И Кастерс Райт стремительно удалился, не дав никому произнести ни слова.
– Вы правы, – заявила миссис Уочоуп. – Дональда Ривера можно лишь пожалеть.
Глава 18. Открытая могила
При всех своих многочисленных неудобствах – поезд, в котором Майлз Бридон возвращался из Глазго, служил очередным свидетельством, – железная дорога, по крайней мере, избавляет от плохой погоды. Выйдя из-под навеса Пенстивенского вокзала, детектив тихо выругался: ночь была холодной, а он попросил Анджелу не беспокоиться насчет машины и теперь мог рассчитывать только на автобус. Но буквально в следующий момент он наткнулся на майора Генри. Последовало короткое: «А, это вы», – и предложение подбросить Бридона до города. Оказалось, в Блэруинни у майора были какие-то дела.
– Весьма признателен, майор. Проблема в том, я хотел бы попасть сначала в Дорн. Кажется, там ужинают не раньше восьми часов? Дело в том, что я кое-что нашел.
– Хорошо, едем в Дорн. Что вы нашли? Багаж?
– Не совсем, – ответил Бридон, садясь в машину. – Странно, но это еще один плащ. Вероятно, он принадлежал Колину.
– Еще один плащ? Зачем ему два? А в карманах что-нибудь было?
– Почти ничего. Послушайте, майор, если не возражаете, я расскажу обо всем в Дорне. Тогда не придется мне говорить дважды. Да и вещи эти не мои, если я не ошибся, они принадлежат семье покойного.
– Хорошо. Но это явно какая-то ошибка.
Майор Генри погрузился в молчание и хранил его на протяжении всего пути, не считая тихого мурлыкания, которым он, как многие водители, подбадривал себя за рулем. Вскоре у тяжелых ворот возле домика егеря промелькнула фигурка миссис Макуильям, и они нырнули в длинную темную аллею, где автомобильные фары с трудом разгоняли окрестный мрак, с кинематографической яркостью подсвечивая разбегавшихся от дороги кроликов.
Выяснилось, что Дональд Ривер уже час назад ушел наверх, и хотя он еще не спал, Хемертоны умоляли не беспокоить его и оставить новости до завтра. Кузену Генри великодушно предложили присутствовать при обследовании новой находки. Уговаривать майора не пришлось, он впился взглядом в плащ, словно опасаясь, что ему хотят подсунуть какую-то подделку. Еще более дотошно Генри изучил инвентарный список мистера Макферсона, словно подозревая его в опасном заговоре против поместья Дорн.
Винсент Хемертон был настроен не столь предвзято.
– Вопрос в том, – заметил он, – с какой стати Колин решил сесть в поезд, который даже в лучшие времена ходил по тупиковой ветке? Трудно придумать более нелепый способ попасть в Пенстивен. Похоже, у него действительно случилось что-то с памятью.
– Я в этом не уверен, – возразил Бридон. – Нельзя сказать, что это направление было ему хорошо известно, верно? В детстве он не добирался этим путем в школу? Потому что когда у людей пропадает память, они выбирают самые знакомые маршруты. Оказавшись на вокзале Сент-Бьюкен, он бы прямиком направился на поезд в Пенстивен.
– Значит, вы думаете, что это не его плащ? – спросила Мэри Хемертон с легкой ноткой разочарования.
– Не обязательно. Просто теперь мы можем иначе оценивать его последние передвижения. Поездка в Аберфойл вовсе не похожа на метания больного, лишившегося памяти. Скорее это можно принять за поступок здравомыслящего человека, решившего вернуться домой длинным и окружным путем, чтобы не встречаться со знакомыми людьми – носильщиками и тому подобное, – которые могли его узнать.
– Отличная версия! – воскликнул майор. – Только вы думаете, что Колин был свободным человеком и мог делать, что хотел. А если он был пленником? Именно в этом заключался их план – провезти его самым незаметным путем, по такой вот захолустной ветке.
– Странно, что они не воспользовались машиной, – заметил детектив. – Не самая удачная идея – таскать по вагонам пленника. И если за ним присматривало несколько бандитов, как они умудрились потерять его плащ?
– Ложный след, – попытался вывернуться майор Генри, но в его голосе не было уверенности.
– В любом случае, – нетерпеливо подытожил Хемертон, – мы можем заняться опознанием вещей. Вы сказали, что там было письмо, которое могли отправить Колину. Оно все еще в кармане?
– Нет, я взял его с собой, вот оно. Простите, что я его прочитал, миссис Хемертон, но в данных обстоятельствах я должен был это сделать. К счастью, в нем не содержалось ничего личного. Как по-вашему, это похоже на письмо, которое получил или мог получить ваш брат?
Мэри, сдвинув брови, склонилась над листком:
– У Колина был друг Деннис, однажды он гостил у нас. Но я не знаю его почерка, а имя распространенное. Вы нашли что-нибудь, кроме письма?
– Вот это. – Бридон достал сверток из скобяной лавки и развернул бумагу. – Довольно странная вещь, чтобы носить в кармане, вам не кажется?
– Дружище, это ясно как божий день! – воскликнул Хемертон, просияв. – Колин купил долото, чтобы закончить надпись у пещеры, а может, просто углубить ее. Правда, у него ничего бы не получилось, потому что это инструмент для работы по дереву, но он, видимо, не знал. Теперь все понятно! То, что Колин начертил на стене, являлось черновиком, вот почему он не обратил внимания на случайную царапину, которую мы приняли за перечеркивание. Значит, теперь мы знаем, что он был жив… А когда это происходило?
– Во вторник, четырнадцатого. Да, если бы миссис Хемертон могла идентифицировать почерк, или если бы автор письма поставил дату, или…
– Я знаю! – выпалила Мэри Хемертон. – Книга посетителей! Принеси ее, Винсент! Она на круглом столике в библиотеке.
Книга посетителей не оставила никаких сомнений, что автором письма был Деннис Стратт. Его почерк заметно выделялся среди других, особенно характерны были размашистые «т». Кроме того, из книги следовало, что Стратт останавливался в Дорне незадолго до двадцать первого дня рождения Колина, а значит, наверняка помнил о нем.
– Ну, что, мистер Бридон? – спросила Мэри с натянутой улыбкой. – Теперь вы удовлетворены?
– Но дело совсем не в том, чтобы удовлетворить меня, миссис Хемертон. Моя задача – написать отчет своим работодателям. Разумеется, я сообщу им о данной находке, так же, как и о сделанных мной выводах, которые, полагаю, совпадают с вашими. Надеюсь, что они примут во внимание все представленные мной доказательства, хотя вряд ли их можно было бы использовать в суде.
– Конечно, нет! – усмехнулся майор. – Вам известно только, что письмо Колину лежало у него в плаще. А кто его туда положил? И что вы знаете о самом плаще? Кто-то оставил его в поезде, но кто? Колин? Или нет? Может, к тому времени он уже умер? Кто угодно мог взять его плащ, случайно или специально, чтобы сбить нас с толку. Кто угодно! А вы говорите – в суде!
– Именно это я и хотел сказать, майор. Но судьи всегда должны подозревать обман, а моя Компания – нет. По крайней мере, не в подобных обстоятельствах. Она хочет лишь убедиться, что здесь не было мошенничества со стороны… заинтересованных лиц. И как бы мы не расценивали последнюю находку, ни о чем таком она не говорит.
