Она улыбалась и здоровалась, встречая знакомые лица. Лучшая подруга Эми по колледжу, лучшая школьная подруга со своим мужем. Все собрались веселиться, и она не собирается портить такой важный для сестры день. Поплакать от жалости к себе можно и позже, когда останется в бунгало одна. С пинтой мороженого, которое заказала на кухне.
И все равно, если рыдания за банкой мороженого – уже набивший оскомину стереотип. Она заставила лучшего друга притвориться ее любовником, но все пошло не так, поэтому давайте сюда все самые пошлые штампы и стереотипы, несите ложку. Дженна готова нырнуть в ведерко шоколадного мороженого с орехами и зефиром.
– Ты сногсшибательна сегодня.
Она вздрогнула и обернулась. Мартин. И стоит слишком близко. Дженна почувствовала себя неуютно. Он что, подкрался к ней? Ах да, она же поглощена планированием вечера чревоугодия.
Дженна сдержалась и не поправила платье с лямкой на шее.
– Я ищу Эми.
И повернулась, чтобы уйти. Мартин схватил ее за руку. Без нажима, не сильно. Но Дженна не хотела, чтобы он ее касался. Посмотрела на его пальцы, удерживающие ее, потом ему в глаза:
– Отпусти.
– Я просто хочу поговорить с тобой, пока нет рядом твоего мордоворота. – Мартин опустил руку. – Дай мне две минуты.
Дженна рассмеялась, расправила плечи и скрестила руки на груди.
– Две минуты? Полагаешь, этого хватит, чтобы загладить вину и возместить ущерб? Можешь два месяца ползать на коленях и унижаться, я все равно не прощу тебя и не приму обратно.
Мартин помотал головой, провел по своим светлым волосам.
– Я человек, Дженна. И, да, совершил ошибку.
– Я тоже человек, но я не стану намеренно причинять боль тому, кого люблю.
Произнеся это, Дженна поняла, что опять солгала. В кого она превратилась? И все ради того, чтобы отделаться от Мартина. А что получилось? Мак ушел, а Мартин стоит на расстоянии вытянутой руки.
– Позволь мне загладить вину, – взмолился он. – Ты ведь не хочешь выходить замуж за О’Ши и знаешь, что говорят об этой семье. Я смирился с тем, что вы лучшие друзья, но не могу допустить, чтобы ты вышла за него.
Мартин посмотрел куда-то поверх ее плеча, его глаза расширились. Дженна сразу догадалась, кто стоит у нее за спиной, и напряглась, потому что на лице Мартина еще сохранялись следы недавней ярости Мака.
– О, не обращай не меня внимания, – Мак будто смеялся, – хочу узнать слухи вокруг моей семьи и как ты не позволишь Дженне выйти за меня.
Находясь между ними, Дженна стояла спиной к Маку. Не хотелось бы становиться живым щитом для обоих.
– У нас конфиденциальный разговор, – заявил Мартин.
Руки Мака легли Дженне на плечи.
– Если ты разговариваешь с моей девушкой, о какой конфиденциальности может идти речь? Однако, пожалуйста, продолжай, уверен, ты ее репетировал.
Напряжение нарастало, окутывало, захватывало их, отделяя от веселой вечеринки, радостной музыки и смеха. Дженна была не в состоянии это выдержать.
– Уходи, Мартин. Пока не стало хуже. Просто уходи.
Не сводя с нее глаз, он открыл рот, словно хотел добавить что-то еще, но наконец опомнился и развернулся. Дженна не шелохнулась, ожидая, чтобы Мак сказал что-нибудь, убрал руки. Словом, она не знала, чего именно, но не желала делать первый шаг.
Стало ясно, что Мак готов стоять так сколько угодно. Дженна вздохнула.
– Что ты здесь делаешь?
– Я же сказал, что проведу эту неделю с тобой. – Он откинул ей волосы, а спустя несколько секунд его губы коснулись ее уха. – Я всегда держу обещание, Дженна.
По ее телу пробежала дрожь.
– Не уверена, что могу продолжать в том же духе.
– То есть признаешь, что я выиграл пари? Потому что я готов огласить мое желание.
Дженна помотала головой и обернулась:
– Нет. Не говорю, что ты выиграл. Все намного серьезнее, чем глупое пари, которое мы заключили.
Веселость исчезла у него с лица.
– Ладно, следующие несколько минут мы с тобой притворимся влюбленными. Все, что нам еще нужно обсудить, может подождать, пока мы наедине. Договорились?
Дженна кивнула и выдохнула:
– Договорились.
Мак притянул ее в свои теплые объятия.
– Я и не собирался уходить, – прошептал он, – просто предоставил тебе пространство, в котором ты нуждалась. Я бы никогда не бросил тебя одну.
Слезы щипали ей глаза, эмоции комком подступали к горлу. Дженна кивала, упершись головой ему в грудь, не в состоянии говорить.
В этот момент раздался энергичный голос матери:
– О, тебе уже лучше.
Дженна съежилась. Догадается ли Мак, что она солгала, прикрывая его?
– Я бы ни за что не пропустил эту вечеринку, – как ни в чем не бывало ответил он, прижав к себе Дженну. – Прошу прощения за опоздание.
Мэри махнула рукой.
– Из-за этого не переживай. Я рада, что ты смог присоединиться к нам. И Дженна выглядит счастливее.
Мак бросил на Дженну взгляд из-под ресниц.
– Постараюсь, чтобы она всегда была счастлива.
Обещание и уверенность подарили Дженне ложное чувство надежды. Снова. Он не может знать, с чем она внутренне борется. Даже не представляет, как сильно ей хочется, чтобы он говорил эти слова как влюбленный мужчина.
Но Мак О’Ши не влюбляется. Живет сегодняшним днем, одним моментом, ни о чем особо не заботясь.
И словно чтобы подкрепить свое заявление, Мак поцеловал ее. Ничего интимного, просто быстрый поцелуй в губы. Нежное обещание. Спокойный намек, что он человек слова.
Но каким бы простым и обычным ни был поцелуй, Дженне показалось, что она еще сильнее запуталась в сетях Мака. Несмотря ни на что велела ему уехать, а он вернулся к ней. От пребывания здесь ему никакой выгоды. Все, что он сделал последние три дня, только ради нее.
Как можно не влюбиться в мужчину, с которым чувствуешь себя особенной. Который ставит тебя на первое место в своей жизни. От которого мурашки по телу. От одного лишь прикосновения.
Хорошие вопросы. Жаль, что нет ответов.
Глава 10
Мак стоял на краю террасы и смотрел на воду чернильного цвета. Они оставались на пляжной вечеринке у костра далеко за полночь. Для обязательного тоста Дженна решилась на бокал вина. Он никогда еще не видел, чтобы она пила. А все из-за алкогольного прошлого ее матери. Мэри уже семь лет не берет в рот ни капли, а сейчас и бровью не повела, когда вынесли вино. Сильная женщина. И воспитала сильных дочерей.
Бокал вина на голодный желудок опьянил Дженну, и она висела на Маке всю дорогу домой.
