Астре ел насекомых и луковицы, которые удавалось откопать. Теперь он чувствовал их с точностью Иремила. Однажды удалось выманить лопоухую песчаную мышь, наполовину затопив водой ее норку.
В первый день было хуже всего. Мышцы сводило от непривычной нагрузки. Калека обмотал саднящие ладони обрывками шарфа и сильно жалел, что не тренировался прежде, надеясь на братьев и сестер. К чернодню он зарылся в песок рядом с камнями, а голову прикрыл тряпицами и шарфом. Убежище так себе, но на большее калека не был способен. Усталость заполнила каждую частичку тела, с трудом удалось перебороть сон. Астре старался действовать четко по плану. Сейчас главное не отдохнуть, а найти Сиину, узнать, в какой она стороне и близко ли река.
Хассишан ощущалась по-осеннему зябкой и туманной. Ветер сгонял в низины клубистую сырость Медвежьего моря, холод проникал сквозь песок, отчего изможденное тело Астре быстро остывало. Он побоялся, что сегодня выход получится коротким.
Через мгновение дух прималя вырвался на свободу и разумным шлейфом отправился на север. Он искал в безмолвии ночи проблески чувств, но встречал только редких птиц и животных. Дальше-дальше. Все больше частиц оставалось позади и возвращалось к телу, остальные продолжали путь, разрозненные и слабые. Одна за другой они терялись в темноте и рвались обратно к оболочке. На исходе времени, когда Астре уже едва мог двигаться вперед, дух прималя уловил слабое биение. Там, на севере, кто-то мучительно умирал. Не раненая газель и не ящерица. Волны исходили от человека. Сиина?! Этого калека понять не успел. Он стремительно сжимался, словно пружина, которую растянули до предела и резко отпустили.
Глава 19
Остров Радужных гор
Впервые осознав любовь, мой друг посчитал ее странной болезнью. Никогда прежде он не болел ею и теперь не знал, куда от нее деться. Это сковывало его, мучило и заставляло поступать неверно. Я сказал, что, должно быть, он стал истинным сетеррийцем, и вскоре мы начнем понимать друг друга еще лучше.
(Из черновиков книги «Племя черного солнца» отшельника Такалама)
* * *
О-в Таос, Южная роща
10-й трид 1019 г. от р. ч. с.
Одиночество было всюду: в робком сиянии первых звезд, мерцающих между бамбуковыми кронами, в громком стрекоте цикад, в слезах Цуны и ее мокрых ладонях. Девочка сидела в глубине рощи на подстилке из палой листвы, дрожа от холода и переживаний. Ее окружали незнакомые шорохи. Рубашка ма порвалась в двух местах, и это было куда обидней царапин.
На незнакомом острове Цуна шарахалась от любого кузнечика и боялась возвращаться к лодке через лес: она плохо помнила дорогу. Перед обратным путешествием нужно было найти пресную воду и собрать каких-нибудь фруктов, но где их искать без Ри? Здесь чужое место, каждое дерево смотрит на нее недобро. Можно отравиться чем-нибудь или заболеть от укусов мух, как Нико. Но хуже всего – встретить таосцев. Цуна видела их странные дома, которые ма называла мазанками, потому что их делали из тонкого дерева, обмазанного глиной.
– Почему Цуна сидеть тут?
Белесый силуэт навис над девочкой, облекая в туман ближние стволы.
– Ри!
Она вскочила и, пошатнувшись, едва устояла на ногах.
– Где ты был?! Я тут чуть не умерла от страха! Ты глупый! Глупый!
– Ри иметь много дел. Ри не мочь приходить.
Девочка надулась, но промолчала. Она уже привыкла к тому, что призрака вечно нет, и теперь очень радовалась его приходу. С появлением Ри ночь стала казаться светлее, а люди – дальше, и Цуна приободрилась.
– Как там важный человек? – спросила она.
– Хорошо, – сообщил Ри. – Скоро идти в порт на корабль.
Угу. Нам тоже надо торопиться и уплывать отсюда. Пошли, Ри. Ты покажешь мне лодку, потом я возьму кувшины и пойдем за водой. Еще я рыбы наловлю и поплывем домой. Поплывем же?..
Призрак молчал.
– Только не говори, что тебе это трудно и что у тебя много дел! – выпалила Цуна. – Ты меня сюда завел! Вот и выводи теперь! Я без тебя не доплыву!
Она предчувствовала ответ Ри, и он ее пугал.
– Ри сказать много важно, – начал призрак. – Цуна слушать. Не плакать, не кричать, не ругаться. Ри трудно иметь разговор. Ри хотеть сказать правильно.
Девочка устроилась на шуршащей подстилке и принялась ковырять ее веточкой, сглатывая слезы.
– Бросаешь меня, да? – всхлипнула она. – Я так и знала. Я знала. Ты ко мне пришел из-за него, а теперь я тебе не нужна.
– Это не есть круглая правда, – возразил фантом.
– Ри-и-и! – Цуна потянулась к силуэту, но рука прошла сквозь него. – Ну пожалуйста!
Призрак молча отстранился. Цуна поняла, что не стоит больше ничего говорить, иначе он испарится. Ее уже душило одиночество, и было неважно, какие объяснения выдаст Ри. Только то, что он побудет с ней еще чуть-чуть, удерживало от новых слов.
– Ри помогать важный человек найти второй книга. Первый книга съесть дождь. Ри знать книга, но важный человек не слышать Ри, а Цуна не знать язык важный человек и коверкать слова. Он не понять. Ри следить за важный человек и делать много дел все время. Ри мало сил. Когда Ри говорить с Цуна и приходить к Цуна, Ри терять сил и не мочь делать важно. Если Ри не успеть – плохо.
– Вот же заладил…
Цуна остаться на Таос. Идти туда, где никто не жить. Не говорить про Акула и язык-правда. Цуна не плыть на остров. Опасно. Злые мочь прийти опять искать золото. Они мучить Цуна, а Ри не вернуться, даже если Цуна звать и делать слезы. Ри любить Цуна. Чтобы Цуна жить, Ри сделать много важно. Но Ри не прийти к Цуна опять. Ри прощаться совсем.
– Я все равно уплыву отсюда… Даже до лодки меня не доведешь? – отрешенно спросила девочка. – Я потеряла ту круглую штуку со стрелкой… Которая показывала важному человеку, куда идти.
– Тогда Цуна идти к лодка по три большой звезда. Или Цуна ждать утро и идти по красный солнце. Там берег. Потом идти вдоль вода и найти лодка так. Цуна взять вещи с лодка, но не плыть на лодка. Опасно. Море опасно. Шторм опасно. Затмение опасно. Ри не быть рядом, не делать ветер. Ри уходить. Ри болеть по Цуна. Ри грустно.
– Иди уже отсюда, – отмахнулась девочка, всхлипывая. – Замучил меня своей болтовней.
Но он не ушел, а продолжал колебать воздух прозрачным силуэтом.
– Чего ты встал? Уходи! – крикнула Цуна.
Слезы застили ей глаза.
– Ри уходить совсем, – шепнул призрак. – Ри хотеть обнять Цуна. Можно?
– Да как ты меня обнимешь, привидение ты глупое?! – воскликнула девочка, вскочив.
