— С тобой все в порядке, Кейн? Ты, часом, не заболел?
— Нет, — он покачал головой, — я хотел бы, чтобы у меня оказалась хотя бы одна уважительная причина подобного поведения, но мы оба знаем, что ее у меня нет.
— Я ничего не знаю. Если тебя не затруднит, может, просветишь меня?
Вместо того чтобы принести какие-то извинения, он принялся расхаживать взад-вперед. Половицы скрипели под его ботинками. От вида его крепкой спины на нее нахлынули приятные воспоминания. Но только он повернулся к ней лицом, она сразу же отвела глаза, настолько суров был его взгляд!
Ее сердце начало биться с увеличивающейся скоростью, подобно поезду, отходящему от станции. Ей необходимо признать тот факт, что причина кроется не в бизнесе, а в личных, очень личных переживаниях.
Пресли еще сильнее сжала руки на груди, хотя этот жест не более чем иллюзия безопасности. Она отвела взгляд в сторону и упрямо смотрела на входную дверь, уже не в состоянии справиться с молчанием Кейна.
— Прошу прощения, Кейн, — наконец сказала она. — Прошу прощения, если ты разочаровался той ночью.
Ее спокойные слова разорвались в холле, как петарда. Кейн резко остановился, наконец показав, насколько ему не чужды эмоции. Шок. И что-то еще, более мрачное, чем она могла себе представить.
И отрицательно помотал головой.
— Мы говорим об одной и той же ночи? — уточнил он. — Не понимаю, как тебе в голову пришла такая мысль.
Пресли моргнула. Как такое может быть, учитывая его поведение?
— Послушай, я привыкла к тому, что парни не перезванивают. Поэтому тебе не следует терзаться угрызениями совести. Правда, и я обычно не заключаю договор с теми, с кем…
— Обычно? — Кейн в удивлении поднял брови.
Как ему удавалось заставлять Пресли чувствовать себя дурочкой?
— Ладно, никогда. Поэтому мы должны… решить этот вопрос.
Наконец-то эта фраза прозвучала более-менее деловито.
Тем не менее Кейн отмалчивался. Прищурился, потер рукой затылок. Пресли ждала, и от волнения ее даже стало подташнивать, а в мозгу рождались тысячи вариантов, что бы он мог ответить.
Терпение никогда не было ее сильной стороной.
— Я просто не хочу, чтобы все, что случилось между нами, повлияло на деловую часть наших отношений. Собственно, на контракт.
— А почему это должно повлиять?
Неужели он действительно такой несообразительный?
— Я не знаю, Кейн! — Пресли внезапно взорвалась. Она с трудом дышала и полностью потеряла контроль над эмоциями. — Понятия не имею, почему ты внезапно стал таким эгоистичным тупицей!
Она постаралась взять себя в руки, но тщетно — ей это не удалось. Развернувшись, Пресли побежала к входной двери, желая скорее выбраться из этого дома до того, как совершит что-то непоправимо глупое, например, расплачется.
Кейн твердой рукой схватил ее за плечи и развернул к себе лицом. Прижал спиной к стене и возвысился над ней всем корпусом. И весь ее гнев взорвался внутри раскаленной страстью.
Его губы встретились с ее губами. Не спрашивая, не церемонясь. Он прижался к ней еще ближе. Если она думает, что их единственная ночь была началом и одновременно завершением романа, его тело явно демонстрировало, насколько она ошибалась. Его стоны эхом отзывались у нее в ушах. Она вцепилась ему в руки, отбросив прочие мысли и желания, кроме страсти. Кейн неохотно оторвался от ее губ, но только чтобы прикоснуться ими к нежной коже ее шеи.
Пресли встала на цыпочки, стремясь прижаться к нему еще теснее. К счастью, Кейн не останавливался на достигнутом. Его руки уже пытались снять с нее рубашку. Наконец он преуспел в том, что стащил ее через голову.
У Пресли не было времени подумать, как она выглядит без одежды при свете дня или о том, какой на ней сегодня бюстгальтер. Тем более что Кейн достаточно быстро стянул его.
Когда его руки стали нежно мять ее груди, все в ней напряглось, страстно захотелось суровой мужской силы. Соски покалывало от нетерпения. Наконец они были вознаграждены, когда Кейн начал ласкать ртом сначала один, а потом и другой. Голова Пресли запрокинулась, руки она запустила в волосы Кейна.
Только в такие моменты и можно забыть о собственных комплексах и стать, наконец, самой собой.
Руки Кейна нашли застежку на ее джинсах. Пресли захлестнула волна облегчения, когда он расстегнул и начал снимать их с нее.
Когда он вдруг остановился, Пресли захотелось закричать. Он отошел от нее, позволив прохладному воздуху овевать ее разгоряченную кожу. Кейн посмотрел вниз, потом снова взглянул в ее широко раскрытые глаза.
Он выглядел немного изумленно. На лице снова заиграла кривая ухмылка.
— Я думаю, ничего не получится, — пробормотал он.
— Что? — Вопрос прозвучал невнятно.
Кейн снова взглянул вниз. Пресли проследила за его взглядом. И увидела свои ботинки.
Н-да! В таких ботинках невозможно ловко и изящно снять джинсы!
Кейн подошел к ней снова и зашептал ей на ухо, отчего по коже побежали мурашки.
— Надеюсь, я объяснил тебе, что у меня нет никаких проблем ни с тобой, ни с тем, что произошло с нами той ночью. Понимаешь?
— Тогда почему ты не позвонил? — не унималась она.
— Мы еще обсудим этот вопрос. Просто никогда не думай, что я не хочу тебя, Пресли. Слышишь, никогда!
Правда? Пресли вдруг поняла, что ее руки отталкивают его.
— А что еще мне оставалось думать, Кейн. Три дня прошло! Три дня, и ни одного слова от тебя!
Как типичный мужчина, Кейн сначала потупился, но потом снова взглянул ей в глаза.
— Все дело в том, что я идиот. Это не из-за тебя. Понимаешь?
Пресли покачала головой. Нет, она не поняла его.
— Этого недостаточно. Объясни, что ты имеешь в виду.
Он глубоко вздохнул и отвернулся:
— Это очень хороший вопрос, Пресли.
Кейн не обернулся, когда услышал, как Пресли принялась собирать свои вещи. Как минимум он мог дать ей шанс привести себя в надлежащий вид после того, как практически раздел ее донага.
Ему сейчас нестерпимо хотелось вернуться в жар ее тела! Но он не мог. Во всяком случае, сейчас.
Одна лишь мысль о том, в чем ему предстоит ей признаться, подобно огнетушителю, погасила в нем всякую страсть. Хотя, если хотел загладить свою вину перед Пресли, он должен был признаться, почему не давал о себе знать. Она заслуживает того, чтобы он был с ней честен.
Кейн не любил вспоминать об Эмили, не говорил о ней даже с Мейсоном. Знакомство, счастливые отношения, трагедия и полный разрыв. Сможет ли он объяснить собственные действия без упоминания всех подробностей его отношений с Эмили. Оставалось надеяться, что сможет.
