Книга Ермак. Начало, страница 53. Автор книги Игорь Валериев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ермак. Начало»

Cтраница 53

Чуйка в который раз не подвела. Минут через десять наших наблюдений из большого шатра главаря вылез хунхуз, в котором я по косе, обёрнутой вокруг шеи, узнал повара, раздававшего пищу из котла на вчерашнем ужине банды. Оглянувшись по сторонам, хунхуз достал из шалаша полупустой, но судя потому, как его держал бандит, очень тяжёлый мешок. Ещё раз, оглянувшись по сторонам, хунхуз направился к коновязи, где из пятнадцати лошадей, только две были осёдланы и увешаны перемётными сумками. Дождавшись, когда хунхуз опустит мешок в одну из перемётных сумок и вставит ногу в стремя, взял его на мушку и стал выжимать ход спускового крючка. Но выстрелить не успел. Из кустарника леспедеца, который куртинами рос по окружности поляны, почти напротив меня раздался выстрел, и хунхуз, попытавшийся вскочить в седло, рухнул на землю.

Я затаился и, вытянув руку в сторону, пригнул голову Вовки, который попытался, приподнявшись, рассмотреть, кто стрелял. Через пару минут из кустов вышел ещё один хунхуз, державший в руках карабин. Подойдя к убитому бывшему партнёру по банде, хунхуз, ногой проверив наличие жизни в теле хунхузского повара, закинул карабин за спину и стал проверять содержание переметных сумок на двух осёдланных жеребчиках. Сесть в седло этому хунхузу не дал уже я, прострелив ему голову. Потом проведя контроль в голову повару, подождал ещё минут пять и только после этого встал и двинулся в лагерь, показав знаком Лешему, чтобы он прикрывал меня.

Обойдя лагерь и заглянув во все шалаши, я убедился, что кроме только что убитых двух хунхузов, трупов бандитов, убитых Лешим и Лисом утром, и трупа главаря, который занесли в его шалаш, в лагере больше никого нет.

Выйдя по тропе из лагеря, на повороте на юг дал сигнал Туру и Дану: «Ко мне». Дождавшись их, вскочил в седло Чалого, и мы втроём въехали в лагерь. Отправив Лешего верхом метров на двести вверх по тропе на север, с Туром и Даном занялись любимым делом казаков и спецназа — сбором трофеев. Хоть и говорят, что «на халяву и хлорка творог», и нет для русского человека «ничего слаще халявы», потому что халява, по словам Мудрой Совы из мультика про Винни-Пуха: «Безвозмезддно, то есть дадом». Но сбор трофеев, кто этим занимался, слаще халявы, потому что не только безвозмездно, то есть даром, но перед данным процессом, ты еще и вражину завалил, который пытался тебя лишить жизни. Ты победитель и теперь твоё всё имущество врага. Лепота.

Отправив, Тура и Дана шерстить шалаши хунхузов, с приказом нести всё на длинный стол, где бандиты принимали пищу, я направился к перемётным сумкам на двух оседланных конях хунхузов, из-за которых произошла несколько минут назад драма со смертоубийством шеф-повара местного общепита. С трудом достав из перемётной сумки тяжеленный мешок, я развязал его и обнаружил в нём один крупный кожаный мешок колбаску размером как три моих кулака, но весящий килограммов десять-двенадцать и шесть кожаных мешков поменьше, каждый из которых весил килограммов по шесть-семь.

Развязав большой мешок, я увидел, что он набит золотыми самородками, в остальных мешках оказался золотой песок в основном жёлтого цвета. В одном из мешков песок был красноватого цвета. Завязав все мешки, я их распихал по своим передним перемётным сумкам на Чалом и задумался.

Выходит я был прав в своих размышлениях. Этот так похожий на армейский отряд хунхузов мыл золото и вернее всего посменно. Одна смена моет, другая отдыхает. Намыли прилично. Больше трёх пудов. А объём небольшой. В литровую банку входит в среднем как раз пуд или чуть больше. Это зависит от чистоты золота. Если золото 999 пробы, то в литровой банке его уместится девятнадцать килограмм.

Когда был зимой в Благовещенске специально зашёл в контору, где государственный чиновник скупал золото, намытое старателями с официальными лицензиями. Ценник на стене указывал, что за один золотник золота даётся три рубля пятьдесят с чем-то копеек или около восемьсот девяносто рублей и сколько-то там копеек за килограмм. Но там надо было отдать ещё 10–12 % налогов, плюс процент на засорённость или плотность песка. Но даже по официальной государственной цене выходило не меньше сорока тысяч. Только сдавать официально мы не сможем, а при контрабандной продаже можно было бы и больше пятьдесяти тысяч российских рублей получить. Китайские контрабандисты, как объяснил мне атаман Селевёрстов, скупали золотой песок если перевести в цену за килограмм, по тысяча сто рублей, а самородки по полторы тысячи рублей.

«Хотя нет, — подумал я про себя. — Самородки продавать не будем. Это будет мой НЗ на „черный день“, а песочек при будущей поездке в Благовещенск в новом году надо будет продать. Тысячи по три рубликов каждый из нас получит, а это просто бешенные деньги для казачьей семьи. Никаких забот и хлопот лет на десять, если не больше. А если их ещё и в дело вложить, то вообще всё в шоколаде может получиться. Только пока о данной находке, казачатам ничего говорить не буду. Если тьфу-тьфу доберёмся удачно, потом разбирательств с официальными властями будет много. Хватит с властей других трофеев и драгметаллов, что с тел в кошелях насобираем. Из них правда „премию“ казачатам надо будет выделить, а остальное сдать. А о сорока кило золота, особенно о самородках молчим».

Из задумчивости меня вывел Тур:

— Ермак, я там узел с одеждой женской нашел и нашей формой. Казаки вернее всего из Екатерининской сотни, а офицеры — подполковник и капитан из каких то инженерных частей. Каких полков не знаю. Я таких погон не видел. Берём?

— Обязательно. Что мы покойных голышом или в дерюге комиссии, которая в станицу обязательно прибудет, представим. Ускоряемся, Тур. Быстро собираем всё самое ценное и уходим отсюда.

— Ермак, а коней заберём?

— Тур, их семнадцать штук. Мы их как погоним почти семьдесят верст по тропам? Тем более уверен, что Лис и с ручья всех лошадок не смотря на запрет заберёт.

— Ермак, но ты посмотри какие красавцы! Давай их хотя бы до брода через Ольгакан догоним, а там лучших с собой отберём, а остальных, включая наших «старичков» оставим, а потом с взрослыми казаками за ними вернёмся. За два-три дня с ними не должно беды случиться. Оставим их в овраге рядом с бродом, где родник с ручьем нашли. Ну, Ермак, тут всего-то десять вёрст до брода. И тропа широкая. Быстро догоним!

— Уговорил, чёрт речистый. Меня самого вот такая жаба душит! — я развёл руки в стороны на всю ширину.

— Какая ещё жаба? — удивленно уставился на меня Антип.

— Да есть такая болезнь сердца, которую называют «грудная жаба». При этом заболевании возникают сильные боли в груди, и человеку кажется, что он не может дышать. Вот и я как подумаю, сколько всего придется бросить, что вздохнуть, что выдохнуть не могу.

— Ну, тогда, Ермак, меня жаба больше твоей душит! — хохотнул Тур. — Коней берём?

— Берём, берём. Давайте быстрее.

Управились где то за час. Под вьюками оказалось шесть коней. Из самого ценного, кроме золота, нашлись в одном из шалашей два полных ящика с патронами, каждый на полторы тысячи штук. Можно сказать, что минимум полторы тысячи рублей на патронах наше подразделение с экономило. Эти патроны в трофеи не пойдут, иначе меня жаба задушит точно. Поэтому надо думать, где запрятать то, что в трофеи сдавать не будем. Вернее всего придется по перелескам с какой-нибудь тройкой обогнуть станицу и попрятать всё на моём хуторе, и только после этого всем отрядом входить на улицу Черняева. Решив этот важный для моей жабы вопрос, выбрал в трофеях крепкий кожаный мешок, наполнил его маслом и пошёл выполнять ещё более грязную работу войны.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация