– Внимание всем! Отлив! Повторяю – отлив! Немедленно!
Что такое семнадцать минут, когда ты в чреве станции, энергетическая установка которой заминирована и дестабилизирована? Даже если нет дополнительных зарядов – ближайший сектор Пустоты будет крайне смертоносным. Не то что сама станция. А Сумрак однозначно передал, что энергоблок подготовлен к подрыву.
И как в насмешку – полностью отключилась гравитация. Значит, инженерный отсек станции уже дестабилизирован. Бывшие пленники сразу стали непосильной обузой. Не все боевые скафандры имели пустотные движители, особенно у пиратов, сразу же забывших о каком-либо сопротивлении и желающих только одного – оказаться подальше от всепожирающего буйства неуправляемых реакций исполинского энергосилового блока станции. Тем более тонкие плёнки аварийных костюмов рабов, которые не защитят даже от обжигающей стужи Пустоты, не то что от смертоносных излучений Вселенной. Эти костюмы только и могут защитить от декомпрессии, да и то – на короткий срок. Взяли их только за одно, но очевидное преимущество – малый вес и объём. Естественно, что у них не было маневровых движителей. Даже магнитной сцепки подошв не было, не то что грависцепки.
Звёздный Пёс прижался к искорёженной переборке, чтобы не мешать людскому потоку, что истекал из недр до сих пор безлюдной станции. Десант тоже остановился, увязывая освобождённых подопечных абордажными тросами. Мимо плыли пёстрые обитатели станции, в слепой надежде на спасение – тупо стремились оказаться дальше от недр станции, выбраться на внешнюю обшивку. Командир отряда десантников зацепился за стену, отталкивая пиратов от себя, прикрывая командира от ударов телами обезумевшего отребья Пустоты.
Десант ждал решений от «бати». А «батя» изучал полученную только что схему станции. Специалисты по РЭБ десанта уже влезли в искины станции.
– Назад! – озвучил решение владелец «Затмения». – В тюремный блок!
И перейдя на канал связи с командиром своего флота, запросил помощи. Потом опять вывел свой голос на максимально возможный охват каналов связи, передал:
– Всем покинуть сектора с… по… Немедленно!
Тюремный блок был изолирован не случайно. Фактически весь этот блок был чужеродным элементом на станции. Пристыкованным. И этим следовало воспользоваться.
Удар крейсеров «Затмения» и самого «Ломающего» просто оторвал весь тюремный блок от станции, отправляя его в неспешный дрейф. Полученный импульс не только отдалял блок от станции, но и закручивал оторванный сегмент сразу в двух плоскостях. Этим облегчая и разом осложнив эвакуацию с движущегося и закручивающегося куска станции.
– Сумрак, как ты? – спросил Звёздный Пёс.
– Жив. Пока, – процедил сын сквозь зубы. – Держу. Спасай… ся. Спасай людей.
– Держись, Багровый! – вклинился в канал энергичный голос. – Мы уже рядом!
– Нет!!! – взревел Сумрак. – Всем – прочь! Всем! Батя, скажи им!
– Всем – отлив! Повторяю – отлив! – внешне спокойным голосом приказал Звёздный Пёс.
Таков кодекс! Незачем погибать многим там, где должен загнуться один. Кодекс – не писан. Но неоспорим. Написан – кровью и смертями миллионов. И это логично, разумно. Если бы ещё сердце отца было столь же логично, как его разум, как его воля!
Десант уже вскрыл пробивными зарядами внешнюю обшивку тюремного блока. Выводили людей на поверхность медленно дрейфующего и вращающегося в пустоте огрызка станции. Звёздный Пёс отправил от себя командира десантников – помочь организовать тактическим группам эвакуацию. А сам покинул помещение только тогда, когда вокруг не осталось уже никого.
Десантные катера садились и взлетали прямо с обшивки, безжалостно коверкая её захватами и стартовыми двигателями. Садились с уже открытыми аппарелями. Бойцы споро загоняли околевающих от стужи Пустоты освобождённых пленников в недра десантных бортов, утрамбовывая их, как тюки с сухпаем. С травмами от маневровых перегрузок можно бы и на борту крейсеров рубежников заняться. А если не успеть укрыться за мощными щитами тех же крейсеров – лечить будет нечего.
Даже оптикой скафандра были видны исполинские туши кораблей Карательной эскадры, что тормозили себя в непосредственной близости от станции, разворачиваясь широкими проекциями к станции, чтобы прикрыть бронёй и щитами стартующие со станции малые суда, битом набитые людьми, стремящимися укрыться, спешно и с немилосердными к пассажирам перегрузками, в тени корпусов больших судов от взрыва станции.
Письменным сообщением-приказом (на всех каналах – гвалт!) Звёздный Пёс приказал десанту изолировать чужаков. И полетел к ним сам на движителях скафандра, когда получил от бойцов маяк их местоположения. Обоих чужаков Звёздный Пёс прикрепил к своему поясу абордажным тросом и, с силой оттолкнувшись от обшивки станции, дал полную тягу маневровым двигателям скафандра, улетая в черноту Пустоты с двумя привязанными к нему фигурами.
Вызванный Звёздным Псом «Вестник» уже шёл на сигнал его маяка. Время не ждёт. Этот этап – завершился. Пусть и не так, как планировалось. С много меньшими результатами, со многими разочарованиями, с много большими потерями. Очень болезненными потерями. Но – завершился. Потому следовало вернуться к выполнению основных планов. И так слишком много времени потеряно. А с эвакуацией справятся и сами. С последствиями карательной экспедиции – тоже. Делить плоды победы всегда найдутся охочие. А вот торить путь в неизвестность – мало желающих.
Глава 15
Вадим
Холодно. Так холодно, как никогда не было. Я почти умер. В сознание проникали лишь некоторые моменты. Как плавились и открывались двери, выполненные заподлицо со стеной. Как Ваня потащил меня на выход. Как на меня напяливали большие презервативы. И как я никак не мог надышаться.
Не успел я встать на ноги, как опять оказался в невесомости. Я уже стал ненавидеть отсутствие привычной тяжести. Всё же невесомость – неестественна. А у меня к тому же условный рефлекс выработался: невесомость – неприятности.
Потом были какие-то непонятные для меня метания. Боя и его грохота я не видел и не слышал. Потому что отравленный недостатком кислорода мозг отказывался работать. И я так и не включил встроенную рацию.
Вялость, лень и апатию я не смог перебороть. И вообще казалось, что всё это – галлюцинации задыхающегося мозга. Какие-то бойцы в танковой броне таскали меня туда-сюда. Выволокли в чёрный пролом над бездонной ледяной пропастью, сразу же ошпарившей меня жидким азотом. Но даже та мысль, что хвостик почернеет и отвалится, не вызвала никаких эмоций. И – пусть! Терять детородность, так полностью. Буду как Варис – лысым, толстым и хитрым. И гладким, как пластмассовая кукла. Без выступающих частей в штанах. Пох… тем более что не по чему будет.
Какой-то жуткого вида боевик в битой-перебитой броне, мятой и дырявой, с оплавленными рубцами на бронещитках, прицепил тросом нас с Ваней за пояса. И спрыгнул в пропасть с этой консервной банки. С тупым равнодушием, с замерзающими мыслями и останавливающейся кровью в жилах, смотрел на светящиеся сопла десятков снующих космических кораблей. И – непроглядная темень вокруг. Самих кораблей просто не видно. Если бы не их светящиеся выхлопы – пропасть была бы непроглядной. Даже шрапнелевых дыр далёких звёзд в этой чёрной занавеске не видать. Человеческий глаз просто не рассчитан на космические просторы. Может быть, зря человечество вылезло в эту неуютную ледяную Пустоту? Определённо – зря!
