших, — произнес спаситель.
Пещера, в которой они находились, содрогнулась от титанического удара где-то снаружи. С потолка посыпались мелкие камешки.
Имперский Кулак по имени Курланд как раз закончил отдавать приказы двум группам воинов: одни были в некрашеной металлической броне со следами теплового воздействия, а другие — в светлой, покрытой вмятинами, рядом с каждой из которых виднелась аккуратная подпись.
— Назовитесь, — обратился Курланд к выжившим, — и побыстрее. Если у вас есть ценная информация об орочьей луне, — говорите. Нам нельзя задерживаться.
Хаас начала было говорить. В этот момент в зал въехал гусеничный автопоезд с боеприпасами, и ее голос потонул в производимом им шуме. Громадные воины прошагали к нему, двигаясь медленно, но целеустремленно. Сервиторы открыли грузовые отсеки вагонеток и начали перезаряжать оружие своих хозяев, в то время как другие, чьи руки были заменены на специальные инструменты, проводили диагностику и мелкий ремонт брони космодесантников. Все больше воинов в гигантских доспехах появлялось с разных сторон, и им тоже нужно было обслуживание. Шум в зале стал просто оглушительным — крики космодесантников, грохот шагов по неровному настилу. Остальные спасенные люди не говорили ничего и были способны лишь бормотать слова благодарности и почтения. Имперский Кулак отвернулся с видом человека, не особо рассчитывавшего на успех с самого начала.
Хаас снова попыталась заговорить.
Ваши люди! Они убили долговязов! — закричала она.
Магистр ордена Космодесанта развернулся.
— Что? — Его голос, исходивший из вокс-динамика шлема, казался нечеловеческим, а рассмотреть выражение лица за лицевой пластиной было невозможно.
Хаас была крайне напугана, но инстинктивное желание восстановить справедливость заставило ее продолжать:
— Другие. Нас вместе держали в плену. Они помогли мне выжить, а ваши люди их убили.
— А вы?..
— Арбитратор Галатея Хаас, Императорский Дворец, Сто сорок девятый административный округ, дивизион общего надзора. Я выжила в Народном крестовом походе.
— Она говорит правду, Арбальт? — спросил Курланд у спасителя Хаас.
— Женщину разместили вместе с вырожденцами, — ответил тот. Его презрение к погибшим было очевидно, даже несмотря на помехи, порожденные динамиком. — Нестандартный фенотип человека. Они не заслуживали милосердия.
— Но они сказали мне, что их отклонение является допустимым. Они называли себя «долговязами», — возразила Хаас.
— Долговязы? Это не мутанты, — сказал Курланд. — Арбальт, Ульферик, я желаю, чтобы вы сохраняли жизнь каждого найденного человека, пока я не прикажу обратного.
— Как пожелаете, магистр, — безэмоционально отозвался Арбальт.
— И передайте это всем своим товарищам! — сердито припечатал Имперский Кулак. — Пока вы находитесь под моим командованием, я не потерплю бессмысленного убийства невинных.
