Живые организмы регистрируют и передают телепатическую информацию во всех направлениях в каждый отдельный момент, особенно в минуты угрозы или смерти.
Бакстер опубликовал результаты своего эксперимента в нескольких авторитетных журналах о физических исследованиях и провел презентацию перед членами Парапсихологической ассоциации на десятой ежегодной конференции
[80]. Парапсихологи признали вклад Бакстера и повторили его эксперимент в нескольких независимых лабораториях. Одной из них была лаборатория Александра Дуброва, российского биофизика, доктора биологических наук
[81]. Этот ученый был даже увековечен в книге-бестселлере «Тайная жизнь растений»
[82]. Но в большинстве своем научное сообщество пренебрегло исследованием Бакстера, сочтя его нелепым, в основном потому, что он не был ученым-традиционалистом, и фраза «эффект Бакстера» приобрела ироничный оттенок. В 1975 году журнал «Эсквайр» даже вручил ему одну из своих 100 наград за сомнительные достижения: «Ученый утверждает, что йогурт разговаривает сам с собой»
[83].
Тем не менее на протяжении следующих 30 лет Бакстер игнорировал критиков, упорно продолжая свои эксперименты с детектором лжи, полиграфом. Постепенно его рабочие шкафы наполнялись свидетельствами того, что сам Бакстер называл «первичным восприятием». У разнообразных живых систем, присоединенных к полиграфу, отмечались реакции на человеческие эмоциональные подъемы и спады. Особенно остро воспринимали угрозы и другие формы негативных намерений парамеция, плесень, яйца и, представьте себе, йогурт
[84]. Бакстер даже показал, что жидкости тела, такие как кровь и сперма, взятые у него самого и у его коллег, демонстрировали реакции, отражающие эмоциональное состояние своих хозяев. Так, кровяные клетки молодого лаборанта отреагировали чрезвычайно бурно в тот момент, когда он открыл «Плейбой» на развороте и увидел обнаженную Бо Дерек
[85].
Реакции не зависели от расстояния; любая живая система, присоединенная к детектору, реагировала схожим образом на мысли человека безотносительно того, находился ли он в той же комнате или за несколько миль. Как и домашние питомцы, эти организмы настраивались на своих «владельцев». Они не просто регистрировали мысли, они телепатически общались со всеми живыми существами вокруг. Живые бактерии в йогурте продемонстрировали реакцию на гибель других бактерий, более того, йогурт даже «выразил желание» подпитаться собственными полезными бактериями. Яйца демонстрировали всплеск тревоги, а затем смирение, когда одно из них помещалось в кипящую воду. Растения реагировали в реальном времени на каждое изменение, связанное с живыми существами в их окружающей среде. Они реагировали даже в тот момент, когда заботившиеся о них люди, покинувшие офис некоторое время назад, решали вернуться
[86].
Основная трудность состояла в том, чтобы придумать эксперимент, который продемонстрировал бы данный эффект научно. Лабораторные эксперименты Бакстера не были автоматизированы полностью, и, когда он покидал лабораторию, растения оставались настроенными на него, вне зависимости от того, какое расстояние их разделяло. Если Бакстер и его коллега находились в баре в соседнем квартале во время эксперимента, оказывалось, что растения реагировали не на креветок, а на подъемы и спады оживления в разговоре ученых. Стало настолько трудно изолировать реакции на определенные события, что Бакстеру пришлось планировать эксперименты, которые проводились бы незнакомыми людьми в другой лаборатории.
Еще одной большой проблемой была повторяемость. Все тесты требовали спонтанности и действительного намерения. Бакстер выяснил это, когда известный провидец Инго Сван посетил его лабораторию в октябре 1971 года. Сван хотел повторить первый эксперимент Бакстера с драконовым деревом. Как и ожидалось, детектор, прикрепленный к растению, начал рисовать пики, когда Сван представил, что поджигает растение. Он попробовал снова, и растение ярко отреагировало, а затем успокоилось.
– Что это значит? – спросил Сван.
Бакстер пожал плечами:
– Сам подумай.
Мысль, пришедшая в голову Свану, была настолько невероятной, что он даже не решался произнести ее вслух.
– То есть ты хочешь сказать, – проговорил он, – растение усвоило, что я на самом деле не собираюсь поджигать его? И потому не стоит тревожиться?
– Ты это сказал, не я, – ответил Бакстер. – Попытайся применить другую мысль.
Сван подумал о том, как помещает кислоту в горшок цветка. Грифель детектора опять начал выписывать размашистые зигзаги. Но по мере того как растение понимало, что Сван не серьезен в своем намерении, линия детектора выравнивалась.
Сван, большой любитель растений, знал и ранее, что они могут чувствовать. Тем не менее он был шокирован мыслью, что растения могут научиться различать истинное и притворное человеческое намерение, как показывала кривая обучаемости растений
[87].
Определенные вопросы о нетрадиционных исследовательских методах Бакстера остаются открытыми. Однако большое количество доказательств, полученных им, говорят о своего рода способности к восприятию, о «настроенности» или даже предчувствии всех организмов, вне зависимости от их примитивности. Но для моих целей реальным вкладом Бакстера было открытие телепатической коммуникации, протекающей между живыми существами и их окружающей средой. Каким-то образом существует непрерывный поток сообщений, которые посылаются и получаются.