– На камере этого нет?
– Жилой район, – сказал Гренли, покачав головой. – Сомневаюсь, что мы найдем что-то.
– Значит, Берг забрали от дома. Ванга – с репетиции. Иверсена – с улицы. Никакого сходства. Никакой связи.
– Нет, – вздохнул Людвиг.
Вообще-то коллеги уже давно пришли к такому выводу, но Мунк никак не хотел сдаваться. Габриэль не так долго проработал в отделе, но, разумеется, понял почему. Случайные жертвы – ночной кошмар любого следователя.
– Социальные сети? По-прежнему ничего? – спросил Мунк, снова хлебнув кофе.
– Вивиан Берг, довольно скудный профиль, – сказал Габриэль. – Мало друзей. Мало постов. Курт Ванг чуть более активен, в том числе он был администратором группы, где довольно много подписчиков.
– А мальчик?
– Как большинство подростков, очень активен, в основном в «Снэпчате». На «Фейсбуке» и в «Инстаграме» – меньше, это, скорее, для возрастных групп постарше.
– Снэп?..
– Там делают фотку и кому-нибудь отправляют, ее недолго видно, потом она исчезает, – пояснила Ильва.
– Исчезает?
– Да.
– И в чем идея? Зачем фото?
Габриэль скрыл улыбку, Ильва принялась объяснять, но в конце концов Мунк только отмахнулся.
– Ладно-ладно, значит, снэп… как его там?
– «Снэпчат». Там он был очень активен, у него были стриксы со множеством людей.
Мунк хотел было спросить снова, но передумал.
– Но все еще нет никаких признаков, что кто-то из них был знаком друг с другом? Нигде не встречались? Ни в Сети, ни в реальности?
– Пока нет, увы, – сказал Гренли.
– Спорт? Хобби? Политическая активность? Закупались в одних интернет-магазинах? Что насчет истории поиска на компьютерах?
– Я тщательно проверил истории браузеров всех троих, – сказал Габриэль. – И все истории поиска в Гугле за последние недели, но единственное общее, что я смог найти, – это NRK
[13].
– Да? – оптимистично отреагировал Мунк.
– У Берг и Ванга – новости. У Иверсена – молодежная программа. Ничего ближе нет.
– Кстати, – сказал Людвиг. – Сегодня утром мне звонил дядя Рубена Иверсена.
– Так? И что он?
– Он спрашивал, не можем ли мы им помочь. Их дом круглосуточно осаждают журналисты. То же самое в школе, ученикам не дают покоя.
Мунк вздохнул.
– К сожалению, мы ничего не можем поделать.
– Знаю, – кивнул Гренли. – Я так и сказал.
– Бедные люди, – сказал Мунк, покачав головой, когда вдруг распахнулась дверь и вбежала запыхавшаяся Анетте Голи.
– Почему не берешь трубку?
У обычно спокойной полицейского адвоката были выпученные глаза и бледное лицо.
– Телефон у меня в пиджаке, – сказал Мунк. – Что случилось?
Голи быстро оглядела собравшихся.
– В твой кабинет. Быстро.
– Но мы тут…
– Нет. Сейчас же. Срочно, – строго сказала Голи и побежала по коридору.
48
– Что происходит? – с любопытством спросил Мунк, когда Анетте закрыла за ними дверь.
– Мне только что позвонили сверху, – сказала Голи, чуть-чуть отдышавшись.
– Миккельсон?
Она покачала головой.
– С самого верха. Кабинет министра юстиции. Думаю, это был штаб обороны, но представились они так.
– Штаб обороны?
– Помнишь того журналиста? Рённинга?
– Да.
– Сегодня ночью его навестил наш преступник, как они считают.
– Что? – воскликнул Мунк, бросив взгляд на часы на стене – уже половина первого. – Сегодня ночью? И мы узнаем об этом только сейчас?
– Это последнее, о чем нам стоит беспокоиться, Холгер, – проговорила Анетте.
– Наш преступник, – раздраженно перебил ее Мунк. – Откуда они, черт побери, это знают?
– Холгер…
– Чертовы идиоты.
– Холгер, – повторила Анетте, протягивая к нему руки. – Есть список.
– Что еще за список?
Анетте на секунду замолчала, словно ей пришлось взять себя в руки, чтобы сообщить.
– Список имен.
– Каких имен?
– Список жертв.
– Какого?..
– Пятьдесят имен, – пробормотала Анетте. – Вивиан Берг. Курт Ванг. Рубен Иверсен. Как ты знаешь, мы не обнародовали никаких имен, но все они есть в этом списке. Мне только что звонили из министерства.
– Нет, это, должно быть, какая-то шутка. Это же… – начал Мунк, но Анетте опять перебила. Мунк никогда не видел у нее такого серьезного взгляда.
– Премьер-министр ввел пятый уровень. Уже идет речь о том, чтобы обеспечить безопасность королевской семьи.
– Но какого хрена…
– Пятьдесят случайных людей, – сказала Голи, помотав головой.
– Список у нас?
– Нет, он засекречен.
– Но какого черта! Как же мы сможем?..
Мунк взглянул на Голи и понял, что она еще что-то не рассказала ему.
– Что? – спросил он, когда она отвела глаза. – Нас отстранили, да? Они сами займутся этим делом?
– Нет-нет, – сказала Голи, прикусив губу. – Мы в деле, точнее…
– Что?
– Только ты и я, – наконец неохотно призналась Анетте. – Только наивысшая конфиденциальность. Сейчас они собирают группу лидеров. Должны перезвонить мне в течение часа.
– Но, черт возьми, Анетте. А как же… Миа?
– А ты бы как поступил на их месте? – сказала Анетте, пожимая плечами. – Ты же помнишь, как все было? Как ей было трудно? Они ей не доверяют. Ее не допустили. Послушай, пятьдесят человек. Случайные жертвы. Ты только представь, если это всплывет на поверхность.
– Так кто в деле?
– Ты и я.
– Да, но кто в этой группе лидеров?
– Как я уже сказала, штаб Обороны, я думаю, СБП
[14] и наверняка штаб из юстиции.
– Миккельсон?
– Понятия не имею, – сказала Голи, покачав головой. – Насколько я знаю, нет.
– И все же… Миа?
– Нет, совершенно точно нет, – сказала Анетте, когда зазвонил ее телефон. – Разберешься с этим? Или хочешь, чтобы я?..
