– Ты самая прекрасная женщина, Дженна. Посмотри на меня, – приказал он, когда она отвела взгляд. – Эти идеальные изгибы созданы для мужских рук.
Для моих рук.
Она не ответила. Мак понял, что Дженна не верит ему. Он был слишком взволнован, чтобы показать ей, что́ именно имеет в виду. В обществе устоялось некое искаженное, извращенное представление о том, как должна выглядеть красивая женщина. Но, по мнению Мака, она должна быть сложена как женщина. Со всеми округлостями и изгибами. Только такое тело можно исследовать, только таким телом можно наслаждаться.
Он хотел, чтобы Дженна увидела в его глазах все до последней эмоции, осознала значимость данного момента. Ход собственных мыслей пугал его, но сейчас меньше всего хотелось отпускать Дженну.
Мак обхватил ее лицо руками.
– Не своди с меня глаз.
Она не кивнула и ничего не сказала. Даже не пошевелилась. Словно подпала под его очарование, хотя это и не так.
Он накрыл ее грудь ладонями, наслаждаясь тем, как она затрепетала от прикосновений. Он заскользил вниз, она попыталась отодвинуться в сторону.
– Никогда не уклоняйся от моих прикосновений.
Дженна замерла. Удерживая ее взгляд, Мак ладонями исследовал ее нежную кожу под водой. Ее живот напрягся, бедра чуть подались вперед. Мак чувствовал, как она реагирует, тело отзывалось само по себе. Подцепив пальцами край ее трусиков, он начал спускать их вниз. Не так просто сделать это в воде, но он задался целью заставить Дженну почувствовать себя прекрасной, желанной женщиной, какова она и есть.
– Положи руки мне на плечи.
– Мак.
– Делай, как я говорю.
Она достала руки из воды и положила ему на плечи, молча подняла ноги и позволила снять с себя последний предмет одежды. Положив одну руку ей на талию, другой он коснулся ее между ног, наблюдая, как она, прикрыв веки, полностью поддалась желанию. Губы раскрылись, из груди вырвался тихий стон. Ему хотелось большего. Намного большего.
Мак переместил палец на бугорок у нее между ног. Дженна впилась пальцами ему в кожу. Он еле сдерживался, потому что очень хотел увидеть, как она потеряет над собой контроль. Но она стоит того, чтобы подождать.
Мак сдвинул руку. Дженна дернула бедрами, все так же глядя ему в глаза. В том, что он наблюдал за ней, было что-то очень интимное, даже первобытное. С другими женщинами он так долго не думал, не анализировал каждую деталь, а с ней хотел поступить предельно правильно, учесть каждую мелочь.
Мак обхватил ее крепче за талию и ускорил движения. Тело Дженны подстроилось под заданный ритм. Он видел, как ее лицо заливает румянец. На лбу и носу выступила испарина, но она продолжала смотреть на него.
– Мак, я…
– Давай же, – настаивал он.
Дженна напряглась. Его имя, словно заклинание, произнесенное шепотом, слетело с губ. В следующий момент ее глаза расширились. Она не ожидала столь стремительной атаки. Мак прижал ее к себе, продолжая ласкать и услаждать, пока она не обмякла.
Обхватив обеими руками за талию, он притянул Дженну к груди. Ее сердце билось так же бешено, как и его.
Шум водопада, чириканье случайной птички и тяжелое дыхание Дженны – вот музыка, которую слышал и которой наслаждался Мак. Его волновал только этот момент и эта женщина. Правда, он не знал, что сказать. Слова словно ускользали. Он жаждал ее, но не мог так поступить с ней. Хотел сказать что-то нежное, романтическое, а это не про них. Они приехали не за романтикой, и Мак не хотел, чтобы Дженна поняла его неправильно.
Ее рука скользнула вдоль его шортов, где прикосновение просто необходимо. Мак отстранился.
– Нет.
Отпрянула и Дженна, удивленно приподняв брови, изучая его лицо.
– Почему?
Мак стиснул зубы.
– Это не ради меня и даже не ради нас. Это для тебя.
Дженна ухмыльнулась:
– Не очень честно.
Мак поцеловал кончики ее пальцев и приложил обе пятерни себе к груди.
– Не хочу, чтобы ты считала себя одной из многих. Все это не ради секса, Дженна. Ты должна знать.
Какое-то время она молча смотрела на него.
– Не знаю, что сказать, – наконец оборонила она. – Ты ничего не хочешь взамен?
Горько рассмеявшись, Мак помотал головой:
– Ты знаешь ответ, но заслуживаешь большего и ни в коем случае не должна думать, что похожа на женщин, с которыми я был. Ты совершенно другая. Я никогда…
Черт. Он не собирался обнажать свои сомнения, хотел ублажить ее, немного поплавать, посмеяться и полететь обратно к бунгало. Почему все так сложно?
– Ты никогда что? – Дженна придвинулась ближе и обвивая его шею руками.
Боясь открыться ей, Мак заявил:
– Я никогда ничего не давал просто так, ничего не ожидая взамен. И не хотел иначе. Я никогда не искал отношений, поэтому обязательно…
Боже. Чем дальше он говорит, тем больше походит на идиота.
– Я вел себя как ублюдок, – признался он. Чувство вины захлестнуло его, сжимало клещами. – Я намеренно ищу женщин, которые хотят только одного, потом иду дальше, хотя вовсе не собирался становиться таким. Не знаю, зачем говорю тебе все это.
Мак уронил голову на грудь, не желая, чтобы Дженна видела его взволнованным или потерянным. Черт, он даже не представлял, насколько это больно, пока не озвучил эти слова. Он использовал тело, пытаясь игнорировать тревогу и страх в отношениях. Ну, или не замечал этого до настоящего момента.
– Ты говоришь это потому, что тебе не все равно. – Дженна наградила его лучезарной улыбкой, словно намекая, что понимает его и не осуждает. – Ты говоришь это потому, что ценишь нашу дружбу и не хочешь причинить мне боль. И, да, я никогда не считала тебя ублюдком.
Мак обхватил ее лицо руками. Пышное влажное тело прижималось к нему, и он тоже больше не хотел покидать это место. Почему бы им просто не убежать и не…
Стоп. О чем, черт побери, он думает? Убежать? В смысле, вместе? У него нет времени и эмоционального постоянства, чтобы решиться на отношения, и он точно не собирается превращать Дженну в своего подопытного кролика.
Мак прозрел насчет своих подавляемых эмоций, но это вовсе не означало, что он готов к роли бойфренда. Он по-прежнему хочет тусить и веселиться вместе с Дженной, а потом пойдет дальше.
Дженна прикусила нижнюю губу.
– Никто и никогда не ставил мои потребности на первое место. То, как ты смотришь на меня, прикасаешься ко мне…
– Что? – Он хотел, чтобы она это сказала. Ему нужно было это услышать. Он не только ублюдок, но и мазохист, потому что не в состоянии предложить ей ничего, кроме тела.
– С тобой я чувствую себя прекрасной, – прошептала она.
