– Шире идем, – раздался голос Велдона, пока еще хранившего самообладание. – Расступитесь!
Отбросив ненужный более пистоль и выхватив кинжал, я поспешил к ним. Страх притупился, уступив место боевому азарту. Сумасшествие! Вампира обычной сталью не прикончить и даже не остановить! Вся надежда на церковников и их реликвию! Я жаждал услышать их молитву как никогда раньше, но инквизиторы до сих пор молчали.
Мы подступили к дереву, на котором засел упырь, широким полукругом. Брендон, Тейвил, Джон и я. Нечисть зашипела вновь, арбалет щелкнул и короткая толстая стрельба пригвоздила нежить к стволу.
– Отец Томас! – позвал драгун. – Мы…
Договорить Ричард не успел. Упырь выдернул стрелу, кинув ее под ноги барона, и, оттолкнувшись от дуба, одним прыжком метнулся к Джону. Сбив бедолагу с ног, нечисть с утробным рычанием вгрызлась в его горло. Джон упал на снег, он еще дергался, но уже не жилец.
– Проклятье! – я попятился на два шага. Внутри все кричало, чтоб уносил отсюда ноги.
Упырь как будто позабыл о нас. Маленькая тварь вцепилась в жертву. Прикрытая тонкой тканью спина открылась для моего удара. Но я медлил, не решаясь подойти к нечисти.
Брендон отчаянно осенял себя знамением. Тейвил набрал полную ладонь снега и размазал его по лицу. Преодолевая себя, барон сделал шаг вперед, потом еще один. Он буквально заставляет себя идти. Страх снова овладел нами. Из оцепенения вывел Велдон.
– Прижмите дьявольское отродье к земле! Не дайте ей двигаться! – в голосе инквизитора звучала сила. Он встал между мной и Тейвилом. Томас Велдон держал высоко над головой частицу святого Креста.
Старый отец Криг, ступавший рядом с ним, белый как собственная седина, нес в дрожащих руках какую-то флягу.
– Ну же! – закричал Велдон, когда тварь подняла голову и посмотрела на него. Отец Томас и Тейвил стояли за растерзанным Джоном, в это мгновение упырь не мог видеть меня.
Не сводя глаз с мертвой девочки, я прыгнул к вампиру, что было сил вогнал шпагу в его спину и отскочил на несколько шагов. Сталь вошла по эфес, пронзив упыря, мертвого Джона, и воткнулась в стылую землю. Теперь белесые глаза терзали взглядом меня. Маленькая ручка потянулась к клинку. Наш металл упырю нипочем.
– Барон! – заревел Велдон.
Ричард Тейвил понял, что он него нужно. Его палаш также глубоко воткнулся в спину нечисти.
– Изыди! Заклинаю тебя Святым Духом! Заклинаю именами Бога Отца и Бога Сына! – снова зазвучал сильный голос Тейвила. Инквизиторы нависли над нежитью. Отец Томас держал реликвию над упырем и читал слова экзорцизма, а старик лил из посеребренной фляги тонкую струйку вина. Так, чтобы темная жидкость падала на священный обломок и капала на нежить. – Изгоняю тебя, дух нечистый, сила сатанинская, именем Бога Отца! Именем Бога Сына! Повелевает тебе Святой Дух не сметь более обманывать род человеческий, Церковь Божию, преследовать и отторгать и развеивать, как пшеницу, избранных Божиих…
Мертвая девочка истошно завопила. Жутко, не по-человечески. Она извивалась на теле своей жертвы, вертела головой и скребла когтями окровавленный снег. Но теперь ее руки не могли дотянуться двух клинков.
– Руби! – хрипло закричал старик. – Руби голову!
Лицо Брендона исказилось ужасом, шатаясь, он подошел к монахам.
– Повелеваю тебе величием Бога Отца и жертвой Бога Сына, который ради спасения рода нашего, завистью твоею падшего, смирил Себя и был послушен даже до смерти…
– Руби! Именем Господа, руби! Вино закачивается!
– Во имя надежды на Спасение! – теперь закричал уже Брендон. Его короткий меч взметнулся к луне и обрушился на шею адской твари. Ещё взмах и удар. Ещё!
Голова упыря покатилась по окровавленному снегу. После воплей и криков на лесную тропу опустилась почти осязаемая тишина.
Глава 21
В западню
Осенив себя знамением, Ричард Тейвил наклонился, чтобы зачерпнуть своей медвежьей лапой побольше снега. Он растирал физиономию уже не в первый раз и, похоже, не в последний. После этого нехитрого действа, напряжение, давившее на офицера, чуть спадало. Ночь выдалась очень непростой, и для двоих из нас – последней.
Хвала Господу! Светает! По восточной части неба неспешно разливалась синева. Я искренне помянул Бога Отца. Призрак из подземелья, упырь… Волей-неволей помянешь Создателя!
Тоже набрал снега, дабы последовать примеру Тейвила, но прежде ткнул губами в белую горку на ладони. Жуть как пересохло в горле. Снег таял во рту, невкусно и холодно, но ничего другого от жажды нет.
Мы сложили тела под ветками старой ели. Две жертвы вампира и маленькая девочка. Тот самый вампир. Голову отца Самюэля положили на грудь монаха, а упыря – рядышком с маленьким тельцем. Ныне все они покоились с миром. Я осенил себя знамением.
Велдон читал молитву, что должна была быть произнесена трижды, и в эти мгновения она звучала в последний раз. Когда, некоторое время назад, вторую молитву произносил отец Криг, Томас Велдон вложил в рот каждого из мертвецов святое Распятие. Джону и отцу Самюэлю – их собственные нательные кресты; безымянной девочке с неуспокоенной до сей ночи душой – крохотный серебряный крестик, принадлежавший то ли отцу Томасу, то ли отцу Кригу.
– Мы сделали все, что только могли, – негромко сказал старик, как только молитва Велдона смолкла.
Сгорбившись, отец Криг опирался на посох, выломанный Брендоном из сушняка. Пожилой инквизитор слегка качался от усталости, однако наотрез отказывался от любой помощи. Принял только палку, что предложил Брендон. Лицо великана осунулось и посерело. Джон был его двоюродным братом.
– Да примет Святой Дух их души, – произнес отец Томас, в его голосе впервые послышались нотки усталости. – Я передам, чтобы сюда пришли днем и довершили начатое нами. Их души не должны блуждать по этому лесу следующей ночью. А нам пора идти да поскорей. До утра совсем ничего, и мы должны добраться на убежища.
– Куда мы направляемся? – спросил Ричард.
– На хутор. Он уже много поколений принадлежит семье Андаров. Они лесники. Хозяин хутора будет рад приютить нас и… – Томас Велдон осекся, оборвав собственную мысль. Договаривать он явно не хотел. – Барон, вы идете первым.
Порой инквизитор говорил с драгуном учтиво и даже обращался к нему на «Вы». Все же в Ричарде Тейвиле текла дворянская кровь, не чета какому-то вору. Мной же Велдон все время норовил помыкать. Как мальчишкой. Да черт с ним! Гораздо больше беспокоил хуторянин, к которому мы идем. Не сдаст ли имперцам? Как мы вообще сможем у него укрыться? Округа наводнена огсбургцами, непременно кто-то из них стал на постой на хуторе, и тут из заснеженного леса появляемся мы… Дальнейший план инквизитора будил нехорошие предчувствия. Ха! План! Разве его замысел можно назвать планом? Похоже, церковник хорошо обдумал только побег из тюрьмы да путь за пределы бастиона и города. Дальнейшее монах оставил на самотек.
