В разных видах спорта используются различные техники. Те виды мысленных проработок, которые дают результаты в видах спорта, требующих ловкости и быстрых, скоординированных движений, обычно не подходят для тяжелоатлетов. Последние наиболее успешны после выражения ментального намерения, которое «гальванизирует» их так, что они поднимают невозможно тяжелый вес
[325].
Традиционно состояние расслабленности считается лучшим для выступления, но, как я выяснила благодаря мастерам намерения, оно не обязательно является оптимальным. В исследовании карате использование техник релаксации перед боем не улучшало качества выступлений
[326]. Они были полезны, только если участник нервничал и ему было необходимо успокоиться, чтобы хорошо выступить
[327]. Расслабление и гипноз используются в дополнение к намерению, чтобы улучшить некий аспект, скажем, точность бросков в баскетболе или попадания в лунку в гольфе. Но, как и в случае с буддистами в эксперименте Дэвидсона, самые успешные атлеты вызывают у себя состояние пиковой насыщенности восприятия – состояние спокойной гиперосознанности.
Но как могут мысли о будущем выступлении повлиять на результативность самого выступления в некий конкретный день? Некоторые подсказки нам могут дать интригующие исследования мозга по методу электромиографии (ЭМГ). ЭМГ позволяет фиксировать в реальном времени указания мозга телу путем записи каждого электрического импульса, отправленного моторными нейронами к определенным мышцам, чтобы вызвать их сокращение. Обычно ЭМГ используется врачами для диагностики нервно-мышечных заболеваний и проверки реакции мышц на стимуляцию.
Но ЭМГ применяется и для того, чтобы разрешить интересную научную загадку: отличает ли мозг мысль от действия? Вызывает ли мысль о действии такую же нейронную активацию, как и само действие? Этот вопрос изучался на группе лыжников, мозговая активность которых отслеживалась во время мысленных проработок с помощью ЭМГ. Когда лыжники представляли себе спуск с горы, электрические импульсы, посылаемые мышцам, были такими же, как при поворотах и прыжках, совершаемых при настоящем спуске
[328].
Мозг посылал телу одинаковые инструкции вне зависимости от того, прорабатывали лыжники некое действие только мысленно или в действительности осуществляли его. Мысль вызывала те же ментальные указания, что и действие.
Исследования с помощью ЭЭГ показали, что электрическая активность мозга, когда мы думаем о совершении некоего действия и совершаем его в действительности, идентична. Например, у тяжелоатлетов мозговые паттерны, закрепляющие действительные моторные навыки, активируются и тогда, когда эти навыки прорабатываются только мысленно
[329]. Одной мысли достаточно, чтобы вызвать работу нейронов для осуществления физического действия.
На основании этого исследования ученые выдвинули несколько интересных теорий относительно механизма мысленной проработки. По одной из них, мысленная проработка вызывает активацию нейронов, достаточную для реального действия. Словно мозг – это тоже мышца, и такая проработка тренирует его, позволяя вызывать движения с большей легкостью во время настоящего выступления
[330].
При выступлении у атлета стимулируются нервные волокна, передающие сигналы мышцам по определенному пути, и выработанные химические вещества остаются там на короткий период. Любая дальнейшая стимуляция тех же участков нервного пути облегчается остаточными эффектами предыдущих соединений. Мы лучше выполняем физические задания, потому что сигнал к переходу от намерения к действию уже был сформирован. Это можно уподобить прокладке железнодорожного полотна через дикую, неприветливую местность. Будущие выступления улучшаются потому, что мозг уже знает маршрут и следует по тем рельсам, которые были проложены раньше. Так как для мозга нет различия между выполнением определенных действий и их продумыванием, мысленная проработка прокладывает этот путь ничуть не хуже, чем настоящая практика. Нервы и мышцы создают настолько же надежный путь, как и многократная практика.
Тем не менее существует несколько важных различий между мысленной и физической практикой. В случае физической практики, если вы тренируетесь слишком много, наступает утомление, которое вызывает электрическую интерференцию и блокаду путей. В случае мысленного намерения никогда не возникает никаких «блокпостов», сколько бы вы ни практиковались у себя в голове.
Другое различие касается силы эффекта: нейромышечный паттерн, заложенный при мысленной практике, может чуть уступать в устойчивости паттерну, заложенному при практике физической. Хотя оба типа практики создают одинаковые мышечные паттерны, воображаемые выступления имеют меньшую интенсивность проявления
[331].
Чтобы быть полезной, мысленная проработка должна повторять реальное движение при нормальной скорости. Хотя может показаться логичным, что проработка получится лучше в замедленном темпе, с особым вниманием к определенным движениям, исследования этого не подтверждают. Когда лыжники под наблюдением ЭМГ представляли свое выступление в замедленном темпе, их мышечные реакции отличались от тех, которые имеют место при выполнении движений с обычной скоростью. На самом деле активность мозга-и-мышц при мысленной проработке в замедленном темпе идентична паттерну мозга-и-мышц при хождении на лыжах в замедленном темпе. Это согласуется с научными данными о нейронных цепях, связанных с медленными движениями, по сравнению с нейронными цепями, связанными с движениями на нормальной скорости. То же самое задание, выполняемое в замедленном темпе, активирует нейромышечные паттерны, совершенно отличные от тех, которые активируются при нормальной скорости
[332].
