– Голос, – произнес я. – Детский голос.
Память представила перед моим мысленным взором мёртвую девочку с челкой, закрывающей глаза. Я содрогнулся: слишком живы еще воспоминания о пережитом на пути Проклятых. Кошмар наяву, а потом был кошмар во сне. Страшный сон, ставший вдруг реальностью на захваченной орками ферме. Пускай утром я не увидел того, что было во сне, но упырь убил двух часовых.
– Нет, ничего не слышал, – сказал барон.
С уст Тейвила падал пар. На окрестности Бранда легла настоящая зима, с крепким морозом и сыпучим снегом. Ветер едва дул, и холод почти не ощущался. Чистое небо, без туч было усеяно звездами. Лунный свет падал на белый снежный покров и рассеивался по округе, отчего лес из редко растущих деревьев хорошо просматривался.
Ричард помянул чертей вместе с их пеклом, проверил пару своих пистолей и принялся заряжать свою аркебузу. В Тейвиле странным образом сочетались солдафонские манеры и набожность; по меньшей мере внешняя. Гвардеец то и дело посматривал на темный проем в подземелье и после каждого взгляда цедил очередное ругательство. Он полагал, что мой слух уловил что-то подозрительное оттуда.
Последовав примеру Тейвила, я занялся своими пистолями. Неужели голос только почудился? Но ведь отчетливо слышал его! Или нет? Я непонимающе уставился на лес позади холма. Больше нет ощущения, что нечисть в облике маленькой девочки, рядом. Пропал и страх, который крался за спиной в кишке каменного туннеля.
– Пора, – сказал Томас Велдон. Инквизитор аккуратно перекинул через плечо ремень ящичка и с благоговением опустил ладонь на закрытую крышку.
– Святой отец, – произнес я. Первый снаряженный ствол занял свое место в кобуре на груди, – давайте немного подождем. Мне нужно время, чтобы зарядить еще три пистоля. Ночь слишком опасна, чтобы проявлять беспечность.
– Гард, твоя стрельба призрака не остановила, но сила молитвенного слова изгнала нечистый дух, – отец Томас смерил меня своим проникающим в нутро взглядом. – Молитва и святая реликвия с нами. Мы выступаем без промедлений. Ночь опасна лишь для тех, от кого отвернется двуединый Святой Дух.
– Я не сдвинусь с этого места до тех пор, пока оружие не будет готово, – меня охватила злость.
Холодный тон церковника не предполагал возражений, он не сомневался, что все мы и я в частности покорно побредем туда, куда укажет его перст. Матерь Церковь есмь пастырь, а род человеческий – овны божьи. Но я ночная крыса, а не раб Божий! Харуз тому свидетель!
– Ты поклялся, вор! – последнее слово прозвучало в устах Велдона как оскорбление. – Или клятва вора ничего не стоит?
– Я поклялся, что доставлю святой Крест в Ревентоль! Более ничего! После захода солнца в Загорье слишком опасно и, пока не приведу оружие в порядок, дальше не двинусь.
Лунного света хватило, чтобы узреть в глазах отца Томаса вспыхнувший костер Вселенской инквизиции. Его тяжелый взгляд встретился с моим взором, я принял вызов, мысленно понося церковника последними ругательствами. Так было легче выдержать давление инквизитора.
– Он прав, святой отец, – Тейвил встал между нами. Драгун, высокий и плечистый, отгородил меня от монаха. Барон снова удивил, его набожность не мешала открыто перечить инквизитору.
Я смог опустить взор без признания собственного поражения. Не уступить Велдону оказалось очень трудным, однако я должен был выдержать его натиск. Чтобы не превратиться в беспрекословного наемника, как Джон или Брендон.
Я ожидал, что внимание Велдона сосредоточиться на гвардейце, но инквизитор лишь процитировал Священное Писание:
– Правда лишь в Боге. Другое мнимо.
Пускай говорит, что пожелает! Томас Велдон убрался, и, покуда хоть один пистоль остается без свинца, остаюсь на месте! Я демонстративно повернулся спиной к Велдону и начал заправлять порох в ствол второго пистоля.
– Иди сюда…
Я вздрогнул, сердце заколотилось, ему стало тесно в груди. Медленно оглядел округу, не переставая работать шомполом. Никого кроме нас, и никто слышал голос упыря. Только я один. Велдон втолковывал что-то старику и толстяку. Ричард все также подозрительно смотрел в сторону холма, перехватив аркебузу поудобней; он был напряжен, но и только. Со стороны громил отца Томаса даже раздался приглушенный смех.
– Иди сюда…
Никто и ухом не повел, а я отчетливо слышу эту мерзкую тварь! Схожу с ума? Я вложил в кобуру второй пистоль и взялся за третий. Сумасшествие! Хотя бы и так, все лучше, чем неупокоенная душа после клыков вампира. Но буду наготове, буду ждать появление нечисти в любое мгновение. Пускай стану выглядеть дураком, пусть тронулся умом, но я буду как взведённый курок.
– Иди сюда…
Нет, не морок, нечисть где-то рядом. Она играет со мной!
Третий пистоль. Толстяк в ярости скалил зубы на Тейвила. Драгун виновато пожал плечами, но ничего не предпринял, чтобы поторопить меня.
– Иди сюда…
Голос твари звучал ближе. Или только показалось? Не отвлекаясь более на моих компаньонов и ночной лес, я торопливо снаряжал последний пистоль. Она уже недалеко.
– Будь настороже, – закончив с четвертым стволом, я негромко обратился к барону. На физиономии Ричарда появился немой вопрос, однако сейчас было не до подробностей, и я коротко добавил про нехорошие предчувствия.
– Наконец-то! – в один голос воскликнули святые отцы Криг и Самюэль, когда мы приблизились к тройке монахов.
Велдон скрестил руки на груди, его тяжелый взгляд искал мои глаза. Не желая увязнуть в новом противостоянии с инквизитором, когда упырь близко, я старательно избегал встречи с его испытующим взором. Нужно сказать о нежити, но будут ли они меня слушать? Однако я обязан предупредить.
– Святой отец, – я обратился к Велдону, потупив взор на истоптанный снег, – возможно, нам предстоит встреча с новым дьявольским порождением. Прошу велеть остальным держать оружие наготове и, пожалуйста, сделайте ящичек с частицей святого Креста незапертым.
Толстяк набрал в легкие побольше воздуха, чтобы разразиться возмущенной тирадой. Но Велдон воздел к небесам указательный палец, и хранитель библиотеки заткнулся, так и не начав говорить. Старик молчал, с усталым безразличием смотря на происходящее. Ночной поход давался ему с заметным напряжением сил.
Велдон размышлял над услышанным. Когда я обратился к нему, то старался говорить как можно более учтиво, дабы не задеть достоинство инквизитора своими просьбами. Ведь их можно принять за указания. Но я должен был достучаться до инквизитора!
– Ты уверен, Гард?
– Более чем уверен, святой отец. Опасность приближается к нам.
– Откуда тебе это ведомо?
– Не могу ответить, святой отец, – произнес я, подняв глаза. Томас Велдон задумчиво смотрел на меня и, как мне показалось, не знает, как поступить. – Но вы знаете о моем ремесле. Доверьтесь воровскому нюху.
